С виду чародей был совершенно невредим, словно и не было жестокой битвы с кузенами. Уэллен понимал, что не все раны бывают видимы глазу, но Сумрак, похоже, совершенно не пострадал, если только его крайнее возбуждение не было тому признаком.

— Который тут Серкадион Мани?! — орал закутанный в плащ чародей. — Который? Я уже осмотрел полки, ее нигде нет!

Сумрак поднял с пола тяжеловесную багровую книжищу и швырнул ее на пустую полку. Уэллен моргнул от неожиданности. Он был так захвачен появлением чародея, что даже не заметил полок, тянувшихся вдоль стен коридора.

Книги! Полки с книгами ряд за рядом уходили вдаль! Этот коридор был намного длиннее прежнего. Быть может, он даже вовсе не имел конца.

Все книги были одинаковые по форме и цвету. Только в одном этом коридоре хранились сотни — нет, тысячи! — томов, а вдалеке видны были еще коридоры, расходившиеся в стороны! Что же, и в тех — полки с книгами? Неудивительно, что Сумрак потерпел неудачу в поисках… в поисках чего?

Обезумевший колдун схватил еще один том и показал ученому переплет.

Стилизованный дракон… Уэллену не нужно было глядеть на остальные книги, чтобы понять, что все они имеют точно такой же вид.

— Которая из них? — зарычал Сумрак. — Где настоящая книга дракона?

Серкадион Мани хмыкнул. В руках его снова появилась книга, которой он пользовался несколько минут назад. Карлик швырнул книгу в сторону разъяренного чародея, и та с потрясающей точностью попала прямо в жадные пальцы. Забыв обо всем остальном, Сумрак принялся листать книгу, однако через несколько мгновений его ярость удвоилась. Очевидно, в книге не было того, что он надеялся найти.

— И это — тоже не она! — Книга полетела в скопившуюся у ног чародея кучу. — Еще одна порция бессмысленного мусора!

Лицо карлика потемнело.

— Мусора?! Да, ведь ты — враад… Тебя интересуют только собственные желания! Все остальное надлежит отмести в сторону, как бесполезный хлам.

— Мне нужно только одно! Больше мне ничего не требуется от этого проклятого паразитического мира! Где настоящая книга дракона?

Он не понимал. Уэллену стало жаль Сумрака — безумие настолько овладело им, что он не понимал того, что пытался показать Серкадион Мани.

Для карлика это тоже было очевидно. В руках его появилась еще одна книга со стилизованным рисунком, только переплет ее был зеленым. Он поднял ее повыше.

— Вот истинная книга дракона.

— Дай ее сюда!

Мани не обратил внимания на этот крик. Отпустив книгу так, что та проплыла в воздухе на несколько футов вперед, он добыл из ниоткуда другую, на этот раз небесно-голубую.

— Вот истинная книга дракона.

Сумрак хотел что-то сказать, но тут же осекся. Он просто смотрел на карлика и парящие в воздухе книги.

Вскоре перед Уэлленом и Забеной образовалась настоящая книжная радуга. Никогда еще Уэллену не доводилось видеть такого разноцветья. Он насчитал дюжину оттенков одного зеленого, и это наверняка были еще не все. Книга за книгой возникали и исчезали, уступая место другим.

— Все это — настоящая книга дракона. — карлик откровенно забавлялся ужасом на лице чародея. — Как и каждый том на каждой полке каждого коридора.

— Все… это?

Бедлам подозревал, что Серкадион Мани сказал еще не все, и последние его слова должны были исчерпать все запасы надежды и гнева, еще оставшиеся у Сумрака.

— Именно так, мой темный обиженный друг.

Мани махнул рукой, и разбросанные книги мигом вернулись на свои места. Бессчетные тома, созданные им, также пропали — несомненно, отправившись на свои полки.

Серкадион Мани широко улыбнулся и заключил:

— Тебе придется осмотреть и все остальные библиотеки.

Пурпурный Дракон продолжал вырываться из хитрой ловушки Серкадиона Мани. И ему время от времени удавалось немного продвинуться вперед. Скоро он сможет освободиться.

Скоро.

Старый волшебник погладил ладонью свою лишенную волос голову. Уэллен отметил, что он снова вздрогнул. Приступы — или что это еще могло быть — все учащались. Оставалось только гадать, понимает ли Мани, насколько переоценивает свои силы.

Сумрак до сих пор отказывался поверить в услышанное. Он сделал несколько шагов к хозяину цитадели.

— Ты лжешь! Наверняка лжешь! — Широким жестом он указал на остальные тома. — Все это — хитрость, тщательно подстроенная, чтобы спрятать ту, единственную, настоящую!

— Ты знаешь, кто я такой, враад, — укоризненно, точно отец, расстроенный поведением ребенка, отвечал Серкадион Мани.

— И еще как! Господин Дру Зери долго и упорно изучал твои труды! Именно из-за твоей писанины он пустился на поиски и нашел эту проклятую землю!

— Хотелось бы мне встретиться с ним. Судя по слышанному мною, он был личностью весьма примечательной. Враады, занимавшиеся не только удовлетворением своих детских фантазий, даже в мое время встречались крайне редко… а я прожил гораздо дольше, чем ты, юноша.

— И поэтому я уверен, что у тебя есть то, что я ищу! — победно заявил Сумрак. Безумным он больше не казался. — Иначе ты не мог бы жить до сих пор! Никак не мог бы!

Мани приподнял безволосую бровь:

И это все, что тебе нужно? Ничего более? Тысячи тысяч лет исследований — и тебе не нужно больше ничего?

Его безразличный тон возбудил всеобщее любопытство. Если Серкадион Мани говорил о бессмертии, которого многие добивались на протяжении тысячелетий, то его тон, мягко говоря, озадачивал. Уэллен не верил, что можно так беспечно относиться к изумительному открытию. Ни один из знакомых ему колдунов не нашел способа проникнуть в тайну вселенной и продлить собственную жизнь более чем на три или четыре столетия. Даже Короли-Драконы были смертны…

Откинув на спину капюшон, чародей почти взмолился:

— Да, это — все, чего я хочу! Все! Я не отдам этому миру ни души, ни тела!

— Хм-м-м…

Серкадион Мани, конечно, видел то, чего не мог понять отчаявшийся собеседник. Да и любой, кроме самого Сумрака, увидел бы это. Правда заключалась в том, что чародей уже давно отдал этому миру и душу, и тело — или, по крайней мере, большую часть того и другого. Остаток принадлежал земле под названием Нимт. Чародей разрывался между двумя мирами, и ни один из них не сулил ему простой и спокойной судьбы.

Сумрак оглянулся в поисках поддержки.

— Господин Бедлам, прости меня. Заклятие, которое мои кузены применили к Забене, подсказало мне дерзкий план — я спрятал свое заклятие в твоем сознании. Я не желал тебе дурного. Мы все обсудили с Зеленым Драконом.

Значит, они оба его предали! И только Забена доказала, что ей можно доверять. Если бы не она, лучше бы и мысли такой никогда не возникало — искать Драконье царство. Ничего здесь нет, кроме коварства и алчности…

— Как ты вырвался от Повелителей Мертвых?

— Они — лишь призраки того, чем мы были прежде. Только мне удалось сохранить связь с Нимтом, с силой, которая одновременно — наше благословение и проклятие.

— Он хочет сказать, что пробился назад и установил связь с миром, разрушенным моим народом, — уточнил Серкадион Мани. — Только настоящий враад мог бы додуматься до союза с силой, которую я счел безнадежно извращенной.

— Такой же, как и ты сам. — Нет.

— Не верю.

Однако в голосе Сумрака появилась нотка неуверенности. Твое неверие ничего не значит, — с отвращением сказал карлик. — Я совсем забыл, что происходит, когда встречаются два враада. Что ж, пока не дошло до ссоры, я, пожалуй, дам тебе то, чего ты хочешь, а затем уходи. — Он моргнул. — И не трудись возвращаться. Наш отдаленный потомок больше не сможет открыть для тебя путь в цитадель. Скорее наоборот — навсегда закроет его.

— Все, что мне нужно, — это тайна бессмертия… и обещание, что господин Бедлам не станет частью твоих коллекций.

Лицо Серкадиона Мани слегка исказилось от боли.