Независимо от того, сколько зла содержит в себе этот импульс, ты должен расчленить его на отдельные компоненты, чтобы затем окончательно его рассеять.
Тьма. Спроси себя, неужто этот импульс возник именно у тебя — у того человека, которого ты каждое утро видишь в зеркале.
Тьму можно рассеять с помощью света. Фрейд называл это замещением Id (подсознания) нашим Эго. При этом он имел в виду, что «Это» (находящееся в нас безымянное нечто) следует вернуть в сферу нашего «Я» (той личности, которой ты себя ощущаешь). Проще говоря, осознание должно занять то место, куда его прежде не впускали.
Тайна. Поведай о своем злом импульсе тому, кому ты доверяешь.
Тайну можно одолеть, если честно взглянуть на вещи, которые вызывают у тебя чувство вины или стыда. Ты должен смело взирать на всякое приходящее к тебе чувство, не отрицая его.
Опасность. С шумом выпусти из себя гнев, следя за тем, как он постепенно убывает. Старайся не просто выпустить пар, а именно отпустить свой гнев.
Разряжать опасную ситуацию следует точно так же, как сапер разряжает бомбу. То есть ты должен обнаружить взрывоопасный гнев, который таится у тебя внутри, и обезвредить его. Гнев — это главный движитель импульсов зла. Как и все прочие импульсы, гнев имеет различные степени, но, даже если он достиг своей наивысшей точки, его все равно можно выпустить, сделав сначала управляемым, затем оправданным, потом справедливым, чтобы наконец рассмотреть его как личную обиду. Личную обиду нетрудно рассеять, если ты сумеешь выпустить накопившуюся энергию, которая превращается в неуправляемый гнев.
Миф. Скажи, кто из героев сумел бы справиться с твоими чувствами каким-нибудь иным способом и при этом остался бы героем. Насилие — это составная часть героизма, но у героизма также есть и множество положительных качеств.
Миф является плодом человеческого воображения и творчества. Поэтому ты можешь взять любой миф и переделать его по своему усмотрению. Даже самого Сатану можно представить как комический персонаж из какого-нибудь средневекового спектакля. Этот хитрый ход приведет тебя прямиком к забавным злодеям из кинофильмов о Джеймсе Бонде. Миф — это всего лишь метаморфоза, что позволяет нам легко превращать демонов в помощников богов или во врагов, которые были повержены ангелами.
Иррациональность. Придумай наилучший аргумент в пользу того, чтобы не поддаваться гневу. Но делай это без эмоционального надрыва: взгляни на себя так, как зрелый адвокат смотрел бы на своенравного подростка, намеревающегося разрушить свою жизнь. Какие слова ты найдешь, чтобы вразумить его?
С иррациональностью можно справиться посредством убеждения и логики. Эмоции обладают большей цепкостью и силой, чем рассудок, но они не смогут вырваться из мира, где властвуют только чувства, до тех пор, пока разум посредством осознания не даст им повода чувствовать по-другому. Будучи предоставлены самим себе и неподконтрольные сознанию, чувства со временем становятся все сильней. (Вот простой пример: представь, что ты разгневан тем, что какой-то шкет в красной бейсболке угнал твою машину. Он сел за руль и быстро скрылся из виду. На следующий день ты вдруг встречаешь угонщика и бежишь за ним, но внезапно он оборачивается, и ты видишь, что это другой мальчишка. Гнев сменяется извинением, потому что твой разум подсказал тебе простую мысль: ты обознался.)
Примитивность. Не оправдываясь и не пытаясь искать объяснений, вырази свой гнев так, как выражает его разъяренное животное — рычанием, воем, резкими движениями, — дай свободу своему телу. Позволь примитивности быть примитивной, но в пределах границ безопасности.
С примитивными чувствами следует разбираться на их примитивном уровне как с пережитками примитивного сознания. Сними с себя маску цивилизованного человека. Этот уровень самосознания залегает еще глубже, чем эмоции, — это самая примитивная из известных нам сфер сознания, поскольку рептильный мозг интерпретирует всяческий стресс как смертный бой за выживание. На этом уровне твое «разумное» чувство несправедливости воспринимается как слепой страх или слепой гнев.
Даже если твои импульсы никогда не перерастут в насилие, обычные побуждения усиливаются, если они находятся в тени, где ты не можешь их видеть. Всякий раз, когда ты чувствуешь себя обиженным или сердитым без всякого видимого повода, когда на глаза набегают беспричинные слезы, всякий раз, когда ты не можешь объяснить, почему ты внезапно принял опрометчивое решение, ты фактически испытываешь воздействие той энергии, которая тайно зреет в тени.
Тень привыкла к тому, что ее подавляют, поэтому к этому пространству сознания так трудно подступиться. Так же неэффективно прямое вторжение в эту область. Тень умеет сопротивляться. Она может захлопнуть перед нами дверь и спрятать свою темную энергию еще глубже. Припомним концепцию катарсиса, которая пришла к нам из греческих трагедий. Предполагалось, что только воздействие очень сильного страха сделает публику более чуткой и способной к состраданию. Катарсис — это одна из форм очищения. В этом случае очищение происходит опосредованно, поскольку зрителям приходится наблюдать страшные сцены из жизни трагических персонажей. Но такая форма обмана срабатывает не всегда. Сегодня, посмотрев какой-нибудь фильм ужасов, ты можешь выйти из кинотеатра, оставаясь совершенно равнодушным, причем твой высший мозг тихо скажет: «Все эти спецэффекты я уже видел». (То же можно сказать и о программах новостей: их транслируют сейчас по телевидению, которое вот уже пятьдесят лет пугает нас ужасными сценами войны и насилия. Эти передачи не только приучили зрителей к подобным сценам, но что еще хуже — они превратили их в развлечение.) Наше тело должно расслабляться — это вполне естественно. Но даже всего лишь наблюдая за этими теневыми энергиями, мы открываем им дорогу в наше сознание.
Люди полагают, что темная сторона человеческой натуры наделена необоримой силой. Из Сатаны сделали нечто вроде отрицательного Бога. Но стоит нам сломать этот идол, как мы тут же увидим, что зло — это искаженная реакция на ситуации повседневной жизни. Вообрази, что ты один сидишь ночью в пустом доме. Откуда-то из глубины дома доносится странный звук. Тебе кажется, что это скрипит открывшаяся дверь. Все твои чувства моментально обостряются; тело цепенеет от ужаса. Ты едва сдерживаешь себя, чтобы не закричать, а в это время твое ужасное беспокойство выскакивает из своего убежища, где оно скрывалось в тени: Воры! Убийцы! Каждому из нас приходилось пережить эти несколько секунд страха, прежде чем мы были способны понять, что «шаги убийцы» — это всего лишь неплотно пригнанная половица или просто кто-то из домашних раньше времени вернулся с работы. Но что именно происходит в этот ужасный момент?
Твое сознание выбрало из окружающей среды одну незначительную крупицу информации и придало ей определенное значение. Скрипучая дверь — обычное дело, но, если ты бессознательно таишь в себе страх того, что в темноте на тебя могут напасть, — а ведь каждый из нас подвержен подобным страхам, — скачок от мимолетного чувственного впечатления к приступу панического ужаса происходит автоматически. В промежутке между звуком и твоей реакцией возникает интерпретация, интенсивность которой и является источником паники и чувства опасности («Кто-то ворвался в дом! Меня сейчас убьют!»).
Я полагаю, что зло родилось именно в этой пропасти между телом и разумом. Врага рода человеческого, который правит царством тьмы, не существует в природе. Сатана начал свою карьеру как незначительная искорка восприятия, которая затем совершенно отбилась от рук. Возьмем для примера страх полета, одну из самых распространенных фобий. Люди, страдающие этой фобией, обычно прекрасно помнят тот момент, когда ощутили ее впервые. Скорее всего, они были в самолете, когда какой-то звук (как и в случае со скрипнувшей дверью) или воздушный толчок внезапно до предела обострил их восприятие. Самые незначительные впечатления — естественная вибрация салона, повышение или понижение тона работающих двигателей — вдруг начинают казаться зловещими.
