Целебные и бодрящие ауры накладывались одна за другой. Не довольствуясь этим, Аму, в редкие минуты относительного спокойствия, металась среди лежащих вповалку бедолаг и подлечивала их своим «малым исцелением». С собой девушка таскала сумку с малыми зельями маны, чтобы процесс не прерывался. Подлечивала она раненых так часто, что вскоре заклинание поднялось до ранга «исцеление», а к вечеру почти подошло к рангу «среднее исцеление».

Миф превратился в опытного закупщика. Только за сегодняшний день он завел знакомства с тремя владельцами деревенских магазинов обладающих большим ассортиментом дешевого продовольствия. Миф же заказал два малых обоза должных подойти с юго-запада этой же ночью – обозы заказаны в ближайших деревнях.

Лори вместе с Аму занималась торговлей и бесплатной раздачей. На ее отнюдь не хрупкие плечи Кроу возложил проблемы денежного баланса. Если с беженцев денег не брать – значит, надо их побольше брать с богатых караванщиков, кои тоже во многом нуждались после утомительного перехода. Караванщики брыкались, выражали недовольство такой высокой ценой, но платили. Военное положение-с. Не хотите – не берите. Вон там у одинокой скалы орки сидят – сходите к ним, они вас бесплатно угостят…

Кори ковал и ковал, ковал и ковал, Господи, он ковал и ковал, ковал и ковал!

Молот превратился в его крепкой руке в смазанную дугу. Металлический звон наковальни стал настолько привычным, что, когда он внезапно прекращался, вздрагивали все без исключения. Все произведенное гномом улетало с прилавка вмиг. Иногда, прямо на ходу, он менял намерение, слыша доносящиеся от ворот мольбы о железных осях, лошадиных или бычьих подковах. Беженцы получали все необходимое. Вместе с остальными они меняли оси, перековывали животных, вбивали еще горячие гвозди, насаживали колеса.

От наковальни гном отрывался всего несколько раз. И не ради отдыха. Он не забывал прислушиваться. И стоило уловить что-то могущее оказаться интересным, он бросал молот, сгребал в карманы пригоршни монет и вылетал за стену. Уже через секунду можно было услышать его ровный спокойный голос, что убеждал, улещивал, настаивал, успокаивал, предлагал.

Таким образом гном купил довольно странный порой набор товара.

Две разбитые повозки с высокими бортами. Гном купил их за гроши у деревенских обозников сумевших скрыться от атаки орков. Пустые повозки – те возвращались с рынка, где был распродан весь груз.

Крепкую телегу груженую мешками с репой, морковью и картошкой. Один бык пал, другой уже не мог тащить такой груз в одиночку. Крестьяне были рады продать чумазому гному телегу вместе с грузом – и в убытке не остались. Мешки пошли на кухню, где обрадовавшийся Кашемор начал готовить супы в неимоверных количествах. Телегу поставили на двор. Пусть стоит. Земли теперь больше, места завались.

Только глубокой ночью большая часть беженцев ушла дальше на юг, а оставшиеся группы завались спать. Все затихло. Сторожевой пост почти опустел. Игроки со стонами повалились на землю, дрожащими руками налили себе белого вина из пыльной бутылки. Привалившись к стене, затихли, бездумно глядя на звездное небо. Без движения и разговоров пролежали так не меньше получаса, постепенно приходя в себя.

- Денег заработали – нарушила тишину Лори – Как про завтрашний день думаю – так мороз по коже.

- Прорвемся! – заявил Миф – Черт! Мне копать надо! А еще обозы встречать – они часа через два придут. Кроуччи, поможешь разгрузить?

- Само собой – хрипло ответил гном – Копать? А не надорвешься?

- Это же отдых!

- Тот еще отдых – фыркнула Лори.

- Это точно не отдых! – добавила Аму.

- Я буду копать! – уперся фанатичный шахтер.

- Да я только рад – вздохнул гном и сделал большой глоток вина – Но внесу коррективы. Слушайте меня, торговцы, лекари и копатели! Сейчас девушки занимаются своими делами. Мы с Мифом пару часов копаем и куем металл. Затем встречаем обозы. Разгружаем. И все вместе отправляемся в Альгору. В какой-нибудь хороший ресторан. И устраиваем себе ночной ужин. Или завтрак.

- Супер! – воодушевилась Аму – Куда-нибудь где барды играют!

- В Ройяль де Канне? – предложила со смешком Лори.

- Это нам не по карману! – поспешил заявить Кроу – Ты что? Это же самый дорогой ресторан Альгоры. Наших денег на один сухой бублик с трудом хватит, да и то – на вынос. Что-нибудь попроще и подешевле найдем. И поближе к воде. Ну что? Договорились?

- Да!

- О да!

- Но сначала копать! А так – да!

- Ну и отлично. Форма одежды – демократично-праздничная. Надо же немного отдохнуть от таких адских будней. Так что сегодня пьем вино и веселимся!

- Заодно и пару новых лопат купим…

- Миф! Не порти настрой! Иди уже копай!

- Иду-иду…

- И покупку земли отпразднуем. Вурриус прямо оттаял сегодня.

- Кроуччи! А сколько еще земли надо-то?

- Сколько? Да всю долину, если в идеале – со смешком признался гном – Всю ту землю, что прикрывает саваном погребенный город. Ведь то что под нашей землей – наше по праву.

Начиная с прошлого дня славный гном Кроу любую работу в родовых кузнях Дуквов воспринимал не иначе как за отдых. Или даже за праздничное времяпрепровождение. Гном и вчера пылал рабочим энтузиазмом, сегодня же, маша лопатой несколько часов вплоть до восьми утра, игрок еще и весело напевал, светясь такой радостью, будто занимается желаннейшим и приятнейшим делом в мире.

Прочие гномы поглядывали на певучего кочегара с подозрением. Не принял ли отрок двадцать капель вырвухи? Уж больно радостно он пыль угольную глотает…

Знай они причину радости обуревавшей гнома – поняли бы.

Когда в пять утра Кроу выполз из объятий сонной Лори, поспав всего девяносто минуток, на сторожевой пост со скрипом закатились первые повозки новых беженцев, влекомые хромающими клячами и подталкиваемые так грязно выражающимися мужиками, что аж солнце покраснело от смущение и поспешило забраться повыше, скрывшись за облаками. За спиной пьющего молоко гнома послышался обреченный стон выползшей следом за ним амазонки. Воздух разорвал первый детский плач. Затем заголосила женщина, поминая окаянных орков и в целом не забывая пройтись по всем мужикам, громко перечисляя недостатки мужского сословья. Чмокнув подружку в нервно дергающую щеку, Кроу улетел на такой спокойный, такой тихий, такой волшебно пустынный заснеженный холм. Улегся там в снежок и минут десять лежал на снежной кровати и наслаждался покоем. Стражники с подозрением косились на улегшегося на обочине гнома – не принял ли отрок прохожий тридцать капель вырвухи?

Зато после прибытия Тормунда, получения пары новых уроков и выковки четырех кузнечных изделий, гному настала пора возвращаться домой и его радость как огнем печным слизнуло. Лицо осунулось, погрустнело. Гном попытался развести Тормунда на дополнительный урок, но старый мастер на лесть не поддался, к просьбам не прислушался, поблагодарил гном за усердие и выпнул того за дверь.

Стоящие на посту стражи увидели понуро плетущегося гнома с поникшей головой и уверились в своих подозрениях – принял-таки он чарочку вырвухи до этого, а сейчас его прикрыло похмельем. И куда молодежь гномья катится? С утра пораньше вырвуху пить… покачав головами, стражи аккуратно разлили по медным стаканчикам бражку и выпив за снежную шапку Храдальроума, занюхали заиндевевшими бородами друг дружки и проводили удаляющегося чужеземца укоризненными взглядами. Не та нынче молодежь пошла…

Но Кроу печалился не от похмелья. Он просто уже представлял, что его ждет. И заранее пытался смириться с неизбежным. Может и стоило выпить чего-нибудь бодрящего…

Гном ошибался.

Все было куда хуже его представлений.

Едва он вернулся домой, как по лицу ударили косые струи проливного ливня, порывистый сильный ветер заставил отступить на шаг назад, под сапогами зачавкала раскисшая земля. Пронизанные молниями черные тучи стелились над самой вершиной холма, задевали вершину наблюдательной башни. Грохочущий гром смешивался с ритмом далеких грозных барабанов.