Читать книгу Классическая драма Востока. Страница 58. онлайн на сайте all-library.ru

(Делает несколько шагов, присматривается.)О, ужас! Невозможно без омерзения смотреть!

Как целую тушу, взвалив на колени себе полусгнившее тело,

Пирует упырь; потроха раздирает он, ягодицы пожирает;

Он бедра грызет, он кусает лопатки, как будто, зловонные, сладки.

И снедь ему нравится, жрет он и давится, лязгая жадно клыками!

А там

Они волокут из костров погребальных, не брезгуя смрадною

смертью,

Одетые дымом, омытые пламенем трупы, с которых свисает

Паленое мясо клоками, суставы безжизненные обнажая.

Тут, кажется, каждая гадина жаждет кипящего костного мозга.

(Усмехнувшись.)

Что за гнусно-мерзкие забавы у их подруг!

Глаз дурной отвращая, красотки по-своему принарядились;

Из кишок ожерелья, сердца вместо лотосов для плетеницы,

Пальцы женские — серьги в ушах, кровь засохшая — для

притираний,

Костный мозг в черепах, как вино, для таких вот счастливых

влюбленных.

(Делает несколько шагов, крича при этом.)

Эй, налетайте, хватайте!

Кто человечины хочет,

Свежей, нетронутой вовсе

Кровопролитным оружьем?

(Делает еще несколько шагов, приходя в отчаяние.)

Что это вокруг случилось? Почему внезапно все эти злые духи смолкли, прекратив чудовищный шабаш? О, как гнусно их безумье!

(Осматриваясь, безнадежно.)Все кладбище я осмотрел, и вот всего лишь предо мной

Исступленная бьется река и, не зная покоя, бушует,

Потому — что поток многоводный навек запружён черепами;

Вечно бьется река в берега, где голодные воют шакалы

И, в заклятой чащобе гнездясь, полуночницы-совы хохочут.

За сценой раздается крик: "Безжалостный отец!

Ты мной пожертвовал царю в угоду, и вот я гибну!"

(Внимательно вслушиваясь.)

Что со мной? Как знаком этот голос мне, звонкий и сладостный, Нежный, жалобный, словно рыдание птицы подстреленной, Так что сердце мое встрепенулось в груди, пробужденное, И неверен мой шаг, будто ноги мои отнимаются.

Стон этот жалобный слышен,

Кажется, в храме Каралы,

Где надлежит совершиться

Жуткому богослуженью.

Пойду и посмотрю. (Уходит. Затем появляются занятые поклонением божеству Капалакундала и Агхорагханта вместе с Малати, вид которой показывает, что ее обрекли на принесение в жертву.)

Малати.Безжалостный отец! Ты мной пожертвовал царю в угоду, и вот я гибну! Ах, матушка, тебя, чье сердце исполнено любви, убьет злая насмешка судьбы! О почтеннейшая, отбросившая все прочие заботы лишь ради блага Малати, — теперь ты из-за этого будешь долго горевать! Увы, подруга моя, милая Лавангика, теперь только во сне ты можешь меня увидеть!

Мадхава (быстро возвращаясь). Конечно же, это она, та самая газелеокая! Сомнения нет, это она! Теперь, пока она еще жива, на помощь к ней, на помощь!

Агхорагханта и Капалакундала (вместе). Слава тебе, Чамунда, слава тебе!

Слава пляскам твоим, от которых колеблется все

мирозданье,

Так что чудом Вселенная держится на черепахе.

Слава пляскам твоим, восхищающим свиту великого

Шивы

И тебе в преисподнюю рта низвергающим семь океанов.

Слава тебе, Чамунда!

Нам на благо, богиня, на радость нам пляски твои

громовые,

При которых тебя на земле превозносят, напуганы

смехом

Черепов, пробужденных в твоем ожерелье амритой

целебной,

Потому что исходит амритою месяц, пронзенный ногтями.

Заплясав, ты расшвыриваешь высочайшие горы,

Если только взмахнешь ты руками, весь мир поразив

языками

Ядовитого пламени, так как, свирепо раздув капюшоны,

Кобры черные вместо браслетов запястья тебе обвивают.

Все круги мировые сливаешь ты пляской своей воедино,

И заискрится вдруг, загорится единственный круг,

воцарится,

Как твоя голова, пламенея лучами, сверкает очами,

И созвездия в ужасе мечутся, стяг твой победный завидев.

Исступленною пляской твоей наслаждается Шива

могучий,

Упоенный в объятиях Гаури, чьи содрогаются серьги

В лад, как только начнут вурдалаки неистово хлопать

ладоши,

Одержимые, неудержимые в яростно-радостном буйстве.

(Самозабвенно пляшут.)

Мадхава (всматриваясь). Какое гнусное безумье!

Да ведь это она! Неужели? В руках нечестивцев

преступных

Обреченная днесь, облеченная тканями в пятнах шафрана,

Это дочь самого Бхуривасу, подобная лани прекрасной,

Над которою волки глумятся по воле судьбы беспощадной.

Капалакундала.Подумай, милая девушка, о том, кого ты любила в этом мире. К тебе спешит безжалостная смерть!

Малати.О Мадхава! Любимый! Пусть не сотрется в твоей памяти душа, ушедшая на тот свет. Ведь тот, кого помнит любящий, не умер!

Капалакундала.Бедняжечка! Да она в Мадхаву влюблена!

Агхорагханта (занесши меч). Что быть должно, пусть то случится! Сейчас я лишу ее жизни!

Славься, царица Чамунда!

Жертву прими благосклонно!

Жертвою мы подкрепляем

Нынче заклятия наши.

Мадхава (бросается к Малати и защищает ее рукой). Прочь, прочь, злодей! Твой умысел, презренный капалика, разрушен!

Малати (при виде Мадхавы кричит с надеждой). Спаси, спаси меня, благородный!

Мадхава.Не страшись, любимая, не бойся!

Превозмогла ты любовью отчаянье смертного часа.

Друг твой с тобою теперь, ты поверь мне, страшиться не

надо!

За красоту твою друг твой заступится, друг твой не

дрогнет.

Яростный недруг пожнет урожай своего злодеянья.

Агхорагханта.Кто этот грешник, дерзнувший стать препоной на моем пути?

Капалакундала.Да это, почтенный, Мадхава, предмет ее любви, торговец человечьей плотью, отпрыск приятеля Камандаки.

Мадхава (горестно). Как ты здесь очутилась, прекрасная моя?

Малати (после долгого молчания). Я ничего не знаю. Только помню, благородный, что спала на крыше, а проснулась здесь! Но как случилось, что ты тоже оказался тут?

Мадхава