– Всего за восемь ходов! – сокрушался Хью, в отчаянии опуская голову на руки.

Николя протянула через стол руку и похлопала его.

– С каждым разом вы играете все лучше, Хью.

– Нет, это не так, – проговорил он, распрямляясь. – Просто у вас доброе сердце, вы не хотите огорчать меня, Николя.

– Вовсе нет, – вырвалось у нее. Она бросила быстрый взгляд на мужа. – Вы действительно стали играть много лучше.

Хью фыркнул и встал из-за стола. Он вежливо, но холодно поклонился Николя и объявил, что идет спать.

– Твоей жены мне будет не хватать куда больше, чем тебя, Ройс, – громко сказал он, направляясь к выходу.

– При дворе Хью слывет за сильного игрока, заметил Ройс.

Николя улыбнулась. У нее на щеке появилась ямочка.

– Я играю лучше.

Ройс ничего не мог противопоставить такому самоуверенному утверждению. Она на самом деле играет лучше.

– Да, ты играешь лучше, – признал он, – но и я тоже.

– Возможно, – снизошла Николя, – но с тобой я состязаться не буду, потому что тебе будет больно, когда я выиграю.

Это замечание так удивило его, что он рассмеялся.

– Тебе не победить меня, жена, мои чувства не пострадают.

По взгляду, которым она его одарила, Ройс понял, что она ему не верит. Она хотела было встать и положить шахматы назад на полку над камином, но Ройс остановил ее, накрыв ее руки своими.

– Останься на месте, жена. Пора нам поговорить. С этими словами Ройс поднялся. Николя тихонько вздохнула. Она отвела назад волосы, положила руки на стол и улыбнулась Ройсу. Он обошел стол и остановился напротив нее.

– Я готова выслушать тебя, – объявила она.

– Я хочу поговорить о вчерашнем вечере.

– Да?

– Ты опять пыталась обмануть меня, не так ли? Ройс терпеливо ждал, что она начнет отрицать, будто хотела споить его. Потом он собирался заставить ее рассказать все начистоту, даже если на это уйдет вся ночь. Он хорошо продумал, что сказать.

– Да, Ройс, я хотела споить тебя.

Это безропотное признание обезоружило Ройса, но он быстро пришел в себя.

– Не получилось, да?

– Не получилось.

– Ты помнишь, что говорила мне?

У Николя затекла шея от того, что приходилось держать голову высоко поднятой, чтобы видеть его лицо. Хоть бы он сел или отошел немного назад.

– Кое-что, отдельные слова, – призналась она. – По-моему, я сказала тебе, что Ульрик – сын моего брата. Или ты сам догадался?

Ройс хотел было ответить, но передумал.

– Хорошо, Николя, – сухо произнес он. – Какую игру ты затеваешь на этот раз?

– Я не играю, Ройс.

– Тогда почему ты столь любезна со мной? Она изящно пожала плечами.

– Я же обещала быть предельно честной с тобой.

– И ты считаешь, что прошлой ночью была честна со мной?

– Я собиралась поведать тебе многое, – отозвалась она, – откровенно рассказать о своей семье. Да, я была честна с тобой. Я уверена.

– Но для начала ты хотела споить меня?

– Думала, что так тебе будет легче услышать правду, – призналась Николя.

Ройс покачал головой:

– Ты хотела обмануть меня.

– Ну это как посмотреть, – возразила Николя. – Признаю, Ройс, план был глупый. Ты этого добиваешься?

– Начало неплохое.

– Да, я пошла на это, думая, что так тебе будет легче. А еще мне хотелось бы начать нашу жизнь заново.

– Заново?

Николя опустила глаза.

– Мне бы хотелось, чтобы мы жили в согласии. Грусть в ее голосе не ускользнула от внимания Ройса.

Он долго молча смотрел на нее, не в состоянии решить, откровенна она с ним сейчас или опять пытается обвести вокруг пальца.

– Это так важно для тебя? – спросил он.

– Да, очень важно. А тебя это забавляет?

– Я очень доволен и я не забавляюсь, Николя. Я хочу того же – чтобы мы жили в согласии. – На самом деле Ройс поверил ей.

Николя поразилась искренности его слов. Она молчала.

Черт, он уже забыл почти все, о чем собирался говорить, и чувствовал себя подобно юному оруженосцу, не знающему своих обязанностей.

– Я рад, что мы понимаем друг друга, – наконец продолжил Ройс.

Она кивнула и хотела было встать. Он повернулся и сложил руки за спиной.

Николя опять села. Она знала, что сейчас начнется. То, что она так легко согласилась с ним, еще ничего не значит. Настал час наставлений.

– Муж должен быть совершенно уверен, что жена всегда говорит ему правду, – твердо заявил Ройс.

– Но ты же не был раньше женат, – не удержалась Николя. – Откуда тебе знать, как должно быть?

– Николя, разве необходимо обжечься, чтобы узнать, сколь разрушителен огонь?

Николя нашла это сравнение довольно странным, но, увидев пристальный, напряженный взгляд мужа, решила оставить свое мнение при себе.

Я старше тебя, – опять начал Ройс. – Ты должна полагаться на меня – я знаю, что говорю. Так вот, Николя, что касается доверия между мужем и женой…

Господи, как же он любит читать нравоучения!

Ройс говорил и вышагивал по комнате. Николя склонила голову и принялась мысленно составлять список всех дел, которые необходимо сделать до возвращения Джастина и Ульрика. Надо хорошенько отмыть полы поскольку малыш уже ползает и она не хочет, чтобы он пачкал коленки. Надо велеть кухарке приготовить любимые кушанья Джастина, чтобы брат остался доволен. Завтра на ужин у них будет фазан с запеченными яблоками. Джастин очень любит фазана. И она сама поможет кухарке украсить блюдо разноцветными перьями, чтобы придать ужину праздничный вид…

– …Ты согласна со мной, Николя?

Услышав свое имя, Николя вздрогнула и вскинула голову. Ройс глядел на нее в ожидании ответа.

– Да, Ройс.

Он кивнул и продолжил:

– Семейная жизнь похожа на карту.

– На что? – изумленно спросила Николя.

– На карту, – повторил Ройс. – Не перебивай меня. В семейной жизни всему должно быть свое место, как названиям на карте.

Он сказал это как обычно, не повышая голоса. Ройс отлично управляет своими чувствами. Честно признаться, его выдержка достойна восхищения. А еще он очень добрый.

Николя постаралась вникнуть в его слова, но очень скоро опять задумалась о своем. Она понимала, что Ройс наставляет ее с одной целью, – он хочет облегчить ее вхождение в новую жизнь, хочет, чтобы она была счастлива. Чем дольше он говорил, тем больше она убеждалась в этом.

Он любит ее, возможно, не меньше, чем она его. Да, она любит его. Иначе она не сидела бы здесь сейчас, делая вид, что ей интересно каждое его слово. Николя вдруг поняла, что ведет себя точно так же, как ее мать с отцом. Отец обожал рассказывать одни и те же давно надоевшие истории по многу раз, и каждый раз по окончании мать делала вид, что ей ужасно смешно.

Ройсу доставляло удовольствие наставлять ее. Значит, надо притворяться, что ей это необычайно интересно.

Традиции сохраняются.

Теплое чувство охватило Николя. Матушка могла бы гордиться ею, ибо точно так же, как мать щадила чувства отца, Николя щадит чувства Ройса…

– …Поэтому, жена, думаю, тебе каждый день следует рассказывать мне о том, какие обязанности ты собираешься исполнять, – заключил Ройс. – Это поможет нам упорядочить нашу повседневную жизнь.

– Я, что, должна вставать перед тобой каждое утро и перечислять все, что собираюсь сделать в этот день?

– Да.

Глаза у Николя округлились.

– Ты собираешься расписать заранее всю нашу, не оставляя места для неожиданностей, муж? – Удивленно спросила она.

Ройс возмущенно посмотрел на нее:

– Нет, разумеется. Ради всего святого, Николя, неужели ты не слышала ни слова из того, что я говорил?

Николя догадалась, что о неожиданностях Ройс уже говорил. Она не решилась улыбнуться.

– Да-да, – торопливо проговорила она, успокаивая его. – Я многое усвоила, но я только хотела уточнить, как ты относишься к неожиданностям.

Объяснение прозвучало жалобно-беспомощно, но Ройса оно успокоило. Николя позволила себе улыбнуться.

– Ты закончил? Уже поздно, Кларисса обещала подготовить для меня ванну перед сном. Не хочу, чтобы вода остыла.