А неподалёку от её убежища совещались воины нитра. Их отправили искать человека. Какого именно, шаманка не объяснила. Сказала только, что, когда они найдут того, кто им нужен, они его узнают. Человека надо привезти невредимым в главное стойбище племени, которое находилось в двух днях быстрой езды отсюда. Но они были воины, а не глупцы. Все знают, что люди сражаются, как йорис в брачный сезон. Значит, нужно найти человека, который одинок и не будет сопротивляться. Задача была непростая, более того — опасная, ведь норби тоже не сидят на месте.

На рассвете один из нитра обнаружил следы. Очень странные следы. Кто-то ехал на лошади, но рядом с лошадью бежали двое животных, каких никто из них раньше не встречал. Следы были свежие, всадник должен был заночевать где-то неподалёку. Нитра позавтракали, снялись с лагеря и поехали по следам. И вот они совещались перед большой кучей валунов: было очевидно, что тот, кого они ищут, именно там. Негромкая чирикающая беседа становилась всё более оживлённой. Наконец заговорил старший из четверых. Они подъедут к стоянке открыто и поприветствуют человека согласно обычаю. По тому, как он себя поведёт, станет ясно, тот ли это человек, который им нужен.

Будь на месте Тани любой другой житель Арзора, он бы наверняка перепугался и схватился за оружие. Ведь нитра были врагами и людям, и норби. Они враждовали даже друг с другом. Естественной реакцией человека при их появлении было спрятаться в укрытие и начать стрелять. Но Тани только подняла голову. Не доезжая до валунов, четверо воинов спешились. Они достали из колчанов гладкие палки без наконечников и одновременно выстрелили в воздух. Только глупые норби тратят на приветствия хорошие боевые стрелы.

Тани расплылась в улыбке. Незнакомцы вели себя так, как было описано в образовательных программах! Девушка подняла руки и медленно и старательно сообщила на языке жестов:

«Костёр готов. Разделите со мной еду и питьё. В присутствии друзей нож остаётся в ножнах!»

Нитра в изумлении уставились на неё. Они видели перед собой хрупкую человеческую женщину. Однако эта женщина не боялась их и предлагала гостеприимство! В пустыне женщин мало, и берегли их как зеницу ока. Лишь один раз в своей жизни молодая женщина оставалась без защиты. Перед тем как вступить в брак, она на восемь дней и ночей уходила одна в пустыню. Без еды и без оружия, не считая ножа. Без убежища, не считая одеяла. Она не имела права брать с собой больше вещей, чем могла унести на себе, хотя ей разрешалось взять лошадь, если её семья могла себе это позволить.

Никто не смел сопровождать её — она должна была уйти и выжить сама, без чьей-либо помощи. После возвращения она становилась полноправным членом племени, поскольку пустыня приняла и признала её. Если же девушка погибала, её тело находили и погребали на том месте, где она лежала. Это значило, что она вернулась в землю, которая потребовала её себе. Выжившие рассказывали обо всём, что с ними случилось, Гремящему Громом, и тот давал им имена, связанные с этими приключениями. Со дня возвращения из пустыни женщину никогда не оставляли беззащитной. Мужчины, воины, сражались и погибали. Но женщинам вред причиняли редко и, как правило, непреднамеренно.

Воины сели к костру напротив Тани, приняли от неё чашки со своим излюбленным напитком и начали раздирать крепкими зубами жареную курочку. Они обсуждали Тани на своём языке, непроизносимом для человеческих уст. «Эта человеческая женщина, по всей видимости, проходит своё испытание имени», — говорили они, глядя на чепрак, служивший ей одеялом, на нож, висевший у неё на поясе. Ни лука, ни парализатора у неё с собой не было. Брать с собой воду и сванки разрешалось — если семья могла себе это позволить. Однако степная курочка была свежая, только что убитая. Подъезжая, они видели следы на траве там, где девушка поймала свою добычу.

А Тани любовалась туземцами, их высокими, стройными фигурами. Старший из них был не ниже семи футов ростом. Кожа у них была почти того же цвета, как земля Арзора: красновато-жёлтая. Девушка заметила маленькие кривые рожки на безволосых, правильной формы головах и еле сдержала смешок. Как будто они — родня её кобылке! Тела воинов прикрывали рубахи из кожи йориса, с разрезами по бокам, чтобы не мешали ходить. На ногах туземцев были высокие сапоги, на талиях — пояса, почти такие же, как у Тани: со множеством кармашков. На поясах висели ножи.

Тани обратила внимание на ножны: отделанные бахромой, украшенные вышивкой, они очень походили на её собственные. Ей очень понравился узор из красного, золотого и синего бисера. Может быть, когда они познакомятся поближе, туземцы разрешат ей повнимательнее его рассмотреть… Старший из четверых понимал язык жестов. Он сказал на нём — медленно, на случай, если Тани плохо им владеет:

«С тобой есть ещё кто-то. Кто это?»

У него за спиной негромко тявкнул койот. Воины обернулись и обнаружили, что койоты стоят позади и внимательно смотрят на них. Увидев, что их заметили, Миноу и Ферарре исчезли за камнями. Над головой замахали могучие крылья — они двигались беззвучно, но воины ощутили поднятый ими ветер. Тани встала, и парасова легко опустилась на защищённое подкладкой плечо девушки. Пальцы Тани принялись медленно плести знаки:

«Со мной — мои друзья. Духи дали мне их в спутники». Она подала знак Мэнди, и та все так же беззвучно поднялась в воздух и исчезла из виду. Осторожность никогда не помешает. Если туземцы испугаются животных, они могут начать стрелять.

Нитра переглянулись и кивнули друг другу. Да, эта женщина — именно та, кто им нужен. Гремящая Громом будет довольна. Незнакомку надо отвезти в племя.

Старший из воинов твёрдо сказал: нужно убедить эту женщину отправиться с нами, не применяя силы. Заставить женщину против её воли прервать испытание имени — дурное дело, оно может навлечь несчастье на весь клан. Остальные поспешно согласились с ним. А Тани, сидевшая по ту сторону костра, безмятежно попивала сванки и улыбалась гостям. Всё происходило как в учебных фильмах! Видел бы её сейчас Шторм!

У Шторма между тем хватало своих проблем.

Первым в пещеру, где лежал мёртвый нитра, вошёл немолодой, опытный воин. Оглядевшись, он заметил Хостина, но ничем не проявил своих чувств.

Шторм застыл, прикидывая, что лучше: начать бой или подождать и посмотреть, как поведут себя нитра? Пока они не проявляли враждебности, что было нехарактерно для задиристых дикарей. Трое вошедших следом за предводителем воинов встали полукругом, наблюдая за Штормом. Старший в это время медленно и тщательно осматривал скелет. Наконец он выпрямился и обратился к Хостину на языке жестов:

«Ты нашёл. Как?»

Шторм подал сигнал, и Хинг подбежала к нему и, проворно взобравшись по штанине, устроилась на сгибе локтя.

«Эта малышка очень любопытна. Она всё время ищет интересные вещи, с которыми можно поиграть. Она нашла стрелу и принесла мне. Я пошёл искать хозяина».

«Зачем пошёл искать?»

Хостин несколькими быстрыми жестами объяснил, и воин кивнул. Нитра осторожно протянул руку, продолжая жестикулировать другой.

«Она как конь? Она твой друг по духу?»

«Да».

Длинные тонкие пальцы коснулись жёсткой шёрстки Хинг, бережно погладили её по спинке. Хинг тут же перевернулась на руках у Шторма и подставила брюшко. Нитра издал негромкий смешок. Остальные трое тоже. Предводитель опустился на корточки. Шторм последовал его примеру. Хинг тотчас вскарабкалась ему на плечо.

«Нас послала наша Гремящая Громом. Она говорит, мы должны найти человека, которого избрали духи. Нам следует привезти его к племени. Она будет говорить с этим человеком о великой опасности, которая нависла над нашей землёй».

«Опасности?» — переспросили пальцы Хостина.

«Из пустыни приходит смерть. Многие умирают. Каждый раз мы находим все больше умерших. Они не взывают к своему клану о помощи. Не видно признаков того, что они боролись за жизнь. Они умирают во сне. Остаются одни кости. Поначалу гибли только те, кто уходил далеко от стойбища. Пастухи, охотники. Женщины, проходящие испытание имени. Потом стали гибнуть те, кто спал в стойбище один. Теперь все боятся спать одни. Умирают даже те, кто спит у большого костра. Мы ушли из пустыни, покинули земли клана, после беды, постигшей одного из наших воинов. Накануне он отпраздновал добрую охоту плотным ужином и пивом из зереля. Он спал крепко, а проснулся с жутким криком. Он увидел, что от спавшей рядом супруги остались одни кости. Этот ужас был сильнее, чем можно вынести, и клан обратился в бегство».