— Да, капитан Томас.

— Зовите меня просто Джей. Схема распределения массы готова?

Роджер подал ему схему, и лоцман стал ее изучать, а Стоуны тем временем разглядывали его. Мид решила про себя, что он больше похож на бухгалтера, чем на лихого космонавта, — ничего общего с героями сериала Хейзел. Лоуэлл воззрился на него и серьезно спросил:

— Вы марсианин, мистер?

— Вроде того, сынок, — не менее серьезно ответил лоцман.

— А тогда где у вас еще одна нога?

Томас опешил, но быстро нашелся.

— Ну, наверно, я неполноценный марсианин.

Лоуэлл задумался, но вопросов задавать больше не стал. Лоцман вернул Роджеру схему.

— О'кей, капитан. Где у вас наружные гнезда подключения?

— К носу от люка. А внутренние здесь, на пульте.

— Я на пару минут.

Лоцман снова вышел наружу, двигаясь очень быстро, и вернулся минут через десять.

— Это вы так быстро подключили вспомогательные ракеты? — недоверчиво спросил Стоун.

— Я уж много раз это делал. Привычка. И потом, со мной толковые ребята работают. — Он подключил к гнездам на пульте маленькую панель управления и проверил ее.

— Все в порядке. — Он посмотрел на экран радара. — Теперь можно немного побездельничать. Вы эмигранты?

— Да нет, просто путешествуем.

— Это здорово! Только не знаю, хоть убей, что интересного вы надеетесь найти на Марсе.

Он посмотрел в иллюминатор, где на черном фоне рисовался красный полукруг Марса.

— Посмотрим достопримечательности.

— В штате Вермонт больше можно увидеть, чем на всей этой планете. Я точно знаю. Это вся ваша семья?

— Все, кроме жены, — и Роджер объяснил ситуацию.

— А, да! Я читал об этом в «Военном кличе». Только там неправильно указали название вашего корабля.

— Газеты! — презрительно фыркнула Хейзел.

— Да, мэм. «Бога войны» я посадил четыре часа назад. Стоянка 32–33.

Только он на карантине. — Лоцман вытащил трубку. — У вас тут есть электростатическое осаждение?

— Есть, — сказала Хейзел. — Курите, курите, молодой человек.

— Спасибо.

Чтобы разжечь трубку, потребовалась уйма времени. Поллукс начал волноваться — когда же капитан думает вычислять траекторию.

Но Джейсон Томас не удосужился даже посмотреть на экран радара. Вместо этого он начал рассказывать длинную и запутанную историю про своего зятя, который живет на Земле. Этот его родственник пытался выучить попугая работать как будильник.

Близнецы ничего не знали о попугаях, да и знать не хотели. Кастор забеспокоился. Уж не хочет ли этот дурак разбить «Стоун»? Кас начал сомневаться, лоцман ли Томас вообще. История все продолжалась. Внезапно Томас прервал рассказ и сказал:

— Ухватитесь все за что-нибудь. И подержите кто-нибудь малыша.

— Я не малыш, — возразил Лоуэлл.

— А вот я хотел бы стать маленьким, знаешь?

Лоцман протянул руку к своей панели, а Хейзел взяла Лоуэлла.

— Но вся суть в том… — Корабль потряс оглушающий грохот — громче, чем шум стоуновского двигателя. И сразу стало тихо.

— Вся суть в том, торжествующе закончил Томас, — что птичка так и не научилась говорить время. Спасибо, ребята. Счет получите в конторе. — Он встал на ноги и гибким кошачьим движением скользнул к выходу, не отрывая ног от пола. — Рад был познакомиться. До свидания.

Они сели на Фобосе.

Поллукс оторвался от мягкой обшивки, к которой прислонился при посадке, и ударился головой о потолок. Потом попробовал пройтись, как Джейсон Томас. У него снова был вес, настоящий вес — впервые после Луны. Правда, в нем было всего две унции вместе с одеждой.

— Интересно, на какую высоту тут можно прыгнуть? — спросил он.

— Лучше не пробуй, — ответила Хейзел. — Помни, что скорость освобождения на этом шарике — всего шестьдесят шесть футов в секунду.

— Но человек ведь не может так быстро двигаться…

— Был такой Оле Гундерсон. Он обогнул Фобос по свободной орбите длиной тридцать пять миль. Это заняло у него восемьдесят пять минут. Он бы и доселе там летал, если бы его не перехватили на втором витке. — Да, но он ведь был олимпийским чемпионом по прыжкам. И у него, наверно, был специальный трамплин, от которого он отталкивался.

— Прыгать не обязательно, — сказал Кастор. — Шестьдесят шесть футов в секунду — это сорок пять миль в час, значит, круговая скорость где-то миль тридцать в час. У нас дома человек может свободно пробежать двадцать в час, а здесь запросто развить сорок пять.

— Но трения-то нет, — не соглашался Поллукс.

— Специальные шиповки и, может быть, пусковой пандус на последней сотне ярдов и, — фьюю! — полетел.

— Вот и попробуй, дедуля. Я тебе помашу на прощанье.

— Прошу тишины! — Роджер громко свистнул. — Если наши доморощенные атлеты закончили, то у меня есть сообщение.

— Спустимся на поверхность, папа?

— Нет, если будешь меня перебивать. Я пойду на «Бога войны». Кто хочет погулять — пожалуйста, только договоритесь, кто приглядит за Вундером. Надевайте ботинки — кажется, тут есть стальные дорожки для удобства путешественников. Поллукс первым надел скафандр и вышел в шлюз, где с удивлением обнаружил, что веревочная лестница так и не опущена.

«Как же спустился Джейсон Томас? — подумал Пол. — Спрыгнул, наверное?» Прыжок вниз с высоты ста с лишним футов здесь не причинит вреда ногам. Но, открыв наружную дверь, Пол выяснил, что можно просто идти по корпусу, как муха по стене. Он слышал об этом и раньше, но не очень-то верил — разве такое возможно на планете, пусть даже на спутнике?

Другие последовали за ним. Хейзел несла Лоуэлла. Внизу Роджер остановился и посмотрел вокруг. — Могу поклясться, — недоуменно сказал он, — что перед посадкой видел «Бога войны» чуть восточнее от нас.

— Вон там что-то торчит, — сказал Кастор, указывая на север. Там над необычайно близким горизонтом высился какой-то круглый купол — горизонт был всего в двухстах ярдах с высоты зрения Кастора. Купол казался огромным, но по мере их приближения он быстро уменьшался, и вскоре они дошли до него. Резкое искривление маленького шарика шутило с ними шутки. Планета была так мала, что было видно, как она закругляется, но сказывалась привычка считать, будто то, что на горизонте — это далеко. По дороге к куполу Стоуны встретили на одной из стальных дорожек, пересекавших им путь, человека. Он был в скафандре, как и они, и с легкостью нес бухту стального троса, ручную лебедку и сухопутный якорь с большими лапами. Роджер остановил его.

— Извините, приятель, — не скажете ли, как найти «Бога войны»? По-моему, стоянка 32–33.

— Вон там, к востоку. Идите по этой дорожке миль пять и увидите. Вы не с «Перекати-Стоуна»?

— Да. Я владелец, тоже Стоун.

— Очень приятно, капитан. Я как раз собираюсь перевезти ваш корабль на другое место. Найдете его на стоянке номер тринадцать, к западу отсюда. Близнецы с любопытством осматривали его снаряжение.

— Вам этого хватит? — спросил Кастор, вспомнив сложную процедуру перевозки «Стоуна» на Луне.

— А вы гироскопы оставили вертеться? — спросил докер.

— Да, — ответил капитан Стоун.

— Тогда никаких сложностей не будет. До скорого.

И он пошел к кораблю, а Стоуны — по дорожке на восток. Благодаря трению магнитных ботинок о сталь идти было легче. Хейзел отпустила Лоуэлла побегать.

Они шли прямо к Марсу, огромный полукруг которого заполнял большую часть восточного горизонта. По мере их приближения планета будто поднималась над горизонтом. Марс на Фобосе, подобно Земле на лунном небе, никогда не восходит и не заходит — «восходить» его заставляло быстрое продвижение Стоунов по маленькому Фобосу. Пройдя около мили, Мид заметила на красно-оранжевом фоне Марса силуэт «Бога войны». Стоуны прибавили шагу, но корабль предстал перед ними целиком, от носа до кормы, только через три мили.

Наконец они дошли и увидели вокруг корабля временное ограждение из троса, натянутого между стойками, а на нем — большую табличку: