В ведомстве Мюллера выделялись работоспособностью, образованием, профессионализмом и умом два офицера, которым, как и Гейдриху, лучше всего подходит определение «интеллектуальные гангстеры» — Вальтер Шелленберг и Адольф Эйхман. Первый поначалу занимался в гестапо политической контрразведкой, второй — «еврейским вопросом».

Именно Шелленберг оставил наиболее выразительное и точное описание внешности своего тогдашнего шефа.

«Мюллер был сдержан и немногословен, имел типичный баварский акцент. Маленький, коренастый… с угловатым черепом, с тонкими сжатыми губами и холодными карими глазами, которые почти постоянно были наполовину прикрыты подергивающимися веками… Его большие руки с толстыми, узловатыми пальцами оставляли жуткое впечатление…»

Одно время Мюллер носил странную прическу: стригся по окружности машинкой почти наголо, только спереди оставляя прядь волос, разделенную посредине аккуратным пробором.

Генрих Мюллер родился в 1900 году в Мюнхене, в 14 лет поступил учеником в Баварские авиационные мастерские, в 17 лет ушел добровольцем на войну, стал летчиком. За полгода боевых действий настолько отличился, что был награжден «Железными крестами» второго и первого класса, «Баварским крестом» с короной и мечами, несколькими почетными знаками.

Уволившись после войны из армии в чине фельдфебеля (в личном деле записано, что он к тому же инвалид войны), Мюллер поступил на службу в полицию на самую что ни на есть скромную должность. В 1934 году Мюллера заметил Гейдрих и перевел из Баварии в Берлин, поскольку у того уже сложилась репутация высокопрофессионального и цепкого криминалиста. До сих пор жива легенда, что в свое время Мюллер якобы добросовестно выслеживал национал-социалистов. Это не соответствует действительности. Преследованием «наци» он никогда не занимался ни по приказу начальства, ни по собственной инициативе.

Человек, ставший самым знаменитым из всех своих бесчисленных однофамильцев[66], вошедший в черные страницы истории Германии под прозвищем «Мюллер-гестапо», отличался невероятной даже для немцев работоспособностью, высоким профессионализмом и феноменальной памятью: он помнил имена и «специализацию» даже самых незначительных осведомителей, с которыми когда-либо имел дело.

Все сослуживцы отмечали скромность шефа в быту и непритязательность. Он почти не пил спиртного (и это в столице пива Мюнхене!), правда, был заядлым курильщиком бразильских сигар. Как и Гейдрих, был очень музыкален, превосходно играл на рояле, хорошо рисовал и был очень сильным шахматистом. (Один из его сотрудников вспоминал, что группенфюрер любил в начале партии поддаться сопернику, довести партию почти до проигрыша, а затем неожиданным ходом внести в игру перелом и одержать победу.) Один из вечеров в неделю, если позволяла обстановка, непременно проводил за доской или за игрой на фортепьяно в четыре руки со своим постоянным партнером Эйхманом.

По старой полицейской привычке Мюллер предпочитал ходить в гражданской одежде, мундир офицера полиции или СС надевал лишь в исключительных случаях. Иногда он ездил на работу не на служебном автомобиле, а городской электричкой до станции «Ангальтский вокзал».

Примечательно, что Мюллер никогда не разделял национал-социалистическую идеологию (его тошнило от самого слова «социализм» в любой интерпретации), он был, в сущности, сторонником авторитарного государства, а потому полагал, что только Гитлер и его партия оказались способны возродить Великую Германию из веймарского болота.

Мюллер считался, и вполне заслуженно, лучшим в Германии знатоком спецслужб и репрессивных органов Советского Союза. Еще одной характерной чертой гестаповца была его абсолютная беспощадность ко всем, кого он считал врагами рейха, хотя вовсе не являлся патологическим садистом от природы.

Так, после неудачного покушения на Гитлера 20 июля 1944 года подозрение о причастности к заговору пало на старинного приятеля и коллегу Мюллера группенфюрера СС, шефа криминальной полиции Артура Небе. Инсценировав самоубийство (якобы утопился), Небе, сам являвшийся настоящим военным преступником за свои злодеяния, несколько месяцев успешно скрывался. Возможно, ему удалось бы уцелеть, но… не поверил в самоубийство и изловил Небе именно старый дружище Мюллер. 2 марта 1945 года Небе повесили.

При повторном приезде в Берлин Коротков узнал от «Брайтенбаха» о произведенной 27 сентября 1939 года, то есть сразу после разгрома Польши, в полной тайне кардинальной реорганизации нацистских спецслужб. Было образовано Главное управление имперской безопасности (немецкая аббревиатура — РСХА) во главе с Гейдрихом. Оно состояло из семи управлений.

«СД-инланд» стало именоваться III управлением (Амт-Ш) во главе с Отто Олендорфом, а «СД-аусланд» — начальник Хайнц Йост — VI управлением (Амт-VI). Когда началась война с Советским Союзом, Йост за какие-то грехи впал в немилость и был отправлен на Восточный фронт. Вместо него Амт-VI возглавил оберштурмбаннфюрер СС (впоследствии бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС) Вальтер Шелленберг. В каждом управлении, разумеется, было по нескольку отделов (рефератов) и других подразделений. Так, по ходу войны Шелленберг в своем управлении создал группу «S» для проведения специальных операций. Шефом группы стал знаменитый эсэсовский террорист и боевик, двухметровый детина с лицом со шрамами, оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени.

Криминальная полиция (крипо) во главе с Артуром Небе стала V управлением (Амт-V). После смещения Небе в 1944 году его место занял выдвиженец Мюллера, сослуживец и друг с 1919 года и фактический заместитель по гестапо оберфюрер СС Фридрих Панцингер. Читателю еще придется встретить несколько позже эту фамилию.

Гестапо, окончательно поглотившее политические отделы полиций всех земель, в качестве IV управления (Amt-IV) [67] возглавил все тот же, тогда еще оберфюрер СС, полковник полиции и рейхскриминальдиректор (имперский директор уголовной полиции) Генрих Мюллер.

Самое название РСХА считалось секретным, такого учреждения в природе вроде бы не существовало. Рядовые немцы его никогда и слыхом не слыхивали. Поэтому должность Гейдриха формально именовалась так: шеф службы безопасности (то есть Амт-Ш и Амт-VI) и полиции безопасности (то есть зипо: Амт-V и Aмt-IV).

Высшее руководство всеми спецслужбами осуществлял Гиммлер, к этому времени уже не только рейхсфюрер СС, но и шеф всей германской полиции.

Официально у Гейдриха не было заместителя, однако в отсутствие шефа его замещал именно Мюллер. Фюрер высоко ценил шефа гестапо. За время войны Мюллер был награжден так называемой «Пряжкой 1939 г.» к своему «Железному кресту», полученному в Первую мировую (это означало повторное награждение), а также крестами «За военные заслуги» второго, первого и рыцарского класса.

27 мая 1942 года Гейдрих, одновременно исполнявший обязанности «протектора Богемии и Моравии», был смертельно ранен в Праге чешскими боевиками-парашютистами Йозефом Габчиком и Яном Кубишем и 4 июня скончался. Лишь 30 января 1943 года на его место шефа РСХА был назначен предводитель австрийских эсэсовцев, почти двухметровый алкоголик с лошадиным лицом, иссеченным дуэльными шрамами, обергруппенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер. Все эти месяцы Гиммлер лично руководил РСХА, но всю повседневную работу за него делал все тот же не знающий износа Мюллер. И это при том, что рейхсфюрер и группенфюрер сильно недолюбливали друг друга.

К полицейской работе Кальтенбруннер склонностей не имел, в делах не разбирался, к тому же в конце дня бывал в полувменяемом состоянии, потому в сферу деятельности Мюллера не вмешивался.

В ходе войны структура гестапо претерпела некоторые изменения, обозначение основной задачи управления теперь звучало так: «Обнаружение и борьба с противником». В этом качестве только гестапо обладало исполнительными прерогативами: арест, превентивное заключение, следствие.