Но радовалась недолго. Сергею было плохо. По-настоящему. Куча переломанной мебели в доме. Пустой взгляд. И абсолютная апатия. Он спокойно распрощался с пакетом акций и половиной имущества. Только за Димку поборолся. Хотя Света не настаивала — сама находилась в адской агонии. Ей предстояло вырезать Сергея из своей жизни.

Было больно. Но она справилась. Наконец-то пришло то время, когда она смогла сказать — конец! Переезд бывшего мужа в северную столицу немало поспособствовал.

Год мучений. И однажды проснулась утром с мыслью «Мне он больше не нужен». Так просто, словно ничего и не было. Счастье и безумная эйфория и следом глубокая апатия. Непривычно. Чтобы вытянуть себя из странного состояния, пошла к дяде Толе просить о работе. Бывший опекун и свекр отнесся с большим понимание. Взял сначала на должность помощника, а дальше появился интерес. Со все большим азартом Света погружалась в работу, получая истинное наслаждение.

К моменту возвращения Сергея, ее жизнь наладилась. Кроме одного — мужчины в ней так и не появилось. А Сергей стал еще красивей и притягательней.

Одному Богу известно, как ей удалось преодолеть искушение. Просто сцепила зубы и перетерпела. Схлынуло, и Света ощутила себя наконец-то полностью свободной.

Все бы хорошо, но мужчины так и не стали ее интересовать, что вызывало озабоченность. Что с ней не так? Пыталась сменить окружение — без толку. Даже брутальные мачо, чем-то похожие на Князя не цепляли. Что ей надо?

И тут вдруг случилось. Давно и хорошо ей знакомый Алек вызвал вихрь чувств. Чем?

Попыталась проанализировать. Не фига не получалось. Ее зацепило всё. За год изменился, возмужал что ли. Или у нее просто глаза открылись? Ее взбудоражили его теплые карие глаза, чуть прищуренные с расходящимися от них морщинками. В этих глазах чувство — наверное самое главное. Чувство, искреннее, настоящее. К ней. Губы, потрясающей формы, очень близко от нее. Так близко, что пришлось собрать всю концентрацию в кулак. Руки. Красивые, крепкие, сильные. Пальца скользят по ее щеке и задевают нижнюю губу. А Свету затапливает безумное желание обхватить ртом этот палец, чтобы в потрясающих глазах вспыхнул пожар, вожделение, любовь…

Света выругалась. Это. Просто. Песец. Ей скоро двадцать семь и такого глупого желания не возникало никогда, даже в пубертатном периоде.

Его наглость вызывала нечто среднее между протестом и раздражением. При этом невероятно глупое желание подчиниться. Что за бред?

А может он пошутил? Или блефовал?

Она подошла к шкафу и открыла. Что надеть? Перебирала платья, откидывая их на кровать. Никуда она с ним не поедет! Нет, это платье не подходит. Это слишком яркое. Это короткое. Это откровенное…

— Что я делаю? Совсем с ума сошла!

Снова натянула коротенький шелковый халатик, сброшенный пять минут назад. Прошла в гостиную, забралась в любимое кресло с ногами, включила телевизор. Никуда она не собирается. Будет весь день смотреть кино.

Звонок раздался ровно в двенадцать. Сердце остановилось и понеслось вскачь.

— Ты не готова?

Алек стоял перед дверью во всей красе. Белоснежная рубашка подчеркивала потрясающий загар. Расстёгнутые верхние пуговки притягивали взгляд словно магнитом. Светлые брюки дополняли образ.

Карие глаза прошлись по ее фигурке, опаляя жарким пламенем. Одна бровь приподнялась.

— Я ожидал теплого приема, но такого… прости, Светлячок, но еще рановато.

Он определенно ее провоцирует. Она понимает. Тогда почему ведётся?

Уперла руки в бока.

— Что-то не припомню, чтобы позволяла столь фамильярное обращение, Орлов.

А взгляд непроизвольно скользит по мускулистым плечам, по обтянутому тканью торсу. Красивая сволочь.

— Может ты просто подзабыла?

И прежде, чем она успела запротестовать, сгреб в охапку и поцеловал. Легко коснулся губ, не пытаясь углубить поцелуй.

Мимолетное прикосновение ввергло в настоящий ступор. Она даже не запротестовала, когда он протиснулся в квартиру, шеркнув торсом, которым она секунду назад бесстыдно любовалась, по ее чувствительной груди. Тело пронзило давно не испытываемое возбуждение.

— Почему не готова? — раздался его голос как будто издалека.

— Наверное, потому, что никуда не собиралась сегодня и в гости тоже никого не ждала.

— У тебя есть десять минут, чтобы переодеться.

Алек присел в ее любимое кресло, в котором Света планировала провести день.

Ее разрывало от противоречивых чувств: раздражение на наглеца и глупого желания броситься в спальню переодеться. Стоп! Ей что, нравится подобное поведение этого… самца?

Из вредности села напротив, положив ногу на ногу, руки сложив на груди.

Так они сидели ровно десять минут. Он, не стесняясь, разглядывал ее длинные, гладкие ножки, выглядывающие из-под халата. Очень хотелось натянуть его пониже или сдернуть нафиг. Света то краснела, то бледнела. По коже бежали мурашки от его взгляда, и он наверняка мог их видеть.

Но, упрямо вздернув подбородок, продолжала сидеть на месте. Когда отведенное время подходило к концу, мужчина заглянул ей прямо в глаза. Пришлось и этот взгляд выдержать, хотя сердце в груди бешено грохотало.

Алек глянул на дорогие часы, очаровательно улыбнулся, в его глазах появились добрые искры, чего Света совершенно не ожидала.

— Что ж, моя принцесса, сама напросилась. — Он поднялся, прошел по комнате, оглядываясь. Нашел ее сумочку, заглянул внутрь, вызвав приступ негодования. Там лежали все ее документы. Подошел к самой Светлане, с невероятной легкостью вытащил из кресла и закинул на плечо. Ключи от квартиры лежали на тумбочке в прихожей. Здесь же валялись скинутые вчера вечером туфли на шпильках. Присел и подхватил их. Вышел, не забыв закрыть дверь.

Света прибывала в полном шоке от его действий. И еще в большем от своей реакции — почему она до сих пор молчит?

Когда голос прорезался, его черная, блестящая Ауди уже неслась по московским улочкам в неизвестном направлении.

— Орлов, ты сумасшедший, знаешь об этом?

— Как-то раньше не замечал за собой, — улыбнулся он краешком губ, не глядя на нее.

— И куда ты везешь меня в таком виде? Орлов! — взвизгнула она и сама замерла от неожиданности. Даже Алек оторвался от дороги и глянул на нее. Закрыла рот рукой.

Мужчина быстро осмотрелся и нашел место для парковки. Видимо понял, что с ней что-то не так.

— Свет, — его взгляд непривычно серьезный. — Возможно, я переборщил, прости. Если скажешь, могу отвезти тебя назад. Просто хотел сделать сюрприз. Ты же знаешь, я не причиню тебе зла.

Он отвернулся, вцепившись в руль. Ждал ее решения. Молча глядя вдаль. На скулах заметны желваки.

Гордость не позволила признаться, что хочет продолжения.

— Ненавижу сюрпризы, — выдавила она и замолчала. Назад везти не просила. Так же как и он смотрела на улицу, ничего не видя. Такое своеобразное признание его правоты. Пусть везет, если смелости хватит.

Так просидели минут пятнадцать. Потом Алек завел мотор, и они поехали. Куда? Она не имела понятия, без разницы. Спорить расхотелось, сопротивляться тоже. Если бы он сейчас привез ее в свою квартиру и просто предложил заняться сексом — согласилась бы. Какое-то странное состояние полной капитуляции.

Алек вовсе не был уверен, что его сюрприз понравится Светлане. Полный экспромт. Он собирался отвезти ее в ресторан, но планы резко изменились не далее, как сегодня ночью. Пришлось все менять на ходу. Не мог же он заявить, что был занят, поэтому не явился на столь настойчиво выпрашиваемое свидание. Это стало бы полным крахом.

Глянул мельком на пассажирское сиденье. Притихла. Не спорит. Значит, смирилась. Хорошо или плохо?

Плевать. Пусть все идет, как идет. Он не хочет анализировать свои действия, не хочет заранее продумывать план. Пусть будет полная импровизация. Все равно никакие точные планы не помогут — она может или их разрушить одним словом, или преобразить до неузнаваемости.