Доу Тянь-чжан (плача.)Дочь моя, невинно погибшая! Твой рассказ разрывает мне сердце. Хочу спросить только: это правда, что из-за тебя в Чучжоу три года нет дождей?
Дух Доу Э.Из-за меня, отец.
Доу Тянь-чжан.Значит, случается и такое! Подожди немного, настанет утро, и я помогу тебе.
(Говорит нараспев)
Дух Доу Э исчезает.
О, уже рассвело! Чжан Цянь, вчера я читал судебные дела, как вдруг появился дух и стал жаловаться на свою обиду. Я несколько раз звал тебя, а ты не откликнулся. Крепко же ты спал!
Чжан Цянь.Ваша милость! Я всю ночь лежал, не смыкая ни глаз, ни даже ноздрей, но не видел никаких духов, не слышал ни их жалоб, ни ваших криков.
Доу Тянь-чжан (сердито). Хватит! Пора начинать аудиенцию. Объявляй, Чжан Цянь!
Чжан Цянь (кричит). Слушайте все! Господин инспектор начинает аудиенцию! (Докладывает.)Явился правитель округа!
Входит с поклоном правитель округа.
Явился секретарь управы.
Кланяясь, входит секретарь.
Доу Тянь-чжан (обращаясь к вошедшим). Почему у вас в Чучжоу третий год нет дождей?
Правитель округа.Знать, такова воля Неба — ниспослать бедствие на жителей Чучжоу, но нашей вины в том нет.
Доу Тянь-чжан (гневно). Ах, так вы не знаете за собой вины? А вот в уезде Шаньян некую Доу Э обвинили в отравлении свекра. Она перед казнью просила у Неба: "Если я погибаю напрасно, пусть у вас в Чучжоу три года не будет дождей, пусть ни травинки не вырастет! Было такое?
Правитель.Этот случай расследовался предыдущим правителем округа, господином Тао, ныне получившим повышение. Документы хранятся в управе.
Доу Тянь-чжан.Такой олух еще получает повышение! Вы сменили его три года назад; приносили ли вы хоть однажды жертву духу оклеветанной женщины?
Правитель.Преступление, совершенное ею, относится к числу десяти тягчайших: молельни в ее честь никто не воздвигал и, естественно, жертв не приносилось.
Доу Тянь-чжан.Некогда при династии Хань жила одна добродетельная вдова; ее свекровь удавилась, а золовка обвинила в убийстве вдову. Правитель Дунхая казнил вдову, и из-за этой несправедливости в округе три года не выпадало дождей. Однажды Юй-гун разбирал судебные дела в Дунхае; вдруг ему почудилось, что казненная женщина плачет перед зданием суда, держа в руках прошение. Юй-гун пересмотрел приговор, самолично принес жертвы на могиле вдовы, и тогда Небо послало обильный дождь. Разве не ясно, что засуха у вас в Чучжоу происходит по такой же причине? Чжан Цянь, прикажи служителям управы отправиться в уезд Шаньян, схватить Чжана Осленка, лекаря Сай-лу и старуху Цай и доставить их сюда без малейшего промедления.
Чжан Цянь.Будет исполнено. (Уходит.)
Входит стражник, ведя за собой Чжана Осленка и тётушку Цай.
За ними идет Чжан Цянь.
Стражник.По вашему повелению доставлены обвиняемые из уезда Шаньян.
Доу Тянь-чжан.Чжан Осленок!
Осленок.Здесь, ваша милость!
Доу Тянь-чжан.Тетушка Цай!
Цай.Здесь, ваша милость!
Доу Тянь-чжан.Почему нет столь важного обвиняемого, как лекарь Сай-лу?
Стражник.Лекарь Сай-лу скрылся три года назад; повсюду уже разослан приказ поймать его и сразу доставить сюда.
Доу Тянь-чжан.Чжан Осленок, приходится ли эта старая женщина тебе мачехой?
Осленок.Ясно, приходится, а то стал бы я звать ее матерью!
Доу Тянь-чжан.Из документов не ясно, кто приготовил яд, которым был отравлен твой отец. Можешь ты ответить?
Осленок.Доу Э сама и приготовила.
Доу Тянь-чжан.В таком деле без аптекаря не обойтись. Сомнительно, чтобы молодая женщина могла сама все устроить. Уж не ты ли, Осленок, готовил яд?
Осленок.Да если бы даже и я, стал бы я поить родного отца?
Доу Тянь-чжан.Мое загубленное дитя! Это очень важно выяснить, и никто, кроме тебя, не поможет нам узнать правду; где сейчас твоя оскорбленная душа?
Дух Доу Э (появляясь). Чжан Осленок, чей это яд, если не твой?
Осленок (испуганно). Злой дух, злой дух! Растворись, рассыпься, именем Великого старца заклинаю тебя!
Дух Доу Э.Ты подсыпал в суп яду, чтобы убить мою свекровь и заставить меня быть твоей женой. Но свекровь есть не захотела и отдала суп твоему отцу, тот и отравился. Попробуй-ка отпереться!
(Поет.)
На мотив "Река колышет весла"
(Бьет Чжана, тот старается уклониться.)
Осленок.Помоги мне, Великий старец! Ваша милость говорит, что яд делался в аптеке; так вот, ежели разыщут и приведут сюда того аптекаря, что продал яд, пусть мне рубят голову!
Странник вводит лекаря Сай-лу.
Стражник.Из уезда Шаньян доставлен обвиняемый лекарь Сай-лу!
Чжан Цянь (громко). Подойди сюда.
Доу Тянь-чжан.Рассказывай, как три года назад ты пытался убить тетушку Цай, чтобы не платить ей долга.
Лекарь (бросается ему в ноги). Ваш раб на самом деле не хотел платить долг тетушке Цай; только она не умерла, ее спасли двое прохожих.
Доу Тянь-чжан.А ты знаешь имена тех прохожих?
Лекарь.В лицо я их узнаю, а вот имени не назову — до того ли мне тогда было?
Доу Тянь-чжан.Узнаешь ли тех, что стоят внизу, перед возвышением?
Лекарь (спускается и всматривается в лица). Это тетушка Цай. (Глядя на Осленка.)Не иначе, опять всплыло дело об отравлении! (Вновь поднимается.)Осмелюсь доложить, это он. Тот самый, что вместе с отцом спас старуху Цай, когда я пытался ее задушить. Через несколько дней он явился в мою аптеку и потребовал яду. Я же верую в Будду, соблюдаю посты и не посмел пойти против совести. Говорю ему: "В моей аптеке есть лишь разрешенные законом лекарства, яд не держу". А он как вытаращил глаза: "Хочешь, отправлю в суд за то, что собирался удушить на пустыре старуху Цай?" Я же всю жизнь ничего так не боялся, как попасть в суд, вот и пришлось дать ему яд. Вижу — физиономия у него злодейская; значит, непременно отравит кого-нибудь, а потом преступление раскроется, и я окажусь замешан. Подался я в Чжочжоу, стал торговать крысиным ядом. Крыс переморил немало, но в душегубстве, ей-ей, не повинен.
Дух Доу Э (поет)
На мотив "Семь братьев"
(Вновь поет.)
