– Тревожные известия, тем более что половодье Симиллы вскоре пойдет на убыль, – Гнурд Пронзительный Взгляд подытожил рассказ Трэрга. – Если Эльфы озлобились на нас, придется ожидать удара в спину. Возможно, они пожелают атаковать нас прямо посреди решающего сражения, дабы мы не смогли помешать им захватить Белого Мага.

Собрание совета Альянса проходило посреди вытоптанного сотнями тысяч конских лап поля, при свете множества костров, разгоняющем ночной мрак. Напротив вождей разместились представители Альянса, само собрание окружала большая толпа человеческих солдат и магов, изъявивших желание внимать речам, что звучат на совете. Орда непрерывно двигалась к границам Авлии вторые сутки, останавливаясь лишь на несколько ночных часов, дабы позволить лошадям отдохнуть. Сегодня в полдень на горизонте показались отряды человеческих лазутчиков, преследуемые передовыми туменами к’Зирдов. Люди присоединились к Орде, но битвы не последовало: змеиные языки отступили без боя, умчавшись обратно на всём скаку. С того момента войско Альянса перешло на короткий шаг, дабы сохранять силы. Скорость движения замедлилась, но каждый понимал, что время, отделяющее их от решающего сражения, стремительно иссякает.

– Такое может случиться, – ответствовал Трэрг. – И потому Белый Маг будет находиться подле меня постоянно. Боевые жезлы, волшебные артефакты, Летающие и прочие Големы Эльфов меня не страшат. Сколько бы их ни бросилось в атаку, я успею исполнить своё обещание. Я перемещусь в Элеарэбил и уничтожу его вместе с Магическим Барьером, что отделяет Эльсириолл от остального мира. Но если Дети Богов обрушат на нас Всепожирающий Огонь, то спасения не будет.

– До этого не дойдет! – воскликнула Айлани, вскакивая от волнения. – Я уверена, что Элефендил Эльфийский не решится на столь великое зверство! Он не может не понимать, что я никогда не стану исцелять его сородичей, если они свершат подобное! И никакое время не излечит сию рану, ибо я вряд ли переживу одновременную смерть стольких живых существ!

– Будем надеяться, что Эльфам сие ведомо, – старый шаман опёрся на свой посох и с трудом опустился на седло, заменяющее ему скамью. – Пусть говорит Человек Номфор, ему слово!

– Мои лазутчики сообщают, что армада к’Зирдов остановилась на границе Авлии и Пустоши и более не движется. – Герцог Номфор поднялся со своего седла. – Вместо этого она прирастает с флангов, вытягиваясь вдоль границы в бесконечное построение. Армада песочников длится по фронту пятьдесят миль и в глубину свою тянется на сто рядов. Захваченные в плен шпионы змеиных языков рассказывают, что нам противостоит армия в двадцать семь миллионов сабель и ведут её пятеро сыновей Кил Им Паха. Ещё одна армада из пятисот тысяч сабель, ведомая шестым отпрыском всесветлейшего, движется на нас со стороны Мергии. О смерти самого Кил Им Паха пока ещё никто ничего не слышал. Также пленники говорят, что ханы желают навязать нам битву на границе Пустоши, ибо там тепло, просторно и нет крепостей и Башен Магов. Вторая же армада должна уничтожить или пленить всех гражданских, каковые укрылись в последних двух провинциях Авлии, после чего соединиться с основной армией. О второй армаде пусть расскажет Граф Рэйнор, Рыцарь-по-Праву. Его отряд следит за ней, ему и речь вести.

Герцог Номфор умолк, уступая право голоса Графу Рэйнору, и тот поднялся на ноги. Его плащ и доспехи покрывал густой слой пыли, свидетельствующий о том, что сей рыцарь провел в пути множество часов и спешился перед самым началом Совета.

– Вторая армада неприятеля идет медленнее обычного, – сообщил Граф Рэйнор. – Им приходится обходить разрушенные города и поля прошедших ранее битв. В сих местах свирепствуют болезни, ибо некому было предать огню тела погибших. Разлагающиеся останки обильно растасканы падальщиками по округе, и вспышки всевозможной заразы захлестнули земли павших Королевств. Живность заражена, течения рек несут вздувшиеся трупы, всюду полно грызунов и трупоедов, разносящих заразу ещё сильнее. Вторая армада перебила три собственных тумена, среди воинов которых вспыхнула холера, и с тех пор движется в обход мест былых битв. Пленники рассказывают, что поначалу хан велел хватать всех Людей, если таковых удастся отыскать, и отправлять их в рабских оковах в Галтанию. Однако после того, как среди подобных пленников половина оказалась заражена холерой, приказ был изменен на повеление убивать всех, кто попадется на глаза, посредством стрельбы из луков. Приближаться к убитым строжайше запрещено, и смертная казнь немедленно настигнет даже того, кто лишь попытался собрать с трупов трофеи. Посему путь второй армады весьма извилист, и мы ожидаем, что она подойдет к Арденне не ранее, нежели через пять-шесть суток. Выяснить, желает ли хан разделить армаду и направить половину туменов на штурм Раканны немедленно или будет уничтожать авлийские провинции поочередно, не удалось. Однако все пленники утверждали, что их военачальникам известно о существовании у Орков некоего могущественного шамана. И потому хан не торопится загонять лошадей, предпочитая дать своим братьям возможность сразить Орков самостоятельно, благо сил у них для этого предостаточно. Это всё! – Граф Рэйнор исполнил головой короткий поклон всем присутствующим и занял своё место.

– Арденна не удержит натиск пятисот тысяч сабель, – вместо Герцога Номфора заговорил Король Авлии Домелунг. – Без армии ей не выдержать и дня осады. Мы понимаем, что исход войны и наша участь решается здесь, но если Арденна падёт, то к’Зирды хлынут в последние провинции Авлии, где в ужасной тесноте ютятся беженцы со всех человеческих земель. Одиннадцать миллионов детей, женщин и стариков – всё, что осталось от некогда огромного мира Людей. С их гибелью смысл нашей победы станет весьма ничтожным.

– Генеральное сражение необходимо давать здесь! – решительно заявил Трорг Дробящий Кулак. – Змеиные языки специально не идут на сближение, они желают воспользоваться великим численным перевесом и не имеющим препятствий пространством! Враги окружат нас в первые же часы сражения и будут стремиться уничтожить ударами со всех сторон. И наш расчет именно на такое их поведение! Орда сознательно вышла им навстречу. Змеиные языки облепят наши позиции, и их ханы пожелают истребить нас всех до единого. Битва покажет, что сильнее: великая доблесть или великая численность! Мы будем стоять насмерть до тех пор, пока не падет последний к’Зирд или Орк! Если же отступить к городам, то мы подвергнем ханов великому соблазну наживы! Они свяжут нас битвой и немедленно отправят все не занятые в сражении тумены вырезать и грабить последние провинции.

– Подобное развитие событий более чем возможно, – согласился Король Домелунг. – Однако же, как защитить население, когда вторая армада неприятеля обрушится на беззащитные провинции? Если все мы падём на поле брани, то смерть наших детей и женщин неизбежна, но если мы одержим победу здесь, а вернувшись домой, найдем там лишь трупы и пепелища, к чему нужна такая победа?! Тылы Орды остались в Ругодаре, половодье Симиллы надежно защищает ваши дома, нам же негде укрыть свои семьи, кроме как за собственными спинами!

– Если отправить десять миллионов Людей в Ругодар, – пробасил Дгарг Могучая Спина, – голод сразит их надежнее, нежели кривые сабли песочников. В наших станах остались лишь дети, подростки да вынашивающие младенцев женщины. Им не прокормить столько ртов. И вакрийским кораблям не причалить к скалам Ругодара! А сами о себе Люди в степи позаботиться не смогут, ибо слишком мягкотелы и неумелы! В ваших тылах осталось десять миллионов человек! Среди них полно мужчин, почему они не возьмут в руки оружие и не защитят свои города?!

– Волею Великих Богов, – глаза Короля Домелунга сверкнули злобой, но он умело управлял своей мимикой и интонациями, скрывая охвативший его гнев, – Люди созданы непохожими на Орков! Не каждый из нас воин! Но мы собрали сто пятьдесят тысяч воинов и три тысячи магов! Или наши союзники считают, что это не достойно уважения?