Могучий воин согнулся в почтительном поклоне, и паладин криво усмехнулся, глядя на коротко выстриженный затылок визитера.

— Полноте, брат мой, — благосклонно махнул ладонью элитный боец Ордена, — я всегда рад помочь своим соратникам делом или добрым советом. Говори же, что тебя заботит?

— Вам этот повод может показаться недостойным, — повинился жрец, — но прошу, дослушайте до конца…

Молчаливым кивком Месиз показал собеседнику, что тот может продолжать и ни о чем не беспокоиться.

— Экзарх, дело в том, что ко мне совсем недавно обратился мальчишка, который утверждал, будто служил под вашим началом на пятой заставе…

— Данмар? — Паладин не смог остаться невозмутимым и вскинул брови. Вот уж кого-кого, а этого странного юнца он не рассчитывал больше встретить в своей жизни.

— Именно так, он представился этим именем…

— Я в самом деле знал этого мальчишку, пусть и совсем немного. Так что же он хотел, брат?

— Он сказал, что готов рассказать нечто важное о еретиках, заполонивших Махи. Но сделает это только на Высшем Совете, в присутствии всего почтенного экзархата.

— Брат мой, только не говори, что ты приказал… — Начал было Месиз, но потом вспомнил, что обещал сначала выслушать жреца, и замолк.

— У меня были такие мысли, экзарх… — честно признался храмовник. — Я открыто пригрозил этому юному наглецу, что сдам его инквизиторам, и те выбьют из него всю правду.

— А что же Данмар? — С толикой интереса спросил паладин.

— Кхм… — воитель слегка помялся, будто сомневался в своих словах, но все же ответил. — Он мне сказал, что не боится боли, и сломал себе два пальца на руке, чтобы это доказать.

Месиз коротко кивнул, будто услышал ровно то, что и ожидал, и попросил собеседника рассказывать дальше.

— Я попытался разузнать об этом мальчишке, но ничего не сумел найти, кроме того что он три года назад появился из ниоткуда и стал Аколитом Дивинтаория. Я подозреваю, что он отступник нашего Ордена, однако меня смущает его юный возраст… умение обуздать свою боль приходит к послушникам в куда более зрелых годах. И теперь я не ведаю, как мне поступить. Принять на веру слова Данмара и озвучить их в Высшем Совете? Передать эти сведения в инквизицию? Забыть обо всем? Подскажите, экзарх, что мне делать? Я боюсь, что своим молчанием совершаю преступление не только против людских законов, но и против законов неба…

— Я тоже совершил такую же ошибку, как и ты, брат мой, — обозначил улыбку Черный щит. — Я посчитал, что этот талантливый юноша покинул нашу церковь и сбился с истинного пути. Но та ночь на заставе все расставила на свои места. На нем нет и никогда не было благословения Воргана. Он в самом деле простой воздушник…

Жрец склонил голову, безоговорочно принимая точку зрения собеседника. Ведь кто он такой, чтоб спорить с паладином?

— Я успел понаблюдать за этим Аколитом во время схватки, брат. — Поделился экзарх. — Данмар, невзирая на малый возраст и статус учащегося, бился наравне с нами. Даже его друг-южанин, опытный воин и полноправный Владеющий, не мог за ним угнаться. Я испытал неподдельную скорбь и огорчение, когда он погиб в когтях одержимых…

— Кто погиб? — Переспросил воин, сбитый с толку рассказом Месиза. — Друг Данмара?

— Нет же. Сам Данмар.

Жрец остолбенел, пытаясь осмыслить слова старшего соратника и сопоставить их с действительностью. Когда к нему приходил этот юнец, то не выглядел мертвецом…

— Я не совсем понимаю вас, экзарх…

— Да я и сам никак не могу осознать произошедшее. Мальчишка совершенно точно был убит одержимыми. Я вместе с шахирцем извлекал его тело из-под груды оскверненной плоти. Я лично держал на руках его бездыханный хладный труп, понимаешь, брат? Но когда я подошел с факелом к погребальному костру, на который мы уложили павших, Данмар вдруг ожил.

— Наверное, вы просто ошиблись, экзарх! — Воскликнул жрец. — Никто не может вернуться из небесных чертогов!

— Откуда нам это знать? — Вопросительно склонил голову набок паладин. — Раньше мы и явление ангелов считали невозможным. Однако же, недавнее пришествие воина Небесной тысячи весь город запомнит надолго…

При упоминании крылатых дружинников Воргана, взгляд у жреца как-то странно вильнул в сторону. И Месиз не мог этого не заметить.

— В чем дело, брат? — Подозрительно прищурился Черный щит. — Вижу по твоим глазам, что тебя заботит что-то еще…

— Простите, экзарх, что хотел утаить от вас это — виновато опустил голову орденец. — Но мальчишка сказал кое-что еще…

— Что же?

— Он обещал рассказать об ангеле…

Паладин помимо своей воли шумно втянул воздух носом и стиснул челюсти. Нет, он не сердился на своего младшего соратника, но считал, что с этого и надо было начинать весь разговор.

— Мы должны привести Данмара на Совет, — стукнул кулаком по стене Месиз. — И чем скорее, тем лучше!

— Но, экзарх, — едва ли не испуганно пробормотал храмовник, — его ведь разыскивает император. Не ввяжемся ли мы из-за этого мальчишки в конфликт с Иилием Вторым? Судя по всему, он твердо вознамерился заполучить секрет красных молний себе…

— Для начала, мы просто выслушаем Данмара, — рассудительно ответил паладин. — А потом уже Высший Совет будет принимать решение. Однако я боюсь, что распрей с властвующим родом Исхироса все-таки не удастся избежать. Древняя легенда оживает прямо на наших глазах, брат. А ты и сам знаешь, что никакая легенда не обходится без кровопролития…

Переход через великую пустыню давался нашему отряду очень тяжело. Вчера вечером кончилась вода, а мы еще даже не преодолели и половины пути. Нестерпимый жар небесного светила жег кожу и сушил губы, заставляя их белеть и трескаться. Солнце еще не доползло до своего зенита, а жажда уже стала нестерпимой. И Астал переносил эти тяготы гораздо хуже нас с Кавимом по той причине, что его полученные в бою раны так до конца не затянулись и требовали ухода. Даже несмотря на всю мою целительскую помощь.

Я и сам, откровенно говоря, уже раздумывал над тем, чтоб послать планы к Дьяволу и открыться своим спутникам. Ведь выбор невелик, либо они узнают, что у меня есть крылья, либо все мои усилия, вложенные в них, пойдут прахом. Потому что от мертвых не очень много проку. По крайней мере, в данной ситуации.

Но я не спешил действовать, а продолжал ждать… Ждать, что шахирский амир исполнит данное ангелу слово. Но надежда на это истаивала с каждым новым часом. Сколько мы протянем без капли воды в этом разогретом пекле? Астал, дай Ворган ему сил, может не дожить уже до ночи. А мы с южанином вполне сумеем побороться с жаждой до следующего полудня.

Я, конечно, пытался выжимать капли влаги из сухого пустынного воздуха с помощью своей Анима Игнис, примерно представляя, какие условия нужны для конденсации. Но реализовать такой маго-технический проект, имея на руках лишь кучку пустых бурдюков, у меня не получалось. Мне требовались сосуды особой формы, которые в пустыне взять было попросту неоткуда.

— Простите меня, друзья, — едва шевеля постепенно распухающим языком пробормотал Кавим. — Из-за моей глупой мести, мы теперь все обречены…

Здоровяк только насмешливо фыркнул, не желая тратить силы на разговоры, а вот мне захотелось поддержать беседу.

— Если небо и правда на твоей стороне, — фаталистично изрек я, — то мы доберемся до Зината несмотря ни на что.

— Я бы хотел, чтоб ты оказался прав, Данмар, — опустил голову южанин. — Но это невозможно. По самым скромным прикидкам, нам идти еще не меньше двух седмиц. А на просторах великой пустыни нет ни одного известного оазиса…

— У нас есть один верблюд, — кивнул я назад. — Мы можем забить его и напиться.

— И все равно нас это не спасет, — шахирец обреченно прижал ладони к лицу, словно пытался спрятаться от беспощадных солнечных лучей. — Пусть мы протянем еще один день. Ведь даже если мы наполним кровью скотины свои бурдюки, то она скиснет уже к вечеру. И уж поверь, если ты решишься выпить еще и эту гадость, то безудержная рвота только быстрее отправит тебя за грань.