- Всё правильно говоришь. – Валерия кивнула. Только маги как правило на передовой не водятся, а самое ближнее в паре километров от линии фронта. И конечно коллективный щит десятка энергетиков уровня советник, бомбой – соткой не пробить. – Она усмехнулась. – Я это тебе точно говорю, потому что была в такой ситуации. Кроме того, кроме силового щита может быть щит деструкторный, который просто распыляет любое вещество на молекулы, и вообще много всяких защит.

- Да и ладно. – Александр взмахнул рукой. – Не бывает нерешаемых задач. Бывает лишь плохая мотивация, слабая подготовка, и нехватка боеприпасов.

[1] Дюма Александр. Три мушкетёра.

[2] Старик – партийная кличка Владимира Ленина.

С давних пор, человечество пользовалось воздушным транспортом там, где требовалась высокая скорость, или не было дорог. Самолёты, вертолёты, дирижабли и даже ракеты, бороздили воздушное пространство доставляя грузы и людей в разные точки Земли и на орбиту. Но новый транспорт, отчасти привязанный к земле, но использующий воздух для движения появился в Советской стране. Автобусы, патрульные и дежурные машины разных аварийных служб, оснащённые антигравом Мечникова, уверенно завоевали небо над нашими городами и пространство междугородних перевозок в районах дальнего Севера и малообжитых мест. Антигравитационный транспорт намного дешевле самолёта и вертолёта, хотя и не может разгоняться до их скоростей. Обычная патрульная машина милиции Волга 62 – А, может двигаться с максимальной скоростью двести километров в час, тогда как вертолёт разгоняется до трёхсот пятидесяти. Но в отличие от вертолёта и самолёта, антиграв практически безотказен, и не может рухнуть на землю, если вдруг откажет двигатель, вращающий воздушные винты. Аккумуляторы, встроенные в машину, могут поддерживать полёт даже если иссякнут основные источники энергии на борту.

И такая ситуация оставалась некоторое время пока конструкторское бюро Миля, и Туполева на взялось разработать новые летательные аппараты, оснащённые антигравами, которые не только служили бы своеобразным шасси, но ещё и позволяли самолёту совершить мягкую посадку в случае отказа двигателей.

Комбинированная силовая установка потребовала совсем другой системы управления, и изменения регламентов пилотирования и посадки, но результат получился в высшей степени замечательным. Самолёты получили возможность садиться хоть на вспаханное поле и даже гасить скорость над водой зависая над водной гладью, что позволило совершать спасательные операции в открытом море, и совершать вертикальную посадку на крошечные посадочные площадки, на которых раньше мог развернуться только вертолёт. Новые спасательные корабли для армии и флота, транспорт геологов и топографов, медиков и служб охраны правопорядка, и почтовых служб… Для применения такой комбинированной схемы летательного аппарата практически нет границ. А для нашей огромной страны с её расстояниями, это особенно важно и остро необходимо. В статьях этого специального выпуска журнала Техника-молодёжи, инженеры, конструкторы и учёные расскажут об устройстве антиграва Мечникова, о его особенностях, а также вы сможете прочитать интервью с самим Александром Леонидовичем Мечниковым – героем Советского Союза, командором Ордена Красной звезды, дважды лауреатом Сталинской премии и орденоносцем.

Техника Молодёжи май 1964

Челябинск.

Раз в две недели, Александр лично объезжал предприятия и заводы Минточмаша в Солнечном, а раз в пару месяцев, бывал вообще на каждом заводе или фабрике своего министерства вне зависимости от места расположения. График посещений, ни с кем не согласовывался, и выглядел достаточно хаотично, не давая ни единого шанса директору слепить показное благополучие. Вот и сейчас, Ил-18 Мечникова, с огромным гербом Министерства точного машиностроения на фюзеляже в виде микрометра и спутника, и красным флагом на вертикальном оперении, совершил посадку на аэродроме восемнадцатого завода, находящегося в Челябинском промышленном кластере и выпускающего металлорежущие инструменты и абразивные материалы.

По заводу передвигались на юрких электромобилях собственного минточмашевского производства, созданных именно для внутризаводских поездок. Высокие, как гольф-мобили, но с нормальными колёсами и закрытые со всех сторон машинки оказались очень востребованы на крупных заводах, потому что территории и цеха подчас тянулись на несколько километров.

Директор завода, главный инженер и главный технолог, не лебезили, вели себя достойно и со знанием дела отвечали на все вопросы, а когда они заканчивались у Мечникова, в дело вступал главный инженер министерства знаменитый учёный – механик Александр Петрович Котельников. Настоящий монстр инженерного дела он с лёгкостью разрешал любые вопросы, которые возникали в таком непростом хозяйстве как производство высокоточного оборудования. Но когда директор пожаловался на срыв поставок технических алмазов, Александр Петрович только развёл руками и обернулся на Мечникова.

- А что вы на меня смотрите? У них авария там на разрезе. – Ответил Мечников. - Запас какой был на складе весь выбрали, лаборатория производства искусственных алмазов работает уже в четыре смены, и теперь вся промышленность СССР, по алмазам на голодном пайке. Не всё можно заменить корундами[1]. И так будет ещё как минимум полгода, пока не вступит в строй наш завод искусственных абразивов. А пока там только коробки цехов. – Александр вздохнул. - Но как-то помочь я попробую. На официальной сдаче норматива на командора, особым плетением сжимал графит. Алмаз не алмаз, но что-то очень твёрдое получилось. Может попробуем где-нибудь на открытой площадке?

- А почему на открытой, сразу спросил директор завода.

- Так там давление в десятках тысяч атмосфер. Если не удержу – рванёт от души.

- Александр Леонидович! – Вмешался в разговор начальник охраны, но Мечников только отмахнулся.

– Если завод сейчас завалит план, то всё рухнет по цепочке, и восстанавливать процесс будем потом и кровью.

Опыт решили провести на открытой площадке выделенной заводу под новые цеха.

Откуда-то притащили двухсотлитровую бочку, набитую газовой сажей, которая была фактически чистым углеродом, предполагая, что Мечников возьмёт оттуда сколько нужно. Но когда люди отошли, Александр недолго подумав приподнял всю бочку магемой левитации, и создал шарообразный силовой щита, аккуратно начал сдвигать узловые точки, чтобы он начал уменьшаться в размерах. Затем, когда давление стабилизировалось окутал бочку в новый слой и ещё. Каждый раз внутренний слой становился всё меньше и меньше пока бочка не уменьшилась до размеров сорокалитрового молочного бидона. Металл от давления разогрелся настолько что стал светиться красным, а Мечникову пришлось отойти, и надеть тёмные очки. Продолжая давить силовыми щитами, он поддерживал одновременно шесть магем, питая их и контролируя чтобы в рисунке ничего необратимо не перекосило, и когда бочка ещё уменьшилась, а свечение стало соломенно-жёлтым, начал потихоньку убирать давление, и охлаждать то, что получилось, сбрасывая температуру тонким вихрем вверх. Собственный резерв ухнул до опасной границы, но всё уже кончилось.

Железная бочка цилиндрической формы, превратилась в шар, неопределённо-серого цвета. Когда магема поглощения истаяла, Александр постучал по шарику костяшкой кулака, и услышал чистый звон закалённой стали.

Быстро подскочили руководители завода и сопровождающие лица, внимательно рассматривая сферу.

- Пилить? – Спросил главный технолог.

- А что ещё делать? – Главный инженер пожал плечами и тоже постучал по шару вынутой из кармана ручкой. – Не автогеном же резать? А вдруг там что-то ценное вышло. Ну хоть пара килограммов перейдёт в твёрдую фазу, так нам это на месяц работы. С учётом наших фондов и запасов, план вытащим.