– Ну и что?

– Это сложно объяснить, – вздохнула Лаура. – В этой женщине есть нечто такое, что притягивает и не отпускает. Если крестьянин поговорит с ней несколько минут, он ощутит, что на его сапогах выросли золотые шпоры рыцаря. То, что сделали с королевой, бесчеловечно, жестоко, немыслимо! У нее отобрали сына и отдали его на воспитание тупому животному! Кто знает, не разлучат ли Марию-Антуанетту и с дочерью тоже? Мария-Терезия такая хорошенькая, такая славная... О, Жуан, невозможно не полюбить эту девочку, хоть однажды увидев ее!

– И вы ее полюбили?

– Да. Я посмотрела на нее и подумала, что точно так же выглядела бы Селина в ее возрасте. Такие вещи случаются в жизни, и я не перестаю тревожиться за нее и ее маленького брата.

– Вам следовало сказать мне об этом раньше, – пробормотал Жуан, снова принимаясь за работу. – Это позволило бы нам обоим избежать множества неприятностей...

Лаура не успела спросить у него, что, собственно, он имел в виду. Прибежала Бина и объявила, что гражданин Дево ждет ее в гостиной. Молодая женщина сразу забыла о Жуане и торопливо направилась в дом: она была уверена, что Мишель Дево привез новости от барона.

За то время, что Лаура прожила в доме де Баца, она успела подружиться с его секретарем. Мишелю Дево было двадцать восемь лет, он был вежлив, любезен, образован, владел всеми видами оружия, но был от природы миролюбив, любил пофилософствовать и обладал чувством юмора. Лаура искренне обрадовалась его визиту, но не удержалась от упрека:

– Вы совсем забыли меня, Мишель!

– Вы же видите, что это неправда. Ведь я здесь, – улыбнулся Дево и поцеловал ее руку.

– Вы приехали по собственной инициативе или по чьему-либо поручению?

– И то и другое. Вы приглашены на обед в воскресенье в полдень, и я решил лично привезти приглашение.

– Обед? Барон устраивает праздник? Но разве сейчас время для этого?

– Во-первых, гостей приглашает не он, а мадемуазель Гранмезон. Во-вторых, речь идет всего о нескольких друзьях, которых необходимо объединить с теми, кто таковыми не является. Насколько я понимаю, нужно ввести в наш круг одного человека, сохраняя при этом непринужденность. Итак, если вы согласны принять в этом участие, то я заеду за вами в десять. Не стоит просить вас принарядиться – вам ничего не надо делать, чтобы всегда быть блистательной. А теперь позвольте мне откланяться.

– Как, уже? Но вы же только что приехали!

– Поверьте, я искренне сожалею об этом, но Париж снова бурлит. Сегодня хоронят Марата – вы, я уверен, слышали грохот пушек, – и сопровождающий гроб кортеж не вызывает у меня доверия. Да что там, люди просто с цепи сорвались! Представляете, Робеспьер отказал «Другу народа» в праве покоиться в Пантеоне. Тогда его решили похоронить в Тюильри, перед зданием Конвента. Но прежде его сердце должно быть помещено в специальный сосуд, который затем прикрепят на своде зала заседаний Клуба кордельеров – ближайших единомышленников Марата. Говорят, что для его сердца нашли в бывшей королевской сокровищнице агатовую шкатулку, усыпанную драгоценными камнями. Народ оплакивает своего героя, так что для меня будет безопаснее вернуться засветло...

– Но Клуб кордельеров заседает в монастыре! Значит, сердце этого монстра – в церкви, а король – в общей могиле?!

– Маленькое кладбище Мадлен наверняка более святое место, чем этот монастырь, который господь давно покинул. Так я заеду за вами в воскресенье?

– Я буду рада.

– Да, чуть не забыл! Возьмите с собой небольшой багаж. Мари хочет, чтобы вы остались в Шаронне на несколько дней.

– Чтобы помочь ей выносить общество англичанки? – грустно улыбнулась Лаура.

– Нет. Леди Аткинс покинула нас три дня назад. Прошел слух, что королеву переведут в Консьержери, и леди Шарлотта нашла себе дом неподалеку. Барон ей в этом помог. Надо сказать, при ней наш небольшой прием в воскресенье не мог бы состояться. Целую ваши руки...

И Дево ушел, оставив Лауру теряться в догадках. Она не была настолько наивной, чтобы предположить, будто де Бац просто захотел развлечься после очередного провала. У барона наверняка должен быть какой-то тайный и, следовательно, опасный замысел. Но мысль о том, что у нее появилась возможность снова несколько дней дышать одним воздухом с Жаном, быть с ним рядом, наполнила радостью сердце молодой женщины. Это был просто подарок небес!

Лаура готовилась к визиту с особой тщательностью. Самым трудным оказалось уговорить Бину и Жуана остаться дома, потому что она не нуждалась в их услугах. Бина, куда более приверженная этикету, чем можно было подумать, возмутилась при одной только мысли о том, что знатная дама будет путешествовать без своей камеристки. А Жоэль Жуан разошелся настолько, что Лауре пришлось напомнить ему об их уговоре и о том, что она намерена вести такую жизнь, какую пожелает, и видеться с теми, с кем захочет.

Наступило воскресенье. Молодая женщина села в фиакр, в котором за ней приехал Дево, с приятным ощущением, будто она отправляется на каникулы. Кроме того, Лаура знала, что очень красива в своем платье из белого муслина, единственным украшением которого был букетик бледно-розовых роз в глубоком вырезе декольте. Капор из соломки ореолом окружал ее лицо и подчеркивал глубину черных глаз. Весь наряд казался простым, но был очень элегантным, и Дево не удержался от комплимента.

– Я боюсь, что вы будете самой красивой из всех приглашенных дам. Барон будет доволен, но я спрашиваю себя, не слишком ли вы соблазнительны? Ведь Шабо должны соблазнить не вы!

– Шабо?! Я не ослышалась?

– Не сомневайтесь, слух вас не подвел. Речь идет именно о Шабо.

– Но это же монстр, на чьих руках больше крови, чем у любого депутата Конвента! Тот самый зверь, который изнасиловал...

По рассказам де Баца и особенно Мари Лаура знала об ужасной судьбе Евлалии Сент-Альферин и ее дочери, и эта история потрясла ее. При мысли о встрече с мерзавцем ее охватило такое волнение, что Дево осмелился взять Лауру за руку.

– Именно так, дорогой друг, и я специально пораньше заехал за вами, чтобы подготовить вас к этой встрече. Слушайте меня внимательно. Шабо будет сегодня особым гостем Мари Гранмезон. Она устраивает обед для своих друзей, депутатов Конвента и банкиров, которых попросила привести с собой Шабо. О его похождениях все время трубят газеты, а женское любопытство – вещь вполне естественная. Де Бац, как ее любовник, будет присутствовать тоже. Это нормально. Но не забывайте, что для всех, кроме близких друзей, именно Мари является хозяйкой дома в Шаронне.

– Я слушаю, но не могу понять. Зачем этот обед? Почему именно Шабо?

– Потому что барон надеется подкупить его без особого труда и сделать своим агентом в Конвенте. Подробностей я не знаю, но де Бац собирается каким-то образом влиять через Шабо на представителей власти, чтобы привести их к краху. Поэтому он организует небольшой праздник. Вы и еще один американец – на этот раз настоящий – будете придавать обеду некоторую экзотику. Шабо, как выяснилось, обожает американцев, в них он видит отцов нашей революции. Кроме того, полковник Сван поддерживает великолепные отношения с нашим Конвентом благодаря своей экспортно-импортной компании. Сван снабжает Республику мясом и соленой рыбой, зерном и сухими овощами, не считая поставок для флота, китового жира, шкур, селитры, индиго и табака. Кроме того, Сван построил в Пасси винный завод, где делают ром, и успешно конкурирует с англичанами. А в прошлом году он открыл красильню... Словом, этот человек стал для Республики настоящим рогом изобилия.

– Но вряд ли полковник Сван занимается всем этим из бескорыстной любви к французам. И я что-то не слышала о том, чтобы Республика разбогатела.

– Но она и не так уж бедна! Сван щедро отпускает товар в кредит и довольствуется тем, что можно собрать в бывших королевских и дворянских замках, – мебелью, зеркалами, шелками, кружевами, картинами. Для него охотно раскрывают двери национального мебельного склада... Кстати, вполне возможно, что именно он владеет вашей обстановкой из дома с улицы Бельшас, – улыбнулся Дево.