Такое «оборачивание» не является тут историческим исключением. В древней Руси население призывало князей с дружинами защищать их от внешних врагов и охранять внутренний порядок. Но князья быстро превращались в господ. Русская государственность вообще сложилась прежде всего не из некоего раскола на антагонистические классы, как полагает марксизм, а именно из потребности в охране общественного порядка и в защите данной человеческой общности от внешних нападений. Не думаю, что это – чисто русская особенность. Это – общая закономерность. Главную опасность для существования коммунистического левиафана внутри страны представляет образование неподконтрольных граждан, групп граждан, организаций, процессов. Все неподконтрольное ведет к образованию в теле социального организма разрушительных и дезорганизирующих явлений и тенденций. В обществе имеются средства исключать такие неподконтрольные явления и без участия властей. Это – прикрепление к месту работы и жительства (система прописки), ограничение передвижений, сведение к минимуму заработной платы, дефицит предметов потребления, очереди, бюрократическая волокита, система распределения благ и т д. Однако эти средства не абсолютны и не всеобъемлющи. Условия жизни порождают всеобщее недовольство, преступность и прочие негативные явления. Органы и меры общественного порядка создаются также и потому, что население своими силами неспособно удержаться в рамках естественных норм. Нормы жизни порождаются в самой социальной организации. Но они действуют как нормы поведения людей и постоянно нарушаются. Органы насилия и порядка возникают как отчуждение стремления массы населения к соблюдению норм. Они вырастают как необходимый элемент самой социальной организации в реализации естественных принципов организации. Насилие над населением и карательные меры есть необходимое условие функционирования самих фундаментальных принципов социальной организации.

Возьмем, например, принуждение к труду. По идее гражданин коммунистического общества имеет только одну возможность приобрести средства существования, а именно – работая в каком-либо первичном коллективе. Кто не работает, тот не ест. И если человек уклоняется от этого, значит, он незаконными путями добывает средства существования, значит, он преступник. Он должен быть прикреплен к какому-то коллективу. Человек, не прикрепленный к коллективу, опасен для общества. Его поведение трудно контролировать. Однако общество по самым различным каналам создает возможность для сравнительно большого числа людей существовать, не будучи членами деловых коллективов. Задача органов порядка – следить, чтобы число таких людей и их доходы держались в каких-то допустимых рамках. Автоматически это не делается. Условия жизни дают лишь основу для определенного порядка, но реализуется последний в деятельности специально уполномоченных на то граждан.

Той же цели служит форма вознаграждения за труд. Уровень вознаграждения должен быть таким, чтобы человек не смог сделать больших сбережений, которые позволили бы ему оторваться от коллектива. Человек должен быть закрепощен постоянно. Человек обречен всю жизнь сражаться за постепенное улучшение условий своего существования, оставаясь членом коллектива и подчиняясь его законам. Человек должен быть занят настолько, чтобы у него не оставалось времени, сил и средств на деятельность, угрожающую установленному порядку. Однако общество; одновременно порождает бесчисленные возможности для значительной части граждан добывать больше благ, чем это допускается их социальным положением и нормами распределения. Задача органов порядка и в этом удерживать общество в определенных рамках.

Аналогично обстоит дело с прикреплением граждан месту жительства. Нормой здесь является то, что получение жилья и улучшение жизненных условий зависит от коллективов и от властей. Здесь государство и коллективы распоряжаются жилым фондом, и это становится сильнейшим средством контролировать людей и держать их в узде. Вместе с тем возможности нарушения общественных норм такого рода в коммунистической стране оказываются колоссальными. И предохранить общество от этого без орга нов порядка невозможно.

Но возникнув, органы порядка приобретают самодовлеющее значение, как и государство вообще. Они приобретают силу, позволяющую им рассматривать себя не как слуг, а как хозяев общества. И в обществе нет постоянна действующих ограничителей их произвола.

На Западе широко распространена концепция совет ского общества, согласно которой советское население разделяется на угнетаемый народ и угнетающее ей правительство. Советский строй держится на насилии и обмане. Советский народ ненавидит свой строй и сва власть и ждет момент, когда он их может сбросить. Ее советскому народу дать возможность свободного выбора, он выберет социальный строй западного типа. И так далее в том же духе.

Бесспорно, насилие и обман играют свою роль в советском обществе. Бесспорно, население недовольно своим положением и не отказалось бы от благ западных стран. Но назовите мне нормальное общество, в котором так или иначе не использовалось бы насилие и обман! Назовите мне большую страну, в которой все довольны своим положением! В советском обществе есть нечто другое, что определяет все стороны его жизни, в том числе – тип насилия, тип обмана, тип недовольства. Это – его реальная социальная структура. То, что называют советским режимом, есть естественная организация многих миллионов людей в единый социальный организм. Эту организацию просто невозможно сбросить, не разрушив общество до основания физически. Здесь власть отделить от народа практически невозможно. Здесь фактически в систему власти вовлечено почти все взрослое здоровое и активное население. Советский народ социально не однороден. Посчитайте, сколько здесь мини стров, генералов, профессоров, офицеров, директоров, заведующих, партийных чиновников… Здесь число людей, занимающих руководящие посты, таково, что из них и их семей можно образовать целое государство размером с Францию, Англию или Западную Германию. А число людей, не занимающих официальных постов, но наделенных некоторой долей власти, сосчитать невозможно. Возьмите любое советское учреждение и посмотрите, как оно организовано в реальности, и вы увидите, что такое советская власть в действительности. А если вы примете во внимание организацию многих учреждений в целое, вы увидите, какая густая сеть власти пронизывает все общество. Чтобы разрушить эту систему власти, нужны достаточно серьезные исторические основания и время. На это нужны века, если рассчитывать на чисто внутреннюю эволюцию советского общества.

Как я уже говорил выше, главная специфическая функция коммунистического государства – установление характера и меры участия каждой части общественного организма в его жизни как органического целого, контроль За их деятельностью, принуждение к этой деятельности, контроль за соблюдением норм жизни коллективами и отдельными гражданами. Эта функция охватывает прежде всего управление хозяйством страны, – экономикой.

Общепринято, что капиталистическая (западная) экономика отличается от коммунистической как стихийно-рыночная от планово-государственной. И стоит теперь, каким-то оппозиционерам или новым правителям в «социалистических» странах заявить о переходе к рыночной экономике, как на Западе (да и в этих странах) расценят это как переход от коммунизма к капитализму. А между тем такого рода заявления суть бессмысленные лозунги, рассчитанные на простаков, или безответственная демагогия. Западная экономика не на все 100 процентов является рыночной. Не знаю, какова доля западной экономики, функционирующей вне рыночных отношений. Но думаю, что она значительна. К тому же само понятие «рыночная» стало многосмысленным и неопределенным для капиталистического мира. И в коммунистической экономике не все охвачено государственным контролем и планом. И опять-таки трудно подсчитать, какой процент экономики функционирует по законам, по крайней мере близким к законам рыночной экономики. И в западной экономике централизованное управление и планирование играет роль огромную, а в коммунистической экономике имеет места отклонение от планов, неподконтрольность, стихийность и хаос. И в западных странах имеют место вложения капиталов без расчета на прибыль, а в коммунистических странах работу многих предприятий оценивают с точки зрения прибыли.