— Хватит! — отрезал Конан.— Все и так ясно. И почему же ты решил, что мы поможем тебе выбраться из города?
— Рассчитывая на ваше добросердечие, я готов предложить вам посильную помощь в этом предприятии, ибо одному мне не справиться…
— Ладно,— опять остановил его киммериец.— Ну и как, циркач, ты думаешь выбраться за ворота?
— Ну-у… Я могу поделиться с вами некоторыми соображениями, кои, надеюсь, поспособствуют…
— Короче,— прошипел Хорг сквозь зубы, нависнув над магом.— Очень прошу, короче…
Омигус испуганно отпрянул и поспешно заговорил:
— Да-да… Стражников можно просто подкупить, но для этого нужны деньги, хорошие деньги, а лично у меня всего три медяка. Если у вас, конечно, больше… Впрочем, встречается в подлунном мире и неподкупная стража. Но есть еще одна идея…
Артиста выслушали не перебивая. Когда тот закончил, Хорг хмыкнул и произнес:
— Что ж, попробовать можно. Если не выйдет,— в его голосе зазвенел металл,— придется перебить эту неподкупную стражу. Мы должны выйти из города. И выйдем. Немедленно.
— Что тебе нужно, чужеземец? — Начальник стражи пристально и подозрительно (как, наверное, всех и всегда) рассматривал высоченного варвара, оторвавшего его от удачно складывавшейся партии в кости.
— Вот,— печально произнес незнакомец и ткнул пальцем себе за спину, на освещенных тусклым светом из приоткрытой двери караулки двух лошадей. Через седло одной из них было перекинуто что-то вроде большого мешка. Рядом, удерживая лошадей за поводья, переминался с ноги на ногу невысокий человек с котомкой на плече.— Брат умер. Мы в Гиль-Дорад шли, из северных земель Аквилонии. Когда уходили из Шадизара, ему плохо стало. Ну, добрались до вашего города, думали — отдохнем малость и дальше двинемся… Но брату стало хуже. А сегодня он умер.
Стражник слушал рассказ об умершем брате вполуха, размышляя в тот момент, садиться ему снова за кости или не испытывать больше судьбу, подарившую знатный выигрыш.
— Лекарь сказал — похоже на чуму,— продолжал между тем варвар,— У него все тело в язвах…
При слове «чума» начальник караула вздрогнул:
— Что-что?
— У него, говорю, все тело в язвах. Посмотри сам. Ты такого кошмара, поди, и не видывал. Даже страшнее, чем тело, из которого вытащили сотню отравленных стрел. Пойдем, стражник, посмотришь. Лекарь — вон тот, лошадей держит — расскажет тебе, как умирал мой брат.
«Громы небесные, в мою-то смену!» — содрогнулся в душе начальник караула, вспоминая те наводящие дрожь истории, что ему доводилось слышать о зверствах чумы.
— Лекарь подтвердит,— гнул свое чужеземец,— что труп надобно вывезти из города подальше, сжечь, пепел закопать, а лошадей убить. А нам побыть несколько дней в одиночестве. Чтобы узнать, не заразились ли и мы. Пойдем к лошадям, стражник… Да! — спохватился он.— Вот тебе за беспокойство.
В сторону главного караульного протянулась рука с кошельком.
— Оставь себе,— отшатнулся от подношения страж.— И уезжай побыстрее!
«Кто знает, что там на самом деле,— подумал он.— Может, все врет. А вдруг и вправду чума? Свяжешься, дотронешься, вдохнешь заразу, а потом…— Его передернуло.— Нет, с глаз долой, и поскорей!»
— Арзан и Крионт, хватит бездельничать! Ко мне, живо! Пойдем открывать ворота…
— …Просторная, однако, у тебя одежда.— Хорг высвободился из облачения циркового мага, которое странники только что удачно выдали за саван.— Держи, оно тебе еще пригодится.
— Очень удобная вещь.— Омигус сиял от удовольствия, ведь все прошло так замечательно, и он, он придумал этот трюк с чумным покойником.— Множество всевозможных предметов — разумеется, магического характера — умещается внутри. Вот, помню…
— После расскажешь, циркач! — Хорг вскочил в седло.— При следующей встрече. Если, конечно, встретимся.
— Я поеду с вами! — не на шутку перепугался Омигус.— Вы же не бросите старого больного волшебника среди ночи, один на один с волками и чудовищами! Я же услужил вам! И еще услужу!
— А ты будешь меньше болтать? Обещаешь? — усмехаясь, спросил его Конан.
— Клянусь! Клянусь отражением всего сущего в хрустальных колодцах садов небесных и семью головами непобежденного Прародителя умерших богов, а также чудотворящим посохом Зенито…
Рука подъехавшего вплотную к магу киммерийца крепко ухватила болтуна за ремень, и через мгновение тот оказался на крупе конановского жеребца впереди седока.
— Для такого животного,— варвар ласково похлопал коня по холке,— ты небольшая обуза.
— Совсем темно,— проговорил Хорг, озираясь.— Без факелов нам не обойтись.
— Я знаю, как их сделать,— тут же отозвался Омигус.— Огонь — моя стихия…
Невыносимый скрип колес и нудное цоканье копыт наконец прервались визгливым мужским голосом:
— Эй, пузан! Все позади. Можешь развязать птичкам клювики, а то у товара будет нетоварный вид!
Рядом с Луарой что-то засопело, и пугавшая беспросветная тьма вдруг рассеялась. С глаз сорвали повязку, но во рту по-прежнему оставалась гадкая тряпка. Сопение рядом усилилось, что-то грузное завозилось на повозке.
Луара приподняла голову и огляделась. Тьма, почти такая же кромешная, как и под повязкой… Но все же, если присмотреться, может, удастся что-нибудь разобрать? Глаза свыклись с сумраком, и сквозь него начали проступать какие-то очертания: силуэт возницы на фоне звездного неба, фигура грузного мужчины в светлом халате, который, пыхтя, ползал по днищу с места на место, и — что это? — контуры людей, лежащих рядом с ней на жалком слое соломы. «Наверное, тоже девушки». Из глаз Луары хлыну, ли слезы. Да-да, никаких сомнений, это именно то, о чем она догадывалась.
Порой отец или брат, отправляясь в город, брали Луару с собой и, кроме всего прочего, водили девочку и на невольничий рынок. Там она насмотрелась и на рабов, и на работорговцев. Последних она презирала за их неблаговидный промысел. Луара немного жалела бедных людей в ошейниках, что покорно ожидали своей участи, но стоило ей уйти с рыночной площади, как она тут же забывала о них.
Свободные люди попадали в рабство разными путями: кто за долги, кого брали в плен, кого продавали родители, чтобы прокормиться. А некоторых похищали. Луара слышала много историй о похищенных людях (как правило, молодых девушках), которых переправляли в другие страны и сбывали в рабство. Но она даже представить себе не могла, что подобное может случиться с ней, да еще в обнесенном стеной, охраняемом городе. Сердце девушки сжималось от ужаса, стоило ей подумать о том, что ее ждет в будущем. Слезы не переставая текли по ее щекам.
— Эй, красотки! — послышался сиплый голос грузного мужика,— Сейчас я развяжу ваши клювики и дам воды. А если кто-нибудь из вас вякнет, пикнет или заверещит, тому снова заткну глотку.
— И руки не развяжем,— подсказал тонкоголосый возница.
— Вот именно,— ухмыльнулся первый. И, с кряхтением нагнувшись к одной из девушек, освободил ее рот от осточертевшей тряпки. Испуганная девушка принялась осыпать поцелуями руки злодея.
— Я сделаю все, что ты захочешь… Прямо сейчас… И для друга сделаю… Только отпустите меня домой… Я пешком пойду… Я сделаю все…— запричитала она.
— Говорил же — не болтать,— огорчился злодей и снова замотал бедняжке рот. Другие, в том числе и Луара, предпочли после этого промолчать и получить пару глотков теплой водицы. Им освободили руки, но ноги не развязали. Луара прислонилась к бортику повозки, а та все везла и везла их куда-то в ночи… Она кляла себя за то, что по глупости ушла из трактира, за побег из отцовского дома, плакала, представляя себе, что ждет ее впереди… Но усталость взяла свое, и девушка уснула…
