Венсит вздохнул, а Базел невольно поежился. Встреча с демонами Шарны была малоприятной перспективой.

– И что же вы собираетесь делать?

– Я должен обеспечить безопасность Заранты. Сейчас я установил над всеми нами защиту от наблюдения. Пока я ее поддерживаю, мы представляем для тех, кто нас ищет, просто чистое пятно, пробел.

– Значит, они не смогут нас обнаружить, – сказал Брандарк.

– Нет, они просто не могут нас видеть, – поправил его Венсит, и Кровавый Меч непонимающе уставился на него. – Они ничего не видят там, где я нахожусь. То есть, поискав подольше, они выявят это слепое пятно и поймут, что я именно там.

Поняв разъяснение, Базел недовольно заворчал. Они не смогут передвигаться в такую погоду, особенно с Зарантой, такой слабой и изможденной. Им надо дождаться конца метели, а очень вероятно, что союзники колдунов к тому времени уже будут знать, где их искать. Если все дело только в том, чтобы найти слепое пятно, то потом следить за ним будет так же легко, как и за ясно видимой целью. А заподозрив, что создатель этого эффекта – Венсит, они бросят против него все свои силы. Однако…

– Скажите, – неторопливо пророкотал Конокрад, – понимают ли они, что вы знаете о том, что они будут отслеживать слепое пятно?

– Конечно.

– В таком случае сильно ли они удивились бы, если бы вы вдруг перестали его поддерживать и вместо этого пустились в бега?

Венсит поднял бровь, и Базел продолжил:

– Интересно, учуяли бы они неладное или просто решили бы, что вы предпочли не прятаться, а поставить на скорость?

– Даже не знаю. – Венсит пожал плечами. – Возможно, это не стало бы для них такой уж большой неожиданностью, по крайней мере если бы я двигался в понятном для них направлении.

– Ага. – Базел удовлетворенно кивнул, а Брандарк с подозрением посмотрел на друга:

– Я знаю этот тон, Базел. Ты опять что-то задумал.

– Да, задумал, – признался Конокрад. – Задумал дать им приманку, которую они могли бы ясно увидеть и за которой смогли бы погнаться.

– Что, например? – спросил Брандарк, и Базел по смотрел на колдуна:

– Предположим, вы создаете еще одну иллюзию, Венсит, но на этот раз не атакующих градани, а всех нас, и отправляете ее прямо в Джашан, в то время как мы все в вашем слепом пятне двигаемся на север. Пока они настигнут иллюзию, слепое пятно удалится настолько, что его будет уже не найти.

– Не пойдет, – отрезал Венсит, покачав головой. – План хорош, но у иллюзии обязательно должен быть фокус. Я не смогу создать такую сложную иллюзию, не привязав ее к чему-то определенному.

– Что подойдет в качестве фокуса?

– Почти все, но лучше всего живой разум. Такая иллюзия сама себя кормит, если можно так выразиться. Если ее видит тот, кто находится в самом ее средоточии, его восприятие становится частью волшебства и помогает поддерживать и усиливать ее.

– Вот как? – пробормотал Базел, а Брандарк резко выпрямился.

– Базел! – начал он резко, но Конокрад, не отводя глаз от Венсита, остановил его жестом поднятой руки.

– Предположим, я стану этим вашим фокусом. Я смогу устроить им хорошенькую гонку, а тем временем вы с Брандарком и Зарантой доберетесь до места.

– Нет! – Брандарк не обратил внимания на выразительный взгляд Базела. – Ты не сможешь смыться без меня!

– Да перестань! Зачем рисковать еще и твоей головой, если в этом нет никакой нужды?

– Если ты собираешься стать героем какой-нибудь дурацкой баллады, то я не дам тебе заграбастать всю славу. – Брандарк говорил более возбужденно, чем обычно. – И какой бард упустит возможность непосредственно участвовать в событиях, о которых потом можно будет написать балладу?

Базел хотел было ответить Брандарку, но тут взял слово Венсит:

– Это великодушное предложение, Базел, но, боюсь, ты не совсем понимаешь, во что ввязываешься. У тебя достаточно своих забот, чтобы добавлять к ним еще и мои.

– Правда? И что это у меня за заботы?

– Не могу сказать точно. – Венсит помолчал, будто подбирая слова, и продолжил: – Сейчас ты на распутье. Я вижу, что ты пока не решился принять некое, э-э, предложение, которое недавно получил. Однако определенные силы знают об этом предложении. Они заинтересованы в том, чтобы ты его не принял, и поэтому сделают все возможное, чтобы этого не произошло.

– Знаете что, – протянул Базел, – сдается мне, вы слишком много обо мне знаете, Венсит Румский.

– Я – волшебник. Волшебники и должны знать о людях много.

– И поэтому они вызывают у народа такую симпатию…

– Без сомнения, но это к делу не относится. У тебя и вправду слишком много врагов, чтобы добавлять к ним еще и наших с Зарантой.

– Это так, но верно и обратное: ведь и я притягиваю своих врагов к вам. Пока мы вместе, нам угрожает двойная опасность. Я дал слово доставить Заранту домой в безопасности, но не смогу этого сделать, если они нападут на нас все разом и отобьют ее обратно. Нет, Венсит, лучше дать им цель, которую они могли бы преследовать. Тем временем вы отвезете ее к отцу, а меня им будет не слишком-то легко поймать.

– Базел, у тебя голова из хорошего, прочного гранита.

– Это я слышал и раньше, и, наверное, не без причины, но это не значит, что сейчас я не прав. – Базел выдержал пылающий взгляд Венсита, который первым отвел глаза.

– Прав ты или нет, но без меня ты не смоешься, – снова начал Брандарк, и упрямые взгляды двух градани скрестились. – Если Венсит будет двигаться под покровом невидимости, то ему не нужен тот, кто будет прикрывать его тыл, а тебе нужен.

– Брандарк, я не хочу видеть тебя покойником, – спокойно сказал Базел. – И из всего, что сказал Вен сит, вытекает, что это моя забота, а не твоя.

– Ты оказался в этой ситуации не без моего участия. Вспомни пещеру. Если бы меня с тобой не было, ты бы даже не понял, что происходит. И эти ублюдки не гнались бы за тобой. Кроме того, за тобой нужен глаз да глаз. Если я отпущу тебя без присмотра, то не смогу больше спать спокойно.

Базел открыл было рот, чтобы возразить, но снова закрыл его, ничего не сказав, когда увидел, что на лице Брандарка написано непреодолимое упрямство, столь характерное для градани. Кровавый Меч фыркнул с видом победителя и обратился к Венситу:

– А вам пора перестать выискивать причины, по которым нам не следует этого делать, и начать соображать, как это сделать наилучшим образом.

Венсит только моргнул, а Брандарк снова фыркнул:

– Для начала, за какое время вы сможете уйти настолько далеко, чтобы они больше не смогли вас обнаружить?

– Не в моих силах сделать так, чтобы нас было невозможно найти. Я лишь могу это сильно затруднить, – мягко сказал Венсит, и Брандарк нахмурился. – Но мысль твою я понял. Дайте мне два-три дня спокойной езды, и они смогут выследить меня только чудом.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Брандарк. – Создайте иллюзию с нами в фокусе, и пусть она рассеется или исчезнет… Фробус знает что… через три дня. Тогда они поймут, что мы разделились, но не будут знать, когда и где. И им тоже придется рассредоточить свои силы. Те, кому нужны мы, оставят вас в покое, другие будут искать вас и перестанут нас преследовать.

Он торжествующе посмотрел на собеседников, а Базел и Венсит переглянулись, понимая, что он прав. Вокруг костра воцарилось молчание, нарушаемое только воем пурги и потрескиванием дров. Потом Венсит вздохнул:

– Ладно. Не нравится мне это, но я готов.