Несмотря на сильный ветер, взлет «Вольфхена» проходил без каких-либо происшествий. Правда, гидроплан долго прыгал по волнам, подскакивая в воздух и снова касаясь поплавками воды, но затем отрывался от поверхности моря и через двадцать минут достигал высоты тысяча двести метров.
Пилоты рассказывали, что с высоты открывается потрясающий вид. Океан просматривается на девяносто миль вокруг, и мельчайшая деталь ясно видна на его темно-синей поверхности. «Вольфхен» набирал высоту четыре тысячи метров, откуда штопором пикировал вниз и через несколько минут уже снова стоял на палубе.
«Вольфхеном» немедленно заинтересовались акулы. Однажды, едва его поплавки коснулись воды, как в сторону самолета двинулся торчащий из воды огромный острый плавник. Эта акула, видимо, «доложила» своим собратьям об обнаружении добычи, потому что не прошло и четверти часа, как вокруг уже бесновалась целая стая.
Благополучно пройдя испытания, «Вольфхен», если позволяла погода, вылетал ежедневно, причем, дважды: на рассвете и во второй половине дня, возвращаясь уже в сумерках. Благодаря воздушной разведке, удалось обнаружить «Джумну» и «Вордсворт». Пилотам с «высоты своего положения» было очень легко определить курс судна и вычислить его скорость относительно самолета. Затем в игру вступал «Вольф», и обнаруженному пароходу приходил конец.
Когда же по пути в Австралию вспомогательный крейсер вступил в полосу непрерывных дождей и штормов, «Вольфхен» был снова разобран и спрятан под палубу.
При первом полете в Тихом океане пилоты, уже взлетев, обнаружили обрыв в электросети машины и лопнувшую растяжку. Тем не менее, они решили завершить полет. Океан катил крупную зыбь; как всегда, вокруг корабля шныряли акулы. Завершив разведывательный полет, «Вольфхен» совершил посадку на воду, но вдруг неожиданно остановился и стал капотировать, то есть, «клевать носом». Выяснилось, что лопнувшая растяжка повредила один из поплавков, и тот дал течь. Машина медленно становилась на мотор, поднимая хвост.
Еще во время взлета «Вольфхена» с мостика крейсера заметили, что на самолете не все в порядке, а теперь уже не на шутку встревожились. На воду немедленно была спущена шлюпка с отобранными гребцами.
Порывистый ветер уносил скапотировавшийся «Вольфхен» от корабля. Пилот и наблюдатель вылезли из кабины и забрались на хвост машины в попытке сбалансировать «Вольфхен». Кругом уже мелькали акульи плавники. Сгибая весла, моряки на спасательной шлюпке шли к «Вольфхену» и успели в самый последний момент. С мостика Нергер видел, как двое матросов, не обращая внимания на акул, прыгнули в воду и взобрались на поплавки «Вольфхена». Нергер медленно и осторожно повел корабль к месту аварии.
Столь же осторожно гидроплан был поднят на борт, разобран и отправлен на капитальный ремонт. Акулы еще долгое время разочарованно кружили вокруг «Вольфа»...
Недели через три мотор самолета был полностью отремонтирован. Были заменены поломанные «ребра» крыльев и натянута новая брезентовая обшивка, примерно через месяц «Вольфхен» был снова готов к полетам.
За время похода «Вольфхен» совершил более ста пятидесяти вылетов, часами оставаясь в воздухе под ветром, дождем и палящими лучами солнца. На нем происходила масса поломок, но все они сравнительно быстро устранялись. Например, новые «ребра жесткости» для крыльев были вырезаны из ящика с чаем. Чуть ли не каждые три дня на крылья и фюзеляж «Вольфхена» приходилось натягивать новую брезентовую или парусиновую обшивку. Этого добра на «Вольфе» было много, но такого качества, что обшивка вскоре снова расползалась и повисала лохмотьями, придавая «Вольфхену» жалкий вид. Кому-то пришло, в голову натянуть на крылья «Вольфхена» шелк-сырец, но он расползся через два часа полета, и просто удивительно, как при этом самолет умудрился вернуться обратно, а не упал в море. Необходимо было отыскать более прочный материал, и его тоже нашли на «Хитачи-Мару», которая просто была пещерой Али-Бабы! В одном из трюмов японского парохода были обнаружены ящики с белым атласом, предназначенным на бальные платья английских дам. Таким образом, «Вольфхен» был «одет» в английский бальный туалет, и до конца похода этот туалет послужил ему на славу...
После разгрузки «Хитачи-Мару» «Вольфхен» вылетел на разведку обстановки, чтобы убедиться, нет ли еще поблизости японского крейсера «Цусима». Получив известие, что никого в близлежащем районе нет, Нергер вывел «Хитачи-Мару» на глубокую воду, где затопив «драгоценное японское судно».
Необходимо было срочно пополнить запасы угля, пока положение не стало критическим.
Нергер решил идти в сторону Дурбана.
«Вольф» находился в плавании уже ровно год, и удача всегда была на его стороне. Нергер верил, что Удача не оставит «Вольф» и сейчас. И не ошибся.
Как-то на рассвете — самое удачное время для охоты — сигнальщики «Вольфа» обнаружили на горизонте большое судно, оказавшееся испанским пароходом «Игоц Менди». Уже по внешнему виду испанского парохода стало ясно, что он как раз перегружен углем.
Пароход был задержан, на него высадилась призовая команда и повела «Игоц Менди» за «Вольфом». Опросив капитана угольщика и его офицеров, Нергер еще раз убедился в том, какое сильное давление оказывает Англия на нейтральное судоходство. «Игоц Менди» вышел из Испании в балласте, чтобы доставить из Калькутты груз джута. Против этого англичане ничего не имели. Напротив! Они уверили испанского капитана, что все «нейтралы» могут полностью положиться на помощь и поддержку Британской Империи. Только любезность за любезность. «Игоц Менди» должен зайти в бухту Делаго, взять там уголь и доставить его в Коломбо. Разумеется, для нужд английского флота. Если же испанцы откажутся сделать это, то английское правительство может и воспрепятствовать заходу испанского судна в Калькутту за джутом. Могут возникнуть и другие сложности.
В случае согласия, испанцы также должны были принять выставленные англичанами дополнительные условия: путь до бухты Делаго не оплачивается, а погрузка угля по фрахту составит сорок шиллингов за тонну, что более чем в десять раз меньше настоящей фрахтовой расценки.
Испанцам очень нужен был джут. Поэтому «Игоц Менди» принял в бухте Делаго восемь тысяч тонн угля, а при выходе в море нарвался на «Вольфа».
Нергеру оставалось только сожалеть, что он не «поймал» испанца на несколько дней раньше. Тогда можно было бы не уничтожать «Хитачи-Мару», которую так хотелось привести в Германию.
Но вскоре Нергер перестал жалеть, что не встретил «Игоц Менди» раньше. Случись это дня на два, на три раньше, беды было бы не миновать. Уже на следующий день в одном из самых больших угольных бункеров «Вольфа», который был заполнен едва ли на треть, вспыхнул пожар.
В сущности, воспламенение угля в бункерах дело обычное и не очень страшное, когда к пожару есть доступ. Повстречай они «испанца» раньше, бункер был бы уже заполнен до отказа, и тогда дело было бы совсем плохо: его пришлось бы затопить, а затем мучиться с мокрым углем, как это было при выходе из Германии. Нергер выделил специального матроса, в чьи обязанности входил исключительно контроль за температурой в угольных ямах, которую тот замерял по нескольку раз в течение суток.
Девятого ноября матрос доложил старшему механику, что температура в главном бункере вдруг подскочила на пять градусов. Почти сразу же запахло газом и появился дым. Но в почти пустом бункере пожар немедленно был ликвидирован.
Нергер привел «Игоц Менди» на свою старую стоянку. Немедленно была начата перегрузка угля. После трех суток непрерывной работы все угольные ямы «Вольфа» были заполнены до отказа. Затем всех находившихся на «Вольфе» женщин и детей переправили на испанский пароход, которому было приказано следовать за «Вольфом». Для этой цели на «испанце» были оборудованы дополнительные каюты, их украсили коврами и зеркалами, умывальниками и многим другим, что немцам удалось захватить на потопленных судах.
Среди женщин, отправлявшихся на испанский пароход, была и знаменитая «Мария Стюард», которая, будучи членом экипажа судна, юридически считалась пленной. На испанском пароходе тоже не было много места, и ее поместили в каюту, где уже была поселена женщина с маленьким ребенком с острова Маврикий. «Мария Стюард» закатила очередной скандал, заявив, что не собирается жить в одной каюте с «цветными», и лучше останется на «Вольфе», поскольку не боится ни пушек, ни снарядов. Нергер хотел уж было согласиться, но потом передумал, считая, что будет лучше избавиться от скандалистки.
