— Доктор.

Он резко обернулся. Рядом с ним стояла высокая темноволосая девушка в черном с головы до пят, если не считать двух закорючек инь и ян на груди. Черная маска под стать эмблеме, закругляясь, шла от левой скулы через правую сторону лба и оставляла открытым поллица, ошеломлявшего своей восточной красотой.

Он отвесил ей учтивый, хотя и несколько урезанный поклон.

— Не имею удовольствия быть с вами знакомым.

— Я — Дочь Луны, доктор. И я знаю вас — пусть даже и не лично.

В его затуманенном сознании что-то забрезжило. — Вы — одна из друзей Капитана.

— Верно.

Ощущение опасности всегда ударяло ему в голову, как вино. Это состояние, по крайней мере, могло бы впоследствии служить ему оправданием за вожделение, охватившее его сейчас.

— Милое дитя, — выдохнул он, сжимая ее пальцы, — вы — самое восхитительное зрелище, какое представало этим очам за долгие, долгие годы…

Даже в тусклом свете единственного фонаря Тахион заметил, как она зарделась.

— Я приложу все свои скромные силы, чтобы помочь вам, доктор.

Девушка стремительно развернулась и поплыла по улице, расслабленная и собранная одновременно — со смертоносной грацией крадущегося леопарда. Таха восхитило исходившее от нее ощущение силы, плавность ее движений, игра ее ягодиц под облегающим черным одеянием — в эту ночь его просто преследовали ягодицы. Он потрусил за ней, по-такисиански обеспокоенный тем, что женщине придется подвергнуть себя опасности.

Когда до ближайшего чужака оставалось метров двадцать, она бросилась в атаку, а еще метров через десять взвилась в воздух в прыжке, от которого у Тахиона захватило дух. Дочь Луны на лету выписала пируэт и отточенным движением ударила врага в плечо. Что-то глухо бухнуло — как будто на землю упала тыква. Чудовище попятилось. Все так же кружась, девушка отскочила, легко коснулась земли и мгновенно снова приняла боевую стойку.

Рука чудовища упала наземь, вывалилась прямо из рукава.

Дочь Луны вдруг обезумела: она исходила криком, выла, металась и каталась по земле, как клубок сцепившихся кошек. Тахион только глазами захлопал. «Все так хорошо начиналось», — горестно подумал он.

Какое-то время отпрыски Роя тоже остолбенело смотрели на нее. Потом дружно обернулись к Тахиону — их хеморецепторы безошибочно подсказали им о присутствии поблизости ненавистного и грозного такисианина.

Тахион потянулся к их сознанию, но с таким же успехом можно было бы схватить туман. Его мысль бесплодно прошла сквозь пелену электрохимических сигналов, составлявших разум чудовищ.

Ничуть не удивленный, он выхватил короткоствольный «смит-энд-вессон», широко расставил ноги, сжал пистолет обеими руками, прицелился, сделал глубокий вдох, задержал дыхание и дважды спустил курок. Из дула вырвалось пламя, раздался оглушительный грохот, Тахиона больно ударило отдачей. Никаких других последствий выстрела не обнаружилось.

Он потрясенно опустил пистолет. Ближайший к нему чужак находился всего в двадцати футах — промахнуться было невозможно. Потом такисианин увидел два небольших отверстия, именно там, где им следовало находиться: по одному с каждой стороны обширной груди пришельца. Значит, бесполезны не только ментальные атаки.

— У меня проблемы, — сообщил он.

Tax прицелился в сумрак под шляпой, спустил курок еще дважды. Шляпа слетела наземь вместе с ошметьями клейкой массы, смахивающей на пораженный гнилью картофель, — она служила чужаку головой. Существо продолжало надвигаться.

Дочь Луны прекратила вопить и молотить себя кулаками и теперь сидела, зажав ладони между колен и внимательно наблюдая за всем происходящим.

— Пули не причиняют им вреда, — сказала она сорванным от крика голосом. — Они… они не люди.

— Весьма тонко подмечено.

Он расстрелял последние два патрона, попятился назад, порылся в кармане в поисках запасной обоймы, надеясь, что не забыл ее захватить.

— Я решила, что искалечила человеческое существо, джокера, — сказала девушка, поднимаясь на ноги.

Она бросилась к зданию, что стояло справа от Тахиона, промчалась мимо громадных отпрысков Роя и снова взвилась в воздух, на этот раз по траектории, которая — доктор готов был голову дать на отсечение — должна была вознести ее не ниже чем на третий этаж. Но такисианин не увидел этого: Дочь Луны исчезла, едва только очутилась в тени дома, — чтобы появиться несколько секунд спустя и на лету ударить ногами второе чудовище. Одежда треснула, биомасса подалась, и существо просто разлетелось на части, а девушка приземлилась на мостовую и перекувырнулась.

Миг спустя она уже снова была на ногах и мчалась вперед, потом припала к земле, оперлась на одну руку и в косящем ударе выметнула перед собой ногу. Удар лишил чужака ног от колена. Существо плюхнулось на культяшки и невозмутимо потрусило дальше. Дочь Луны неумолимо преследовала его.

Когда она закончила и приблизилась к Тахиону, доктор негромко зааплодировал.

— Я должен принести вам свои изменения, милая леди, за то, что плохо о вас подумал.

Она хотела пригладить волосы, потом взглянула на свои пальцы и предпочла воспользоваться для этой цели запястьями.

— Вам не за что извиняться передо мной, доктор. У вас были причины думать так, как вы подумали. Но я ни в коем случае не должна употреблять свое искусство во зло ни одному разумному существу. А мне показалось, что я сделала это.

Tax обнял ее, Дочь Луны склонила голову ему на плечо, затем отстранилась.

— Я не хочу, чтобы меня видели. Будет слишком много вопросов.

— Погоди. Не уходи. Мне столько нужно тебе сказать!

— Нет времени. — Она поцеловала его в щеку. — Будьте осторожны, отец. — И девушка снова исчезла.

— Значит, вы действительно обнаружили отпрысков Роя, доктор. — Лейтенант Пилар Арруп махнула сигариллой в черном пластмассовом мундштуке. — Первый раз встречаю столь активного свидетеля-эксперта.

«Отец, — думал он. — Просто вежливое обращение, ничего более».

— Да уж, он показал этим придуркам, где раки зимуют. — Патрульный сжимал винтовку с таким видом, как будто это был талисман.

— Не без помощи своих друзей, доктора Смита и доктора Вессона, — вставил кто-то.

На улице было полно машин с мигалками, полицейских в форме и журналистов.

— Этим чудовищам пистолеты нипочем, — заметил какой-то полицейский.

— Так каким же образом вы одержали победу над этими существами, доктор? — Репортер сунул пористый фаллос микрофона прямо ему под нос.

— При помощи тайного боевого искусства.

— Уберите отсюда этих недоделков, — приказала Арруп.

К разочарованию Тахиона, она оказалась совсем не красивой. Коренастая и толстоногая, с бульдожьей челюстью и жестким ежиком волос, она очень напоминала Бренду из «Космической тыквы». Ее вздернутый нос обильно усеивали крупные темные веснушки. Глаза у нее были колючие, как два осколка стекла.

— Ну, лейтенант, — осведомился он. — Теперь вы отпустите Клецку?

— Вы обнаружили предположительно частицы ткани пришельцев в лаборатории убитого, а теперь предъявляете мне улицу, заваленную бесспорно их же ошметками, вот только если раньше они походили на детенышей Годзиллы, то теперь скорее напоминают бродяг, что можно считать прогрессом — или нет. Положение аховое.

— Значит, не выпустите?

— У меня есть свидетель, доктор.

— Пылающее небо! Женщина, у тебя что, нет сердца? Тебя не волнует справедливость?

— Думаете, я только что приплыла из Сан-Хуана? Свидетель — уважаемый человек, который раньше Клецку в глаза не видел и не испытывает никакого предубеждения к джокерам. И он приходит и описывает Клецку во всех подробностях. Только не говорите мне, что свидетелям нельзя верить, я сама это знаю. Но этот свидетель — надежный.

Тахион пригладил волосы пальцами.

— Позвольте мне поговорить с ним. Это очень важно. Что-то происходит, и дело тут не только в Клецке.

Она закатила глаза.

— Вы задумали какую-то чертовщину.