Он все время улыбался, шаря по земле взглядом, будто потерял что-то, потом вдруг резко вскидывал голову, заглядывая в лицо компаньону с таким видом, будто пропажа все время была у него перед глазами. Сразу же бросалось в глаза, что несмотря на неказистый вид, Харпер обращался к нему с величайшим уважением. Да и не удивительно — ведь это был сам Линн Такер, которого в любой другой части света самые отчаянные головорезы охотно признали бы своим вожаком. В любой другой — да, но только не здесь. В этих местах всем заправлял Джим Танкертон, поэтому нечего и удивляться, что Такеру волей-неволей пришлось отойти на второй план. Люди Танкертона привыкли считать его чем-то вроде лейтенанта. Всем было хорошо известно, что он у Танкертона вроде как правая рука — третий человек в шайке после самого главаря и коварного доктора Леггса — непревзойденного мастера интриги и хитроумного отравителя.

Все это было прекрасно известно Чаку Харперу, поэтому не удивительно, что он открывал рот только в тех редких случаях, когда его спутник обращался к нему с вопросом. Он уже рассказал о появлении Данмора, и преисполненный любопытства Такер успел не только своими глазами увидеть огромный валун во дворе гостиницы, но и сделать попытку, хоть и безуспешную, приподнять его.

— Настоящий мужчина, — невозмутимо объявил он.

После чего они вновь укрылись в лесу, чтобы спокойно поговорить.

— Так что ему нужно? — спросил Такер.

— Понятия не имею. Порой мне кажется, просто пожить в тихом месте! Еще вчера я попросил его заплатить за неделю, так он сделал круглые глаза — дескать, не понимает, как у меня вообще хватило наглости заводить разговор о деньгах, когда он еще и месяца не прожил!

— Что, вот так и сказал?

— Слово в слово! А еще сказал, что не привык, чтобы с ним обращались подобным образом или ставили под сомнение его честность. Но потом вроде как смягчился и добавил, что, конечно, здесь, у черта на рогах, трудно ожидать от человека хороших манер, так что на первый раз он согласен простить меня и забыть об этом досадном происшествии.

— Вот так и сказал?!

— Да он вообще только так и говорит, если хочешь знать! Попробуй только выругаться при нем… Господи ты Боже мой! Изумится, спросит, в каких это университетах вы, дескать, обучались, что знаете такие слова, а не то еще попросит, чтобы вы и его научили!

Такер, по-прежнему глядя под ноги, молча улыбнулся и кивнул.

— Думаешь, у него водятся денежки?

— Будем надеяться. А пока что этот жулик не желает ни за что платить.

— Так с какой стати ты терпишь? Если что, закон-то ведь на твоей стороне!

Хозяин нерешительно поскреб щетину на подбородке.

— Мы с законом не то, чтобы друзья — приятели, — смущенно промямлил он. — Сдается мне, чем от него дальше, тем спокойнее.

— Поганое это дело, — вздохнул Такер.

— Говорю тебе, этот прохвост скоро сожрет меня вместе с собственным домом! Сколько он ест, уму не постижимо! Говорю же тебе, за четверых! А стряпает моя жена. И вот после того, как этот парень очистит поднос, он еще имеет наглость говорить, что уверен — у нее, дескать, приготовлен для него маленький сюрприз. Идет вниз, дьявол его возьми, отпирает кладовку и…

— А для чего оставлять ключ в замке?

— Да у этого ублюдка ключ, который подходит ко всем замкам! Так вот, слушай дальше. Заходит он, значит, в кладовку и вытаскивает седло оленя! Представляешь?!

— Не трогайте мясо! — кричит жена. А он только пальцем ей вот так погрозил.

— Собирались в воскресенье порадовать меня вот этой восхитительной олениной, миссис Харпер, — сказал этот мошенник, — а я вот возьми да и наткнись на нее! Ну да ладно, спасибо вам за приятный сюрприз. Вот кстати! А я как раз нагулял себе аппетит!

— И после этого режет мясо толстыми ломтями и жарит на плите!

— Стало быть, значит, пока он возится со сковородкой, руки у него заняты, так? А твоя винтовка? Она-то на что?

— Вот уж спасибо! Видел я раз, как он жонглировал… веришь, даже дух захватило?!

— Так он жонглировал?

— Угу… ножами! Пятью сразу, если хочешь знать! А ножи, между прочим, острые, как бритва!

Где-то вдалеке хрипло рявкнула винтовка, и эхо разнесло грохот выстрела по лесистым склонам холмов. Линн Такер вскинул голову и прислушался.

— Кто это может быть? — спросил он.

— Да он самый, кто ж еще? Каждый Божий день притаскивает целую связку подстреленных белок! Говорит, что, дескать, без ума от их мяса и требует, чтобы жена приготовила ему рагу: кролика вместе с белками. Тьфу, пропасть! А съедает в один присест фунтов десять, будь я проклят!

Линн Такер обвел задумчивым взглядом просвет среди деревьев, за которым темнело ущелье. В глубине его ложились синеватые тени. А вдалеке, где укрытые шапкой снега, высились горы, поднимался голубоватый туман, окутывая вершины, точно прозрачной вуалью.

Он кивнул.

— У меня появилась одна интересная мысль по поводу этого господина, — все так же невозмутимо пробормотал он.

— Может быть, тогда вам будет интересно узнать, — вмешался хозяин гостиницы, — что этих самых белок он снимает из кольта!

— Сорок пятого?!

— Да, сынок. Неплохо, верно?

Его собеседник уважительно прищелкнул языком.

— Посмотрим, что тут можно сделать, — пробормотал он. — Во всяком случае, постараюсь до вечера не попадаться ему на глаза.

Именно так он и сделал — до самого вечера просидел в погребе гостинице. Только когда сгустились сумерки, над головой его послышались шаги, и кто-то чуть слышно поскребся в дверь.

Он тихо, как бесплотный дух, прокрался вверх по лестнице, и Чак Харпер бесшумно отворил ему дверь. В руке он держал лампу и Линн невольно поразился, каким белым было его лицо.

— Вы готовы? — прерывистым от волнения голосом спросил он.

— Готов. Во сколько он улегся спать?

— Около часа назад.

— Спит?

— Спит! Храпит на весь дом.

— Люблю людей, которые вот так спят! Сразу видно, что совесть чиста! — сказал Линн Такер с такой улыбкой, что Чак не мог не улыбнуться в ответ.

Они направились в кухню, где миссис Харпер, мрачная, как туча, протянула Такеру чашку черного кофе. Он вежливо поблагодарил и принялся потягивать мелкими глотками обжигающую жидкость, прижимаясь то одним, то другим боком к горячей печи, чтобы поскорее согреться и выгнать из костей промозглую сырость погреба.

— Похоже, мне пора, — наконец сказал он. — Пара минут, и я вернусь.

Чак и его жена обменялись взглядами, но не проронили ни слова. А щупленький Линн Такер бесшумно выскользнул из кухни и неслышно прокрался вверх по лестнице.

Он двигался очень медленно, очень осторожно, почти прижимаясь всем телом к стене, зная, что там ступеньки вряд ли скрипнут под ногой. Наконец он остановился перед дверью угловой. комнаты.

Он прислушался. Из-за двери доносился храп спящего. Такер бесшумно повернул ручку и с радостью убедился, что дверь не заперта.

Дело обещало оказаться не слишком хлопотным. К этому времени он уже успел запомнить, как выглядит комната изнутри. Еще днем он тщательнейшим образом осмотрел ее и сейчас мог с уверенностью сказать, сколько шагов от двери до изголовья или изножья постели, а сколько до окна, и где именно стоит каждый стул. Даже слепой вряд ли чувствовал бы себя увереннее, чем Такер, когда осторожно приоткрыл дверь и вошел, прислушиваясь. Спящий человек продолжал храпеть.

Такер опять помедлил. Только одно еще тревожило его — какое-то странное чувство… ему почему-то казалось, что пол под ногами сейчас покрыт чем-то куда более мягким, чем обычный ковер. Переложив револьвер в другую руку он присел и коснулся рукой пола.

К его величайшему изумлению, пол был покрыт чем-то липким!

В то же мгновение он вдруг сообразил, что храп оборвался! Будто порыв ветра охладил ему лицо, дверь за спиной с грохотом захлопнулась, и луч света ударил его по глазам.

Но даже угодив в ловушку, Линн Такер не собирался сдаваться!

Он рванулся к двери, и упал, но даже падая, он успел перекинуть револьвер в правую руку.