— Как включается горелка? — спросила Тэлли, только теперь понимая, что совершенно не учла в планах свое полное отсутствие опыта полетов на воздушных шарах.

— Потяни вот за эту веревочку,[8] — сказал один из «воздушников». — А когда вы захотите, чтобы за вами прилетел аэромобиль, нужно вот на эту кнопочку нажать.

Тэлли улыбнулась. Вот уж это им было совсем ни к чему.

Заметив выражение ее лица, кто-то из «воздушников» осведомился:

— Слушайте, народ, а вы, видно, куда-то далеко собрались?

Тэлли задумалась, прежде чем ответить. Она отлично понимала, что ее слова прозвучат в выпусках новостей, а потом их будут повторять поколение за поколением уродцев и юных красавцев и красоток.

«Пожалуй, стоит рискнуть, — решила она. — Эти четверо не пожелают отказаться от криминальной славы, поэтому все сделают, как я им сказала, и властям все расскажут только тогда, когда уже будет слишком поздно».

— Мы летим в Новый Дым, — проговорила она медленно и внятно.

Воздушники уставились на нее, не веря своим ушам.

«Вот вам, доктор Кейбл! Скушайте и подавитесь!» — весело подумала Тэлли.

Гондола качнулась. Тэлли обернулась и увидела, что в корзину запрыгнул Зейн.

— Меня захватите? — поинтересовался он. — Там уже четверо. И наши увели третий шарик.

— Остальные готовы тронуться по нашему сигналу, — добавил Фаусто.

Тэлли кивнула. Главное, чтобы они с Зейном улетели на шаре, а каким образом полетят остальные — не так важно. Она запрокинула голову и посмотрела на горелку, урчащую, как сонный реактивный двигатель, готовую снова нагреть воздух в оболочке шара. Тэлли очень надеялась, что жара горелки хватит для того, чтобы браслеты расширились, а если нет — то хотя бы для того, чтобы уничтожить всю их электронную начинку.

Она вынула из кармана огнеупорные перчатки и протянула одну пару Зейну.

— Твой план намного лучше, Тэлли, — сказал он, глянув на мурлыкающую горелку. — Летающая печка. К тому времени, как мы обретем свободу, мы уже будем на окраине города.

Тэлли улыбнулась ему, а «воздушникам» сказала:

— Ладно, ребятки. Теперь можете вылезать. Спасибо вам за помощь. Только не забывайте: часа на полтора — рты на замок.

Они покивали, выпрыгнули из корзины и отошли на несколько метров. Шар начал нетерпеливо подпрыгивать на ветру.

— Готовы? — крикнула Тэлли, обращаясь к «кримам» в гондоле розовоухого шара.

Те отсалютовали ей поднятыми вверх большими пальцами. Не так далеко приземлялся третий шар; скоро и эта компания «кримов» поднимется в небо. Чем больше угнанных шаров, тем лучше. Если всем удастся оставить свои интерфейсные кольца в гондолах, а самим выпрыгнуть, надзирателям придется ой как побегать.

— Все на местах, — сказал Зейн. — Можно трогаться.

Тэлли обвела взглядом горизонт. Особняк Гарбо, бальные башни, огни Нью-Красотауна — тот мир, о котором она мечтала столько лет, пока была уродкой.

«Увижу ли я этот город снова?» — подумала она.

Хотя, если никто так и не связался с Шэй, Тэлли придется вернуться. Мазохизм Шэй был всего лишь попыткой вылечиться. Тэлли никак не могла оставить подругу здесь, пусть та и возненавидела ее.

— Ладно, вперед, — сказала она и прошептала: — Прости, Шэй. Я обязательно вернусь за тобой.

С этими словами она дернула стартовый шнурок. Горелка бешено взревела, всех обдало жаром, оболочка начала раздуваться, шар поплыл вверх.

— Ух ты! — воскликнул Перис. — Класс, мы взлетаем!

Фаусто весело заулюлюкал и отсоединил якорную цепь. Гондола закачалась.

Тэлли встретилась взглядом с Зейном. Шар поднимался все быстрее. Он миновал вершину бальной башни, с балкона которой их проводила пьяными выкриками компания красоток и красавцев.

— Я все-таки решился сбежать из города, — тихо проговорил Зейн. — Наконец-то.

Тэлли усмехнулась. На этот раз Зейн не вернется. Она ему не позволит.

Бальная башня вскоре осталась внизу. Шар уже летел выше самых высоких зданий в Нью-Красотауне. Тэлли видела серебряную ленту реки, темное пятно Уродвилля, тусклые огни пригородов. Еще немного — и с высоты можно будет увидеть море.

Она отпустила шнурок, пламя стало слабым. Не стоит подниматься слишком высоко. Воздушному шару не хватит скорости, чтобы обогнать аэромобиль надзирателей. Летать наперегонки можно только на скайбордах. Скоро придется прыгать и падать до того мгновения, как механизмы скайбордов среагируют на действие городской магнитной решетки.

Тэлли понимала, что это будет не так просто, как прыжок в спасательной куртке, но это был просчитанный риск. Посмотрев вниз, она покачала головой и вздохнула. Порой ей казалось, что вся ее жизнь — это череда падений с высоты, причем каждый раз она забиралась все выше.

Тэлли заметила, что ветер уносит шар в противоположную сторону от моря, все быстрее и быстрее, хотя, как ни странно, воздух казался неподвижным.

«Как я сразу не догадалась! — подумала Тэлли. — Это потому, что шар летит, ловя воздушные потоки. А ощущение такое, что я сижу на месте, а мир плывет подо мной».

Внизу промелькнули Ржавые руины, но вокруг города протекало множество рек, и осадки на их дне содержали достаточное количество железа для поддержки скайбордов. «Кримы» собирались разлететься в разные стороны, а потом собраться в руинах. Все знали, куда лететь, даже если их разбросает далеко-далеко.

Тэлли сняла пальто, магнитные напульсники и перчатки и сложила все на дне корзины. Стало прохладно, но не более того — тепло горелки чувствовалось и в гондоле. Девушка натянула на руки выше локтей огнеупорные перчатки, подсунув левую под браслет. Зейн, встав напротив нее, сделал то же самое.

Теперь нужно было поднести браслеты к пламени.

Тэлли посмотрела вверх. Горелка крепилась к гондоле рамкой с шестью распорками. Казалось, будто под оболочкой шара восседает гигантский паук. Девушка поставила одну ногу на край корзины и, крепко ухватившись за раму горелки, подтянулась на руках. Усевшись на одну из перекладин, Тэлли еще раз бросила взгляд на проплывающий внизу город.

«Лишь бы только шар не закачался на ветру», — мысленно взмолилась она и сделала глубокий вдох.

— Фаусто, подавай сигнал.

Он кивнул и зажег «римскую свечу». Петарда зашипела и начала выплевывать зеленые и лиловые вспышки. Тэлли заметила, как точно такой же сигнал подали летевшие на ближайшем шаре «кримы», как потом по всему острову загорелось несколько цветных плюмажей. Операция началась.

— Ладно, Зейн, — сказала Тэлли. — Давай-ка наконец снимем эти мерзкие штуки.

Четыре горящие форсунки находились всего в метре от лица Тэлли. Пламя тихо гудело и наполняло ночной воздух теплом. Тэлли протянула руку и похлопала по одной форсунке. Женщина из мастерской сказала правду: рукой, одетой в огнеупорную ткань, Тэлли спокойно трогала зубчатые края горелки. Она нащупала даже несколько неровных выпуклостей в том месте, где форсунки были спаяны между собой. Но она совсем не ощутила температуру; горелка не была ни горячей, ни холодной… никакой. Все равно что сунуть руку в воду комнатной температуры.

Тэлли посмотрела на Зейна, устроившегося по другую сторону от горелки.

— Перчатки вправду работают, Зейн. Я совершенно ничего не чувствую.

Он недоверчиво посмотрел на свою руку в серебристой перчатке.

— Две тысячи градусов — ты так сказала?

— Именно.

По крайней мере, такие цифры ей сообщила зрелая красотка из мастерской, трудившаяся посреди ночи над стеклянной фигуркой.

— Я первая, — предложила Тэлли.

— Ни в коем случае. Вместе.

— Не бойся за меня.

Тэлли опустила голову и посмотрела на Фаусто. Тот опять побледнел, совсем как тогда, когда Зейн положил руку на стол штамповочного станка.

— По моему сигналу слегка потяни за шнурок, — сказала ему девушка.

— Постой! — воскликнул Перис. — Что вы задумали?