– Вот она. – Стиснув плечи Полевы, Выродок подтолкнул мерянку к мужчине. Тот оглядел ее, приветливо улыбнулся:

– Такая красота не может принести дурных вестей. Я и сам едва удержался бы от измены, глядя в эти чудные глаза…

Полева смущенно опустила голову. Путешествуя с Выродком, она уже забыла, когда ее называли красивой. Знахарь, по крайней мере, ни разу…

– Говори князю все, что велел передать воевода, – тряхнул ее колдун.

Князю? Значит, этот мужик – князь? Полева округлила рот. Ей еще не доводилось так близко видеть прославленных на все земли князей.

Шагнув к оробевшей бабе, Владимир приподнял ее подбородок и ласково улыбнулся:

– Да, я – князь. Ну, так что же ты скажешь князю?

– Ярополк уходит в Родню… – заикаясь, забормотала Полева. – Надо поспешить. Брошенные Ярополком киевляне сами откроют тебе городище.

– Да!

– Нет!

Они вскрикнули одновременно – князь и та молодая женщина в углу. Полева отшатнулась, а Владимир, резко развернувшись, вздернул сидящую на постели девку на ноги и зарычал ей в лицо:

– Вот он, твой Ярополк! Даже самая трусливая тварь не бросила бы своей норы – оберегала до последней капли крови, а он оставил городище, оставил тебя! Как ты могла любить это ничтожество?!

– Нет, нет, нет, – слабо дергаясь в его жестких руках, шептала Рогнеда. Слова Владимира крушили ее гордость, ломали душу. Родовитая полоцкая княжна умирала, а взамен нее появлялась тихая и безропотная раба для нового киевского князя.

Владимир отшвырнул ее в сторону и, сдернув с рук Добрыни плащ, метнулся к выходу:

– Пошли! Надо спешить. Постараемся перехватить Ярополка до Родни.

– Не успеете, – равнодушно сказал ему в спину Выродок. Князь обернулся:

– Не успеем, так войдем в Киев, а Родню осадим. Так осадим, что они там как крысы в норе задохнутся! Мой братец сам приползет ко мне прощения вымаливать!

– Он может уйти к печенегам, – вновь охладил княжий пыл колдун. Расширя глаза, Рогнеда глядела на него, и вдруг в ее голове родилась странная мысль. А ведь Владимир был всего лишь глупой игрушкой в руках этого колдуна! Без его помощи не пал бы Киев, не рухнул бы Полоцк… Он вел Владимира за собой столь уверенно и неприметно, что никто и не подозревал, кто на самом деле прокладывает дорогу князю и указывает ему верный путь. И нынче он спокойно и незаметно подталкивал Владимира к единственно верному решению. Владимир еще метался в сомнениях, а болотник уже знал выход, и Рогнеда видела это по его хитрым зеленым глазам.

– К печенегам? – Остановившись, Новгородец удивленно вскинул брови. – Они его не примут.

– У Ярополка есть язык для обещаний, – пожал плечами Выродок. – А пообещать он может многое… Печенеги примут его и помогут ему.

Владимир растерянно оглянулся на дядьку. Тот кивнул:

– Он верно говорит.

Рогнеда тоже понимала, что Выродок прав, и в своем неожиданном прозрении уразумела еще одно – во всех ее бедах виноват не Владимир, а этот зеленоглазый болотник. Может, Настена и впрямь не предавала ее? Этот колдун не остановился бы и перед клеветой на родную сестру…

Будто угадав ее мысли, болотник ухмыльнулся:

– К чему твоей девке слушать наши речи, князь? Она хороша для утех…

Владимир раздраженно отмахнулся:

– Она не помешает.

– Зря, – поддержал колдуна Добрыня. – Глянь, как косо смотрит, – мало ли что…

Поддавшись уговорам дядьки, Владимир поднял Рогнеду и, наспех натянув на ее тело исподницу, вытолкнул из шатра. Следом полетела одежда княжны и раздался его предназначенный замершим у входа стражникам крик:

– Отведите княгиню в ее шатер!

Сжимаясь от страха и холода, Рогнеда оглянулась на приближающихся кметей. Ведая, что половчанке некуда деться, они шли не спеша, изредка обмениваясь едкими замечаниями и насмешливыми ухмылками. Над ней смеялись…

Рогнеда стиснула пальцы. Ох, взять бы да кинуться прочь из постылого лагеря. Вон он, лес, совсем рядом – сделать всего два шага, и тебя уже скроют от стрел спасительные заросли. А там пробежать по кустам, домчаться оврагами к Родне, ворваться в горницу к милому Ярополку и рассказать ему, какие козни затеваются его братом. Выродок сам же ей подсказал, как Ярополку спастись от смерти…

Рогнеда вновь глянула на стражей. За струями дождя их лица казались размытыми белыми пятнами. Если их отвлечь чем-нибудь, то, покуда они всматриваются в темноту да дождь, она успеет ускользнуть.

– Сзади!!! – пронзительно выкрикнула она. Ничего не ожидающие стражники вздрогнули и, тыча перед собой длинными копьями, повернулись спинами к пленнице. Белкой метнувшись к кустам, Рогнеда рухнула в них всем телом и, сминая ветви, покатилась под уклон, к реке. Сзади загремели встревоженные мужские голоса, затрещал кустарник. Поняв обман, стражи подняли тревогу.

С размаху рухнув в воду, Рогнеда вскочила и, не обращая внимания на оцарапанные ноги, кинулась бежать вдоль берега. Услышавшие всплеск преследователи решат, что она упала в реку, и примутся искать ее по течению. А она мчалась против… Спотыкаясь и сдерживая хриплые вздохи, Рогнеда свернула в заросли, скользнула под низко нависшие еловые лапы. По ее лицу хлестнули влажные ветви, по ногам, словно острым ножом, провела обломившимся суком старая ель. Голоса сзади звучали уже тише. Шумно переводя дыхание, Рогнеда втиснулась меж узких стволов частого ельника, поползла змеей сквозь густой ольховник и неожиданно выскочила на небольшую поляну. Стоящий вокруг плотной стеной лес наглухо отрезал ее от преследователей. Здесь можно было и задержаться…

Всхлипывая и потирая изодранные в кровь ноги, Рогнеда залезла под невысокую елку, прижалась щекой к ее шероховатому стволу. Владимир не найдет ее…

Ветки напротив слегка шевельнулись. Неужели нашли?! Затаив дыхание, Рогнеда подобрала ноги, вжалась в елочку. Ветви опять зашевелились, приподнялись. Сдерживая крик, княжна закусила губу – чьи-то жуткие желтые глаза неотрывно глядели на нее сквозь хвою. А чуть сбоку еще одни… И еще…

«Волки», – сообразила она, и вдруг страх ушел. Сдаваясь судьбе, Рогнеда выползла из укрытия прямо к горящим огням волчьих глаз.

– Пускай так… Лучше умереть, чем вернуться к Владимиру, – прекрасно понимая, что никто не услышит, тоскливо шептала она.

Однако звери услышали, даже отозвались негромким ворчанием. Почуяв легкую добычу, они перестали таиться. Рогнеда даже не знала, что волки могут быть такими страшными. Огромные звери бесшумно кружили возле нее, опаляя горячим дыханием и вываливая из приоткрытых пастей красные, влажные языки. Их косматые тела издавали терпкий запах зверя и смерти. Один – самый крупный – изготовился к прыжку. Рогнеда зажмурилась. Конец… Прощай, Ярополк, прощай, жизнь!

Что-то влажное и холодное скользнуло по ее ноге. Невольно приоткрыв один глаз, она увидела у своих судорожно скорченных ступней пеструю, довольно крупную змею с длинными белыми отметинами на боках. Шурша опавшими листьями, змея заскользила вокруг княжны, выписывая пестрым телом замысловатые фигуры. Волки замерли. Не понимая, что происходит, Рогнеда отчаянно цеплялась за исчезающее сознание. Танец змеи завораживал ее, как, впрочем, завораживал и лесных хищников. Первым сдался тот самый крупный, что готовился прыгать. С тяжелым вздохом, совсем как уставший человек, он опустился на землю, положив узкую морду на передние лапы. Следом лег еще один, и вскоре уже все звери лежали перед ней, пристально глядя на змею желтыми умными глазами. «Словно сторожат меня, – одурев от ворожбы змеиных извивов, подумала Рогнеда и улыбнулась. – Уж с этакими-то стражами Владимиру меня не взять». А затем ее веки налились неимоверной тяжестью, а все тело стало мягким и податливым, словно у соломенной куклы, которую жгут по весне веселые хороводы. Она забыла о погоне и о зверях. Ускользая вместе с полосатым телом змеи, мир закружился вокруг нее загадочными образами, и ей показалось, будто не волки лежат на поляне, а сидят люди в звериных шкурах и с волчьими глазами, а перед ними змеей пляшет-ворожит красивая черноволосая девка с узким смуглым лицом и гибким станом. Повторяя танец, ее длинные шелковистые волосы вьются по ветру, изменчивыми кольцами опутывают гибкий девичий стан и, вздымаясь к небу, темной тенью скрывают собой весь мир…