— Да. И сколько же наших взорвалось вместе с испанцами!

— Бедные товарищи!..

В этот момент послышался крик Корсара:

— Там!.. Там!.. Смотрите!.. Это «Молниеносный»! Кармо и Ван Штиллер вскочили на ноги, как подброшенные пружиной.

На темной линии горизонта, на большом расстоянии от них отчетливо виднелось яркое пламя, которое стояло над горящим судном. Временами оно усиливалось, временами слабело, словно погружаясь в морскую пучину. Потом снова показывалось, еще более яркое, чем прежде, с дымным столбом над ним, окрашенным кровавыми отблесками.

Да, это, скорее всего, был пиратский корабль, который ураган уносил в открытое море.

— Мой корабль!.. Мой «Молниеносный»!.. — шептал Корсар, протянув к нему руки, точно желая остановить. — Он гибнет… Морган, спаси его!

А корабль все удалялся, оставляя позади себя столб дыма и искры. Ветер и волны влекли его в Атлантику, чтобы поглотить там навсегда. Еще несколько минут флибустьеры могли видеть его, потом горящий корабль исчез за островами, и горизонт потемнел.

— Гром и молния! — воскликнул Ван Штиллер, вытирая капли холодного пота, выступившие у него на лбу. — Это конец!..

— А может, ему еще удастся спастись, — сказал Кармо.

— Он или разобьется о скалы, или утонет в Атлантике.

— Не будем отчаиваться, друг Штиллер. Наши ребята не из тех, что сдаются без борьбы.

— Раз на борту пожар, катастрофы не избежать.

— Тихо!..

— Ты что-то слышишь?

Вдали послышались глухие раскаты. То ли на «Молниеносном» звали на помощь, стреляя из пушки, то ли там рвались бочонки с порохом.

— Капитан, — сказал Кармо. — Что случилось на борту вашего корабля?

Корсар не ответил. Он опустился на доски и сжал голову руками, словно хотел скрыть волнение, которое исказило его лицо.

— Он оплакивает свой корабль, — прошептал Кармо Ван Штиллеру.

— Да, — ответил гамбуржец.

— Какая катастрофа!.. Хуже и быть не могло!..

— Оставим мертвых и подумаем лучше о себе, Кармо. Нам самим грозит большая опасность.

— Я знаю, друг Штиллер.

— Если мы не выберемся из этих скал, волны разобьют этот обломок с нами вместе.

— Что же делать?

— Ты видел берег? Он ведь не очень от нас далеко?

— Милях в пяти-шести.

— Удастся ли нам добраться до него?

— Острова Пини уже исчезли. Значит, ветер и волны несут нас к земле.

— Эх, поднять бы хоть какой-то обрывок паруса!

— Хватило бы и весла, чтобы направить наш плот. Но даже подходящей доски у нас нету.

Тем временем обломок палубы беспорядочно плясал среди волн, которые швыряли его из стороны в сторону. Несчастных моряков при этом то бросало вниз между волн, то снова возносило наверх, на их пенящиеся гребни.

В иные моменты волна прокатывалась прямо по доскам с громовым шумом, заливая флибустьеров, угрожая оторвать от веревок, в которые вцепились они, и унести в открытое море.

Страшные валы с гребнями, увенчанными белоснежной пеной, бежали с юга на север с угрожающей быстротой, беспорядочно вздымаясь и сталкиваясь с таким грохотом, что казалось, будто гремит гром или одновременно стреляют несколько пушек.

Когда на их пути попадалась какая-нибудь скала, все море бешено закипало вокруг этого препятствия, еще сильнее ревя и бросая ввысь столбы пены. Пока что обломок, кидаемый из стороны в сторону, избегал этих скал и продолжал приближаться к берегу Флориды.

При первых лучах зари Кармо и Ван Штиллер снова увидели землю, которая в настоящий момент была их единственной надеждой на спасение. Берег находился не дальше трех или четырех миль и был очень низким, так что возникал шанс остаться в живых, если волны выбросят их на него.

Через разрывы облаков начало проглядывать солнце. Время от времени какой-нибудь яркий луч пробивался сквозь просветы туч, освещая горы воды, крутящиеся на песчаном дне отмелей.

— Капитан, — окликнул Кармо, подобравшись к Корсару, — мы уже рядом с берегом.

Корсар поднялся, оглядывая берег, который, изгибаясь, протянулся с востока на запад.

— Пока мы ничего не можем сделать, — сказал он. — Пусть волны сами несут нас.

— Но тогда может сильно тряхнуть.

— Берег пологий, Кармо. Прыгайте в воду, как только обломок коснется отмели.

— Это материк или какой-нибудь большой остров? — спросил Ван Штиллер.

— Это Флорида, — ответил Корсар. — Все острова остались дальше к югу.

— Тогда нам придется иметь дело с дикарями. Я слышал, их здесь много и они очень жестоки.

— Попытаемся избежать встречи с ними.

— А вот и первые отмели. — Моко, самый зоркий из всех, заметил дно при откате волны от берега.

— Не отпускайте канаты без моей команды, — приказал Корсар. — Как только я крикну, бросайтесь в воду.

Прошло еще несколько напряженных минут, прежде чем обломок первый раз задел отмель.

— Внимание! — крикнул Корсар. — Держитесь крепче! Волна подхватила обломок, приподняла его и резко толкнула вперед. Плот страшно накренился, едва не опрокинувшись, так что несчастные моряки повисли на канатах. Послышался треск, затем резкий толчок, и флибустьеров подбросило в воздух. Большой кусок дерева оторвался от плота, но остаток не развалился. Подхваченный вторым, еще более могучим валом, он снова полетел вперед.

— Приготовьтесь отпустить канат! — скомандовал Корсар.

— Уже пора? — спросил Кармо, чувствуя, как захлебывается пеной.

— Пошли все!

Новая волна подхватила их и унесла вперед, в то время как плот с грохотом разломился на песчаной отмели.

Четверо пиратов барахтались среди пены, крутились среди песков отмели, побитые, оглушенные, пытаясь последним усилием встать на ноги.

— Бегите! — крикнул Корсар, видя, что другая волна набегает на берег.

Кармо и его товарищи, хоть и хромая, побежали кое-как и упали перед первыми деревьями, вне досягаемости морского прибоя, в тот самый момент, когда гребень волны коснулся их ног.

— Ну и ну! — воскликнул Кармо прерывающимся голосом. — Вот что значит повезло! Посмотрим, однако, будет ли и дальше судьба к нам так благосклонна!

Полуостров Флорида, на который ветер и волны выбросили четырех флибустьеров, на протяжении трехсот восьмидесяти миль отделяет Мексиканский залив от Атлантического океана. В те времена это была еще абсолютно дикая земля, которая внушала страх мореплавателям, несмотря на то, что испанцам удалось основать несколько городов на ее восточных и западных берегах.

Вся северная и центральная часть Флориды занята густыми лесами. Небольшая горная цепь протянулась на северо-запад. А южная часть полуострова почти вся представляет собою огромное болото, питаемое то водами океана, то зимними дождями, которые не находят здесь стока.

Вид этих земель, залитых водой или покрытых непроходимыми лесами, так дик и печален, что в ту пору ни один колонист не осмеливался селиться южнее озера Окичоби. Прошло около двухсот лет со времени открытия этого полуострова, а южная часть его, омываемая морем и течением Гольфстрим, была все еще необитаема. Лихорадка, которая царит в этих мрачных и печальных лесах, не располагает здесь ни американцев, ни европейцев к оседлости.

Об открытии Флориды рассказывает странная легенда.

Понсе де Леон, один из самых отчаянных испанских конкистадоров, слышал от индейцев Сан-Доминго и Пуэрто-Рико, что на полуострове, расположенном к северу от жемчужины Антильских островов Кубы, находится чудесный источник, обладающий способностью… возвращать людям молодость.

Этот уже немолодой и страдающий от многих недугов авантюрист поверил в чудесную легенду и решил отправиться на поиски источника. В 1512 году он организовал экспедицию в эту таинственную страну, решив завоевать ее. Несметные богатства, открытые в Мексике, Перу и Венесуэле, должны были, как ему казалось, быть и в той земле.

Отплыв с несколькими своими кораблями на север, Понсе де Леон вскоре обнаружил эту желанную страну, которой он дал красивое имя Флорида, из-за множества цветов, покрывавших ее берега.