– Правда? А как ты догадался?

– Послушай, мы с тобой с улицы, только с разных ее сторон. Увидев тебя, я сразу же подумал: «А что здесь делает этот парень Чили Палмер? Неужели инвестор?» Гарри назвал тебя своим компаньоном, но что это значит? Твое имя не мелькало в киношных кругах, я не читал о тебе в «Верайити», «Репортере» или где-нибудь еще. В общем, я размышлял, размышлял и вдруг понял. Мафия финансирует «Лавджой», а тебя сюда послал Фрэнк Де Филлипс, присмотреть, чтобы Гарри не провалил дело и люди типа меня ему не мешали.

– Частично ты прав.

– Частично или в основном?

– Знаешь Де Филлипса?

– Достаточно наслышан о нем.

– Тогда должен понять, что, если бы я работал на кого-нибудь типа Де Филлипса, мы бы сейчас не разговаривали. Я бы уже выбросил тебя из окна. Нет, я не работаю на него, не работаю и на Гарри. Я, как он и сказал, его компаньон.

– Ты вложил что-то серьезное в это дело? – Кэтлетт снял очки.

– Верно, самого себя.

Губы Кэтлетта растянулись в широкой улыбке, обнажив золотые коронки на зубах.

– Так просто? Без особых талантов? Пришел с улицы и сразу же стал продюсером? Ты занимаешься финансовой частью проекта или творческой?

– Тебя это волновать не должно.

– А могу я спросить… Кого ты видишь в главной роли? В роли Лавджоя?

– Мы договариваемся с Майклом Уиром.

– Да перестань. Как вам это удастся?

– Приставлю ему пистолет вот сюда, – Чили прикоснулся к виску, – и скажу: «Подписывай бумагу, Майки, или умрешь, мать твою». Что-нибудь в этом роде.

– Интересно, а вдруг сработает? Как упростилась бы работа со звездами. Только они закапризничают, приставил к башке пистолет и рявкнул: «А ну работать, твою мать!» Да, Майкл Уир подошел бы. А кто еще?

– Это мы обсуждаем.

– Знаешь, кого я вижу в роли Эла Рокси? Харви Кейтеля. Сыграет роль с закрытыми глазами. А знаешь, кого ещё? Моргана Фримана. Понимаешь, о ком я?

– О Моргане Фримане. Но он же цветной.

– А где в сценарии написано, что он белый? Эту роль и должен сыграть цветной, чтобы добавить фильму стильности. А сейчас ее может сыграть даже такой чокнутый козел, как Ронни. Но также тебе нужна хорошая женская роль, с любовью. Тогда как у тебя есть только сестра Лавджоя, полная дура, и шлюха Рокси, которая появляется всего в двух сценах.

Чили пытался вспомнить имя девушки с той единственной страницы сценария, которую он успел прочесть. Не Ирен, а…

– Врубаешься, о чем я говорю? Нужна хорошая, сочная женская роль.

Чили кивнул, все еще пытаясь вспомнить имя девушки.

– Лавджой все время нюхает цветы. Прекрасно. А тебе нужно, чтобы ему помогала женщина, совсем другая по характеру. Типа Терезы Рассел. Или этой, как ее, Греты…

– Греты Скакки.

– Именно. Вот как вы ее имя произносите, да? Скакки. Никогда не слышал. Всегда говорили что-то типа Скочи.

– Теперь услышал.

– Сексуальная баба. Из этих двоих можно выбирать любую, Грету или Терезу Рассел. Сделай роль этой шлюхи Рокси более значимой. Скажем, он ее поколотил, она идет к Лавджою и сообщает что-то очень важное, когда он уже собирается сдаться…

Чили наконец вспомнил имя девушки:

– Есть еще Илона.

– Ну и что?

– Что-то можно и с ней придумать.

– С Илоной? А ты знаешь, сколько ей лет?

Чили достал сигарету и закурил, все время чувствуя на себе взгляд Кэтлетта.

– Да, она молода.

– Ей всего шестнадцать, – продолжал Кэтлетт, – как и сыну Лавджоя Бернарду, которого она называет Берни.

– Можно сделать ее чуть старше.

Парень не сводил с него глаз.

– Как тогда она объяснит Лавджою, что он не все знает о сыне, хотя сам считает, что знает все? Слушай, ты хоть сценарий-то читал?

– Частично.

– Частично? – Кресло Гарри заскрипело под Кэтлеттом. – Ну и о чем он?

– Лавджой преследует этого парня…

Оба замолчали, уставившись друг на друга, но пауза продлилась недолго.

– Эл Рокси, которого он преследует, – сказал Кэтлетт, – убил его сына.

– Убил? Как?

– Сбил машиной. Ехал домой пьяный, сбил переходившего дорогу пацана и даже не остановился. Прямо напротив цветочного магазина Лавджоя, который все это видел и чуть не рехнулся от горя, увидев мертвого сына. Мы же знаем, что Лавджоя до этого бросила жена, а значит, у него остался лишь сын. Сын и цветочный бизнес, больше ничего в жизни.

Чили ничего не ответил.

Сам он сценарий не читал, пусть парень перескажет сюжет, что в этом плохого? Вот сейчас он говорит, что был свидетель, запомнил номер машины…

– Итак, полиция сцапала Рокси, он в отказ, мол, ничего не знает, никого не сбивал. Сцапали его на следующий день, так что доказать, что он был пьян, невозможно. Но некоторые улики нашли – кровь на машине, которая совпала по группе с кровью пацана – Впрочем, адвокат неплохо поработал в суде, и Рокси только лишили водительских прав на полгода. Лавджой, услышав приговор, не поверил собственным ушам. И все? Этот паскудник убил моего сына и выйдет на свободу? Думать-то он так думал, но был слишком застенчив, чтобы встать и заявить протест вслух. Заседание закончилось, и Рокси говорит Лавджою: «Тебе не повезло, но не надо было твоему сынку бегать по улице» или «Твоему сынку нужно было смотреть, куда он бежит», что-то в этом роде.

– А что Рокси делает? Ну, чем занимается?

– Руководит автомастерской. Кузовные работы, покраска. Неплохой бизнес. Дело происходит в Детройте, родном городе Гарри, но он не любит его так, как я. Я прожил там девять лет.

– А ты вообще сидел? – вдруг не сдержался Чили.

Парень начал было загадочно улыбаться, но потом решил ответить:

– Получил условное, но в тюрьме не сидел.

– И что там дальше?

– Лавджой вбил себе в голову, что Рокси рано или поздно сядет за руль своего «кадиллака». В общем, он изменил внешний вид фургона, на котором доставлял цветы. Закрасил имя, просверлил в бортах глазки и залез внутрь с видеокамерой. Решил постоянно следить за Рокси, куда бы тот ни направился. А как только сядет за руль, снять все на пленку и показать полицейским.

– Илона помогает ему?

– После уроков возит по городу, и они говорят о его сыне Берни. Но он совсем забросил бизнес, и его достает сестра. Она и ее муж, здоровенный такой мудак, невзлюбивший Лавджоя. Начало неплохое, а середина скучновата. Чем еще занимается Рокси? Любит выпить, поиграть, но не делает ничего такого, чтобы у зрителей сложилось впечатление, что он опасен. Понимаешь, о чем я? Рокси легко может привлечь Лавджоя к ответственности, если заметит, чем тот занимается. Вот если бы Лавджой узнал, что Рокси замешан в чем-то незаконном…

– В своей мастерской, – вставил Чили. – Скупает краденые машины, разбирает и продает по частям.

– Нечто в этом роде. Потом он связывается с одной дамочкой, она-то и сообщает обо всем Лавджою.

– Так он ловит парня за рулем или нет?

– Ловит, снимает на пленку, причем в самый последний день.

– А парень его не замечает?

– Ничего даже не подозревает. Лавджой показывает пленку полицейским. Те забирают Рокси, дело передается в суд – и каков результат? Снова отбирают права, на этот раз – на год. А Лавджой возвращается к тому, с чего начал, даже хуже. Рокси подает на него в суд за причиненные беспокойства, вторжение в частную жизнь и прочее юридическое дерьмо и выигрывает дело. Лавджой обязан выплатить ему сотню тысяч в качестве компенсации. На выходе из суда сестра называет его дураком, говорит, что теперь ему придется продать дело и у него совсем ничего не останется. На этом месте я и остановился. – Кэтлетт взял в руки сценарий. – Осталось еще пятнадцать страниц.

– Если не знаешь, чем все закончилось, посмотри, – подсказал Чили.

– Я никогда не жульничаю и не заглядываю в конец книги, которую читаю. Но идея неплохая, верно? Как бы ты поступил на месте Лавджоя?

– Я знаю ребят, которые с удовольствием распилили бы Рокси цепной пилой.

– Понятно, но лично ты что бы сделал?