Добычу нашел Шрам. Самец сидел на небольшой возвышенности мордой к северу. Время от времени он издавал вой, чтобы остальные волки торопились к месту охоты. Стая почуяла запах добычи, хвосты в возбуждении вытянулись. На возвышенность трусцой поднялся Черногривый, и Алит спрятался за спину Серебрянки. Волки встречали вожака радостным тявканьем и подвыванием, пока Черногривый рыком не водворил тишину.

По обрывистому склону, заросшему шипастыми кустами, стаю повела подруга Черногривого — та самка, которую Алит назвал Серой Старухой. Движение стаи сопровождалось шорохом опавшей листвы и взлетающими в воздух облачками спор. Алит шел позади всех; ему пришлось пригнуться, чтобы не спугнуть издалека добычу. По мере приближения к ней волки шли все медленнее и тише. Алит не знал, на кого они охотятся; плотно стоящие стволы деревьев не позволяли ему разглядеть зверя, которого давно унюхали остальные. Волки собрались вместе и целеустремленно двинулись через заросли кустарника. Князь снова постарался держаться позади Серебрянки.

И тут ветер донес до него запах оленя. Никогда еще Алит не чуял запах добычи так отчетливо. От этого у него быстрее забилось сердце, проснулось желание преследовать и убивать. Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и вгляделся в лес в поисках добычи.

На дне лощины Серая Старуха повернула налево, вверх по течению мелкого ручейка. Местность начала подниматься — судя по всему, стая подходила к внешним отрогам Кольцевых гор. Алит внезапно осознал, что отошел на значительное расстояние от эллирионской границы и сейчас находится почти в центре Авелорна. Он никогда еще не подвергался такой опасности, ведь из оружия при нем имелся один-единственный нож, но князь не чувствовал тревоги. Бегать голым по лесам стало для него настолько же естественным, как когда-то идти по горам с луком в руке.

Несмотря на возбуждение от погони, в душе Алита царил покой. Он пробыл со стаей всего один день, но уже проникся неким чувством родства, поскольку делил с волками пищу и спал с ними в одной пещере. Со времен знакомства с Миландит он не ощущал подобной близости и добродушного дружелюбия.

Неподалеку на севере раздался вой, и Серая Старуха остановилась. Волки собрались вокруг Черногривого и неуверенно подвывали, а один или два начинали скулить. Вой прозвучал снова, но теперь ему отвечали другие голоса, все громче и громче. Шерсть Черногривого поднялась дыбом. Вытянувшаяся в струнку, дрожащая от напряжения фигура волка выражала внимание и ярость. Он издал долгий, глубокий вой. Стая подхватила, ответив на вызов невидимых соперников.

Вой чужой стаи доносился с разных сторон, но Алит уже достаточно изучил волков. Он знал, что они постоянно передвигаются, и поэтому создается впечатление, что их гораздо больше. Черногривый возглавлял крупную стаю. Вряд ли охотники за чужой добычей превосходят ее численностью. Как ни странно, только вожак не выказывал признаков страха. Голоса остальных волков то и дело срывались в тихое поскуливание, они прижимали в ужасе уши и напряженно вытягивали хвосты.

Состязание по вою продолжалось довольно долго. Черногривый не сходил с места, в то время как вой другой стаи раздавался все ближе и громче. Затем неожиданно наступила тишина, нарушаемая лишь дыханием ветра в листьях и журчанием бегущего по дну лесной лощины ручья. Стая разделилась, чуть больше половины волков спустились вниз по течению — скорее всего, нападения стоило ждать именно оттуда — а остальные рассыпались на небольшом расстоянии друг от друга. Черногривый взобрался на камень и рыком отдавал приказы, как генерал, расставляющий свое войско перед битвой. Серебрянка передвинулась к северному краю лощины. Алит успел сделать за ней несколько шагов, как тишину прорезал голос Черногривого.

— Двуногий, иди сюда, — рявкнул старый волк.

Алит без промедления подчинился и скорчился рядом с камнем, на котором стоял вожак.

— Будет битва. — Черногривый уставился золотистыми глазами на князя. В его тоне не слышалось прежней злости; Алиту даже показалось, что в голосе вожака проскальзывает теплота. — Держись поближе. Острый клык быстро убил оленя. Острый клык не убьет быстро волка. Двуногий высокий, шея в безопасности. Защищай ноги. Кусай горло. Кусай шею.

Алит кивнул, но тут же осознал, что его жест ничего не значит для Черногривого.

— Кусать горло, кусать шею, — повторил он.

Черногривый отвернулся, Алит уселся на корточки и высматривал в быстро темнеющем лесу признаки движения. По ущелью проносились порывы холодного ветра.

Впереди раздался вой, в котором князь признал голос Серой Старухи. Он вытащил из-за пояса нож, но остался сидеть за камнем, переводя взгляд с Черногривого на стену деревьев. Вожак вытянулся в струнку, хвост подрагивал, а из глотки поднимался глубокий мерный рык. По телу Алита пробежала дрожь, кровь быстрее потекла по венам. Вблизи зашуршали листья — стая собиралась вокруг Черногривого и выстраивалась кольцом, чтобы защищать вожака.

Волчата чуяли исходящую от взрослых тревогу и начали поскуливать. Они улеглись в кустах, прижали уши и закрыли морды лапами, а старшие члены стаи встали над ними, готовые драться за потомство.

Первая волчица из вражеской стаи появилась справа. Она легко перепрыгнула через ствол поваленного дерева. Как только самка заметила Черногривого и остальных, она остановилась, ощетинилась, и вскоре к ней присоединилось еще пятеро волков, размером почти с Черногривого, но значительно старше.

Черногривый повернулся к ним и зарычал, оскалив сверкающие в свете заходящего солнца зубы.

— Уходите! — отрезал он. — Наша добыча!

Теперь, когда Алит научился лучше понимать волков, ему показалось, что чужие охотники проявляют некоторую неуверенность. Они скалили зубы и щурили глаза, но нервное подергивание ушей выдавало сомнения.

— Нет добычи, — ответила самка.

Алит заметил, что ее челюсти в крови, и она старается не наступать на левую заднюю лапу.

— Она ранена, — прошептал князь Черногривому.

— Наша добыча, — вожак не обратил на него внимания. — Уходите!

По шкуре противников пробежала дрожь страха, и они упали на брюхо, отказавшись от показного вызова. Только самка продолжала стоять и рассматривать стаю Черногривого. Наконец ее глаза остановились на Алите, она пораженно тявкнула и дернулась.

— Двуногий! — провыла она.

Самка заскулила и попятилась. Поскуливание тут же подхватила стая. Их реакция передалась волкам Черногривого — те вопросительно тявкали и поглядывали на вожака в поисках поддержки. Некоторые подозрительно рассматривали Алита и скалили зубы.

Черногривый тоже бросил взгляд на князя и обернулся к чужим волкам.

— Двуногий охотится с нами, — сказал он. — Один из стаи.

— Пришло много двуногих, — ответила самка. — Охотятся с длинными ножами. Многих убивают. Не едят.

— Двуногие не охотятся на волков, — возразил Черногривый. — Уходите!

— Двуногие убивают волков, — настаивала самка. Она даже решилась сделать шаг вперед. — Длинные клыки и острые клыки. Друг мертв. Много стай убили.

— Близко? — спросил Алит и выпрямился.

Черногривый наградил его рыком. Чужие волки снова заскулили, но князь не обратил на них внимания, засунул за пояс нож и подошел к волчице.

— Где двуногие?

— Мы бежали два солнца, — неохотно ответила самка. — Много длинных клыков. Много острых клыков. Двуногие дерутся с другими двуногими.

Алита ее рассказ совершенно сбил с толку. Сначала он решил, что с юга через горы перешли беженцы из Крейса. Но выходило, что друкаи добрались и до Авелорна.

— Все двуногие убивают волков? — спросил он.

— Черные двуногие убивают волков, — ответила самка. — Черные двуногие принесли шум. Черные двуногие принесли огонь. Черные двуногие сжигают других двуногих.

У Алита желудок свело судорогой отвращения при мысли о появлении в этом лесу друкаев. Значит, им удалось наконец захватить Крейс, и теперь нагаритская армия штурмовала Авелорн.