Мы перепробовали всё: консультации, терапию, витамины, минералы, травы, молитвы, альтернативные техники снятия эмоционального напряжения… всё! За двенадцать лет Трэйси прочитала целую кучу книг по психологии и самопомощи, проштудировала тома книг духовного содержания. Я не знаю, сколько денег мы потратили за эти двенадцать лет поисков: в последний раз, когда мы подсчитали расходы, вышло несколько десятков тысяч долларов. Среди того, что мы перепробовали за это время, были и замечательные практики, которым мы следуем до сих пор, и какие-то из них помогали, но Трэйси все равно продолжала пребывать в депрессии. Мы подумали, что антидепрессанты смогут решить проблему.

Я отчетливо помню, как однажды среди ночи проснулся от криков Трэйси. Включив свет, я в ужасе увидел Трэйси, всю в крови. Кровь была везде – на ней, на ее одежде, на простынях. Она кричала и плакала одновременно. Я бросился к телефону, чтобы позвонить в службу спасения 911, думая, что Трэйси приняла какой-нибудь яд, вызвавший внутреннее кровотечение. Я спрашивал себя, как я смогу вырастить нашего шестилетнего сына, если ее не станет. Пока в моем сознании вертелась эта мысль, я вдруг понял, что произошло: во сне Трэйси расчесала себе ноги до такой степени, что они стали кровоточить. Было много и других побочных эффектов от антидепрессантов, но этот был наихудшим.

Симптомы самой депрессии были намного хуже. Однажды Трэйси решила пройти тест на наличие депрессии в конце книги, которую читала, и выяснилось, что она находится в группе с наиболее тяжелой формой депрессии. Я стал просматривать ее тест, чтобы узнать, как она ответила на вопросы, и был поражен тем, что она ответила «да» на вопрос о том, часто ли у нее возникают мысли о самоубийстве. Она сказала мне, что слишком труслива, чтобы действительно совершить самоубийство, но часто думала о том, как хорошо было бы врезаться в бетонное ограждение дороги и покончить со всеми страданиями.

Депрессия негативно влияла на все стороны нашей жизни. Множество раз мы были на грани. После трех лет брака мы оба – Трэйси и я – хотели развестись. Единственное, что нас удерживало, – вера в то, что Бог поможет нам. Трэйси и я начали все сначала и повторили свои брачные обеты, чтобы действительно быть вместе, «что бы ни случилось».

Единственное, чего я никогда не терял, это надежда, которая заставляла меня продолжать бороться и искать способы помочь Трэйси. В поисках решения проблемы я окончил две докторские программы, участвовал в бесчисленном количестве семинаров и симпозиумов, прочел множество книг о том, как справиться с этой проблемой, но нигде не нашел ответов на свои вопросы.

Усвоенные уроки? Безусловно. Большая зрелость? Конечно. Вера в то, что я все-таки смогу найти решение? Несомненно.

А затем случилось нечто. Все произошло за три часа. Казалось, я единственный человек на земле, хотя вокруг меня были люди…

Я был в Лос-Анджелесе на семинаре по альтернативным методам психологии и ждал в аэропорту посадки на самолет, чтобы лететь домой. Мой мобильный телефон зазвонил, и когда я ответил на звонок, то услышал одно слово – «привет». Как только я это услышал, озноб прошел по всему моему телу. Трэйси была в крайне депрессивном состоянии. Рыдая, она сказала, что наш сын Гарри, которому тогда было шесть лет, не понимает, что она больна. Если бы я в это время был дома, я мог бы устранить симптомы депрессии некоторыми известными приемами. Однако, находясь за три тысячи миль от нее, я был бессилен помочь. Я говорил с ней и молился, пока стюардесса не попросила меня выключить телефон. Затем я стал делать то, что делал каждый день на протяжении этих двенадцати лет, я молился за Трэйси.

То, что произошло после, и послужило причиной написания этой книги.

Происшедшее со мной я могу выразить только так: Господь вложил в мой разум и сердце то, что сейчас мы называем Программой исцеления. Не поймите меня неправильно… не было никаких ангелов за иллюминатором Боинга 737. Вокруг фюзеляжа не клубился дым или туман. Я не услышал никакой божественной музыки. Однако то, что я испытал, так разительно отличалось от всего того, что было мне знакомо ранее, что я понял, это и есть ответ на мои ежедневные молитвы на протяжении всех двенадцати лет. Я увидел решение своим внутренним взором, как будто раньше у меня было множество других идей, но эта отличалась от всех остальных. Вы поймете, о чем я говорю, если когда-либо вам приходилось о чем-то усиленно думать и вдруг вы восклицали: «Какая замечательная мысль!» Примерно то же испытал и я, с единственным отличием: мне показалось, будто чья-то чужая великая мысль появилась в моем мозге, но она не принадлежала мне. Я «читал» программу метода лечения, который никогда не изучал.

Откровение заключалось в открытии физиологического механизма лечения душевных проблем – ложных убеждений. Мне открылся метод нейтрализации источника всех жизненных проблем, который заключается в выполнении простых упражнений с использованием рук. Так что… я стал писать, писать и еще раз писать. Я писал, пока у меня не свело руку и не произнес вслух (я хорошо это помню, потому что оглянулся вокруг, смутившись, что кто-нибудь мог меня услышать): «Боже, диктуй мне помедленнее или напомни мне об этом позже– я не могу писать так быстро!»

Когда я добрался домой, то последовал этой богоданной программе, и это уничтожило проблему, которая господствовала в моей жизни на протяжении более десяти лет. За сорок пять минут клиническая депрессия моей жены исчезла. С тех пор уже минуло более восьми лет, в течение которых Трэйси никогда не применяла другое лечение, и теперь она чувствует себя с каждым днем все лучше. Было бы неправдой сказать, что депрессия Трэйси не вернулась после тех первых сорок пять минут, однако по истечении трех недель ежедневных упражнений Программы исцеления ее депрессия исчезла. После всех тех лет, в течение которых мы мучительно искали хоть что-нибудь, что принесло бы гармонию в нашу жизнь и привело бы ее в нормальное состояние, я не нахожу слов, чтобы описать ту радость и восторг, которые дал этот метод мне, моей жене и моим сыновьям (сейчас у нас их двое). Кстати, в 2006 году Трэйси официально сменила свое имя на Надежду. После всех этих долгих лет, когда она находилась в состоянии депрессии и чувствовала себя беспомощной, она стала ощущать себя другим человеком. Теперь она стала Надеждой.

На следующее утро после той судьбоносной ночи, когда я узнал то, что позже мы стали называть Программой исцеления, по дороге в клинику (у меня своя частная врачебная практика), я взволнованно обдумывал план, как интегрировать в работу с этой новой техникой десятки людей, находящихся в ситуации, схожей с моей: бездна страданий и душевной боли, чувство огромного разочарования.

Как только я стал делиться Программой исцеления с моими клиентами, произошло именно то, что я и ожидал: депрессия была излечена; тревожность сменилась состоянием покоя; проблемы в отношениях с близкими исчезли. Даже более серьезные психические и эмоциональные проблемы могут быть последовательно, предсказуемо и даже в большинстве случаев быстро излечены.

Через шесть недель случилось то, чего я не ожидал. Моя постоянная клиентка попросила о встрече. На ее лице было загадочное выражение, которого я никогда прежде не видел. Она заявила мне, что не может припомнить, говорила ли она мне, что у нее рассеянный склероз. Печально, но я тут же мысленно вернулся к одному из занятий по этике и правовым вопросам, и в моем сознании мелькнула мысль, что скоро предстоит судебное разбирательство. Я был немного растерян и довольно нервно просматривал ее досье, когда понял, что вовсе не само это обстоятельство послужило причиной ее вопроса.

Испытывая сострадание и любовь к ней, я закрыл папку с досье и сказал: «Я тоже этого не помню. Почему вы спрашиваете?» Внезапно она начала бурно рыдать, почти не контролируя себя. Когда она успокоилась, то объяснила, что только что вернулась из больницы Вандербилт в Нэшвилле, где узнала, что у нее больше нет рассеянного склероза. Я был глубоко тронут этим случаем и сам начал плакать. Затем плач перешел в смех, и мы стали смеяться. Я спросил ее: «Как вы это сделали? Пожалуйста, скажите мне, чтобы, когда придет другой клиент, я смог бы поделиться с ним тем, как можно этого достичь. Это замечательно… Я так рад за вас». А затем началось: она утверждала, что это Программа исцеления, которой я заставлял ее следовать на протяжении последних шести недель, помогла ей выздороветь. Должно быть, так: следование Программе было единственным «нововведением» в ее обычной жизни.