Под вышитым пологом хочет свекровь
почивать и ночи и дни,
Но не хочет она почивать одна
ни за что, ни-ни!
Была господину Чжану женой, а нынче, к примеру, Ли —
и поди, упрекни!
Много женщин, что делом не занимаются,
друг за дружкой слоняются,
сплетни плетут они,
Ни хозяйства не ведают, ни стряпни.
Только и слышишь: как бы убить им феникса,
как изловить дракона [96]:
не спастись от их болтовни!
На мотив "Седьмая песня из Лянчжоу"
Одна, словно Чжо Вэнь-цзюнь, хлопочет,
продает вино, моет посуду
и мужа уверить хочет,
что она, домашнего рвенья полна,
никогда не вступает в спор.
Другая, как Мэн Гуан, угощая супруга,
покорно столик до лба поднимет,
потупит взор.
Скупы они на слова, опущена голова,
закрыты ноги;
так ведут разговор.
И, покуда не сделано дело,
в их речах не поймешь, где правда, где ложь,
их речи — вздор!
Вот новой любви черед, — ей честь и почет,
а старой — урон да разор.
На мужней могиле комья земли
не просохли до этих пор,
а на вешалке — новое платье,
новый убор.
Где же ныне жена, чьи слезы
Великую стену подмыли, когда рыдала она на могиле
и плач оглашал простор?!
Где же ныне жена, что шелк промывала
и, спасая героя, почила на дне, в речной
глубине, —
многим женам пример и укор.
Где же ныне жена,
что мужа ждала, взойдя на скалу,
и стала одной из гор [97]?!
Горе, горе, стыд и позор,
если нынче жена совсем лишена
всех достоинств супруги,
и кругом цветут распущенность, блуд,
долгу наперекор.
Все они опозорены, посрамлены
перед доблестью жен древних времен.
Не природа виновна, что вдова греховна,
вы сами — ваш приговор!
Тетушка, суп готов. Может, отведаете немного?
Осленок.Давай я отнесу. (Берет суп, пробует.)Тут хватает соли и уксусу, пойди принеси.
Доу Э выходит. Он кладет яд в суп.
Доу Э (входит). Вот соль и уксус.
Осленок.Добавь немного в суп.
Доу Э
(поет)
На мотив "Предварительная кода"
Что ж, поневоле перцу и соли
добавить надо, видать.
Если кушанье пресно, то вам известно,
как тончайший запах ему придать.
Одного желаю — лишь бы матушка стала
здорова опять.
Лучше выпить бульону, чем в "сладкой росе"
тело свое искупать.
Здоровье телесное — счастье небесное,
подлинная благодать.
Чжан.Сынок, готов ли суп?
Осленок.Готов, можешь его отнести.
Чжан (подавая суп). Тетушка, отведайте супу!
Цай.Да вы не беспокойтесь! (Изображает рвоту.)Что-то меня нынче тошнит, не надо мне супу. Вы уж, почтенный, возьмите его себе!
Чжан.Это же для вас готовили, съешьте хоть чуток.
Цай.Нет, не могу, возьмите себе.
Чжан ест.
Доу Э
(поет)
На мотив "Поздравляем жениха"
Говорит она:
"Господин, извольте поесть".
Он в ответ:
"Прежде вы окажите честь", —
Их разговоры — хуже ссоры,
тошнотворная лесть.
Известно мне, что к нашей родне
их даже нельзя причесть.
Как тяжело, что столь быстро могло
былое чувство отцвесть.
Вам стало желанно ложе мужлана —
этого не перенесть.
Матушка! Не бесчесть
наше семейство. Это злодейство!
Неужто затем,
чтоб мирские блага обресть,
Ты, зная, что мало кому удается
до белых волос добресть,
Забыла о старой любви
и посмела новую предпочесть?
Чжан.Съел я суп, и вдруг голова стала тяжелой. (Изображает падение.)
Цай (выказывая смятение). Крепитесь, крепитесь, почтенный! Не поддавайтесь! (Плачет.)Смотрите, ведь он умер!
Доу Э
(поет)
На мотив "Дерущиеся лягушки"
Ваша печаль минует вскоре,
не плачьте от пустяка.
Ведь жизнь и смерть — это круговерть,
длящаяся века.
То горькое горе, то долгие хвори;
и вот уже смерть близка.
Трудные годы, скорби, невзгоды —
разница невелика, —
От ветра, от холода, от боли, от голода,
даже от сквозняка,
От вечной заботы, от трудной работы,
от хозяйского тумака —
Только в час кончины ее причины
узнаешь наверняка.
Человечий жребий ведом на земле ж да небе,
он изменчив, словно река,
Свою ли, чужую судьбу изменить
попробуйте-ка!
И в своей судьбе ни мне, ни тебе
не изменить ни вершка.
Ваша совместная жизнь
слишком была коротка.
Говорить о супружестве странно — вы еще
не кололи барана,
не отведали ни куска,
И даже вина не выпили вы
ни глотка,
Не были вам подарены
свадебные шелка.
Просто: стали жить вместе —
в руке рука,
А разымите руки — в знак разлуки,
беда невелика!
Ведь дело не в том, что я дерзкая дочь,
ни непочтительна, некротка,
Но я больше всего пересудов боюсь,
сплетен исподтишка.
Взгляните на дело здраво — ведь, право,
это горе не на века.
Денек подождите и гроб купите
для бедного старика,
Ткани дорогой кусок-другой
достаньте из сундука
И отправьте на родовое кладбище
несостоявшегося муженька.
Да разве он вам настоящий супруг?
Ваша доля не столь уж горька.
А по мне и вовсе плакать не надо
из-за этого чужака.
У меня не нашлось для него бы слез,
ни малого ручейка.
Не ходите, молю, словно вы во хмелю,
выйдите из столбняка!
В толк никак не возьму — скажите, к чему
ваши слезы и ваша тоска?
