Не отставали от простых помещиков и знатные люди. Пиры да охота сменяли друг друга, перемеживаясь решением хозяйственных вопросов собранного войска и редкими, но всё же учениями.
Андрей тоже не оставался в стороне, ну да положение обязывало. Он и в прошлой-то жизни любил на охоту ходить, а тут уж сам бог велел, как говориться. С собой, кроме сабли, он брал ещё честно прихватизированный арбалет, пару кинжалов и кистень, ну так, на всякий случай. Ну и рогатину, как же без неё, особенно если на кого крупного охота намечалась. За время, что войско стояло у Холма, они, наверное, всех зайцев в округе переловили, пару раз на сохатых поохотились и один раз медведя из берлоги подняли. Его шкура сейчас в обозе князя Уланова лежала.
В этот раз поохотиться решили на кабана. Ещё по лету объявился в окрестностях Холма взрослый секач и принялся травить и без того небогатые поля, вытаптывая и разрывая посевы. Охотники, конечно, по его душу ходили, даже взяли кабанье стадо из самок, детёнышей и молодняка, но самого секача тогда упустили. А тут его опять увидали, да совсем недалеко от городка.
Зимняя охота на кабана - довольно увлекательное занятие, которое дарит охотникам незабываемые впечатления и массу приятных эмоций. Наградой же за терпение и смелость будут клыки, шкура и мясо животного.
Но охота на вепря не зря считается одной из самых опасных. Кабан зверь очень умный и сильный, особенно это касается самцов, которые всегда готовы защищаться, а агрессивный секач способен нанести охотнику страшные раны своими острыми клыками, да и самка может с лёгкостью сбить его с ног и затоптать. Но разве это удержит настоящего охотника! В общем, посланные заранее в лес опытные лесовики отыскали-таки по следам на свежевыпавшем снегу кабаньи лёжки (дикий кабан, как известно, питается в основном ночью, а днём предпочитает отсыпаться) и поутру охотники выкатили за жиденький тын поселения, предвкушая отличное развлечение.
День для охоты выдался самое то, ясный, морозный и безветренный. Воеводы, со слугами и послужильцами, расположились на заранее выбранных местах и готовились встретить бегущих свинок. На лицах сановников светилось только одно желание - взять зверюгу, а вот у Андрея, честно сказать, мурашки по спине бегали. Сжимая ратовище, он с тоской вспоминал оставшееся в будущем ружьё 12 калибра. Блин, нынешняя охота - это вам не на вышке с ружьём в ожидании добычи стоять, тут совсем другие, надо сказать, испытываешь ощущения.
А где-то вдали осторожно шагали по лесу мужики-загонщики, негромко постукивая по деревьям и тихо переговариваясь. Громкий-то шум кабан может расценить как угрозу и атаковать самих загонщиков, а не побежать от них. А если шуметь умеренно, то животное, услышав людей, постарается уйти, что загонщикам как раз и нужно.
Известное дело, кабан, которого загоняют, будет лезть в самую густую чащу, ельник, тростниковые заросли. Оттого и сами охотники стояли в местах, где обзор был не ахти, ожидая появления свиньюшек. И они не заставили себя долго ждать.
Здоровенная зверюга выскочила прямо на большого воеводу. Даже углядев, что кто-то загораживает ему привычный путь, вепрь и не подумал сворачивать. Словно спущенная стрела, он бросился на князя через кусты и рытвины. Но Шуйский был опытным охотником. Не сходя с места и выставив перед собой рогатину, он дал ему подбежать поближе, а потом одним движением насадил кабана на лезвие. Попал князь очень удачно, наконечник поразил грудь, пронзил сердце и вышел через плечо. Смертельно поражённый хряк заверещал, задёргался, но вскоре ослабел и упал. Из раны на белый снег хлынули потоки чёрной крови. Подскочившие слуги помогли князю добить животное. Однако другие представители кабаньего стада тем временем продолжили ломиться через искусственную преграду, возникшую на их пути к спасению.
Вот и на Андрея выскочила грозно хрюкающая свинка. Недолго думая, княжич проделал всё то же самое, что и князь-воевода, только попал не так удачно и хряк ещё долго дёргался на лезвии, пока вконец не обессилил от потери крови. Выдернув рогатину из раны, Андрей смахнул с лица пот, обильно проступивший не смотря на мороз. Олекса, старательно помогавший княжичу одолеть живучую животину, весело усмехнулся:
- Молодой кабанчик, княже, мясо вкусное будет.
И принялся устраивать тушу таким образом, чтобы её голова оказалась ниже тела, для того, чтобы быстро спустить кровь, потому как кабанятина от этого хранится дольше, а вкус её только лучше.
В общем, охота удалась. Кроме того, что забили-таки секача-вредителя, под нож пошло почти всё кабанье стадо, обеспечившее трофеем каждого охотника, а расторопные слуги уже колдовали над жарким. В начинавших сгущаться сумерках пламя костров яркими пятнами заплясало на поляне.
Ну а как же, достойная охота требует достойного отмечания!
Слуги нарубили лапника и, застелив его попонами да шкурами, приготовили импровизированный стол для своих господ. Андрей, глядя на это только усмехнулся. И не скажешь, что перед ним спесивые князья да бояре, кто сидит, кто лежит, кто уже винцо хлещет. Словно и не в прошлое попал, а с друзьями на пикничок выбрался.
И вот уже горячее, пахнущее костром мясо, выложенное на тарели, расставляется перед севшими кругом охотниками. А следом подоспел и горячий мясной бульон, приправленный травами. Воеводы по очереди черпали деревянными ложками из котлов дымное варево, дули на него и всё равно обжигались, запивая жар во рту холодным вином или медовухой. Всюду слышались охотничьи байки, одинаковые во все времена, прерываемые то возгласами удивления, то хохотом. А потом и скоморох объявился, чтобы потешить князей хорошей песней, хотя, на привередливый вкус Андрея, песни были так себе, хотя пара плясовых и зажгла душу. Нет, срочно нужен был свой песенник, чтоб пел и играл то, что самому слушать любо, а то он скоро все каноны ломать начнёт и сам за гусли потянется. Ох, что тогда будет!
- Эх, и сколь можно стояти без дела, - печально бросил воевода передового полка князь Борис Тебет Уланов. - И почто только рать собирали?
- А как по мне, - боярин Иван Григорьевич Морозов, воевода полка правой руки, откинулся на подложенных под седалище шкурах, - так и то неплохо.
- Ну не скажи, брате, - оспорил его слова Василий Григорьевич Морозов, бывший в рати воеводой полка левой руки. - Стоявшим в сторонке хабара не видать. А у меня вотчинки новые совсем безлюдные. Да и у тебя деревеньки неполные стоят. А уж про наших ратников и вовсе промолчу.
- От лишних рук никто не откажется, - подвёл своеобразный итог князь Иван Александрович Буйнос Ростовский, воевода сторожевого полка. И повернулся к Андрею: - Чай и ты, княжич, людишками бы разжиться не против?
- Так что ж я, хуже всех, что ли? - усмехнулся тот. - Мне б ещё вотчинку побольше, да девку погорячее.
Воеводы весело рассмеялись.
- Ой, смотри, племяш, - утирая бороду цветным платком, бросил Шуйский, - устанешь епитимьи за прелюбодейство отбивать.
- Ничто, великий дядя, оно ведь как: не согрешишь, так и не покаешься. А не покаешься так и не спасёшься. А всё ж и мне интересно, как долго мы тут стоять будем?
Разговор с охоты плавно перетёк на сегодняшние дела. Думали да рядили как оно будет там, под градом Смоленским, вспоминали былые походы и богатую добычу, что привезли из земли литовской. И сходились на том, что непременно пошлют их в зажитьё, главное поскорей бы.
Ох и хорошо они посидели, пока Василий Васильевич не поднялся со своего места:
- Всё, воеводы, пора в град возвращаться, а то уже и звёзды в небе видны.
И уже при свете факелов потянулись в городок, к тёплым постелям. А на въезде в посад настигла их весть, что днём прибыл в Холм государев гонец. Напророчили, таки, воеводы.
Услыхав новость, Андрей только вздохнул: размеренная жизнь, похоже, заканчивалась. Гонец явно приехал не просто так и оставалось лишь гадать, куда пошлёт их государева воля...
