– Ну так не выдвигайте против нее обвинения. В любом случае это будет несправедливо. Речь идет о самообороне в чистом виде.

– Она вас в этом убедила?

– Это очевидно.

– Я бы очень хотел, чтобы все было очевидным. Я бы отдал свою правую руку. Впервые в жизни я был бы готов нарушить закон.

Ричер посмотрел на него.

– Но вам нет необходимости его нарушать, не так ли?

– Давайте попытаемся во всем разобраться, – предложил Уокер. – Шаг за шагом, с самого начала. Защита, построенная на насилии в семье, может принести успех, но преступление должно быть совершено в состоянии аффекта. Вы меня понимаете? Таков закон. Не должно быть заранее обдуманных намерений. А Кармен все продумала заранее. Это факт, и его не удастся скрыть. Она купила пистолет, как только узнала, что муж возвращается домой. Соответствующие документы окажутся в нашем распоряжении – я знаю, что это правда. Кармен только ждала подходящего момента.

Ричер ничего не сказал.

– Я ее хорошо знаю, вы должны это понимать, Ричер. Слуп был моим другом, так что я знаком с ней почти столько же, сколько он.

– И?

Уокер мрачно пожал плечами.

– Возникают серьезные проблемы.

– Какие?

Уокер тряхнул головой.

– Я не знаю, как много могу вам рассказать, не нарушая закона. Поэтому я просто сделаю несколько предположений. Хорошо? И я не хочу, чтобы вы мне отвечали. Вам не нужно ничего говорить. Иначе вы окажетесь в трудном положении.

– В каком смысле?

– Вы поймете меня позже. Вероятно, она рассказала вам, что родилась в богатой семье виноделов к северу от Сан-Франциско.

Ричер промолчал.

– Она рассказала вам, что познакомилась со Слупом в КУЛА,[16] где они вместе учились.

Ричер молчал.

– Она рассказала, что забеременела от Слупа и они поженились, а в результате родители лишили ее наследства.

Ричер молчал.

– Она рассказала вам, что Слуп ударил ее в первый раз, когда она была беременна. Она рассказала, что у нее были серьезные травмы и что Слуп заставлял ее объяснять их падениями с лошади.

Ричер молчал.

– И еще она говорила, что именно она обратилась в налоговую инспекцию, из-за чего у нее были все основания бояться возвращения Слупа.

Ричер молчал.

– Ладно, с точки зрения суда все, что она вам говорила, лишь показания с чужих слов, которые даже не будут занесены в протокол. А непосредственность ее заявлений говорит лишь о силе ее гнева. В такой ситуации ее адвокат будет изо всех сил стараться доказать истинность ее показаний, поскольку весь процесс предстанет тогда в другом свете. К тому же существуют процессуальные нормы, позволяющие это сделать. Конечно, в обычной ситуации прокурор попытается их оспорить, но мы этого делать не станем, поскольку знаем, что насилие в семье может быть скрытым. Инстинкт подсказывает мне, что нужно идти на все, чтобы хоть как-то приблизиться к правде. Представим себе, что вам или человеку вроде вас позволят дать показания. Вы нарисуете ужасную картину, присяжные представят себе, как боялась Кармен предстоящего возвращения Слупа, они начнут ей сочувствовать. Возможно, даже не заметят преднамеренности в действиях Кармен. Нельзя исключать, что ее признают невиновной.

– Так в чем же проблема?

– Проблема в том, что после ваших показаний вы будете подвергнуты перекрестному допросу.

– И что с того?

Уокер вновь опустил взгляд.

– Давайте я сделаю еще несколько догадок. Не отвечайте мне. И пожалуйста, если я ошибусь, не обижайтесь. Так или иначе, я заранее приношу свои извинения. Хорошо?

– Хорошо.

– Я полагаю, что Кармен тщательно готовилась к убийству мужа. Она все обдумала заранее и попыталась уговорить вас сделать это для нее.

Ричер молчал.

– И еще я полагаю, что она выбрала вас совсем не случайно. И пыталась уговорить вас изо всех сил.

Ричер молчал. Уокер сглотнул.

– И еще одно предположение, – продолжал он. – Она предложила вам секс в качестве награды.

Ричер молчал.

– И она на этом не успокоилась. В какой-то момент она снова попыталась затащить вас в постель.

Ричер молчал.

– Вот видите? Если я прав – а у меня есть все основания так думать, поскольку я знаю эту женщину, – при перекрестном допросе все эти свидетельства тщательной подготовки могут выйти наружу. Иначе вы будете вынуждены лгать. Или мы можем не задать нужных вопросов. Но если представить себе, что все нужные вопросы будут произнесены и вы ответите на них правдиво, станет ясно, что Кармен готовилась к убийству мужа. И тогда ее положение станет тяжелым, возможно, безнадежным.

Ричер молчал.

– Однако это еще далеко не конец, – продолжал Уокер. – Ведь если она что-то вам говорила, а это окажется ложью, доверие к Кармен будет окончательно подорвано. И самое главное: правда ли то, что она говорила вам относительно побоев? Мы проверим это, задавая вам вопросы, ответы на которые нам известны. При перекрестном допросе сначала вам зададут вполне невинные вопросы – откуда она, например, – и вы расскажете, что она вам говорила.

– И?

– И она потеряет доверие. В результате – смертная казнь.

– Почему?

– Потому что я знаю эту женщину. Она склонна выдумывать разные вещи.

– Какие вещи?

– Всякие. Я множество раз слышал ее истории. Кстати, она говорила вам, что родилась в богатой семье виноделов?

Ричер кивнул:

– Она сказала, что ее семья владеет тысячами акров в долине Напа. Это не так?

Уокер покачал головой.

– Она родилась в латиноамериканском квартале Лос-Анджелеса. О ее родителях ничего не известно.

Ричер пожал плечами.

– Выдумки о собственном происхождении еще не преступление.

– Она никогда не была студенткой университета. Она была стриптизершей. Более того, она была шлюхой, Ричер. Среди прочего она обслуживала мальчишники богатых студентов. Слуп познакомился с ней во время одного из ее выступлений в ночном клубе. У нее был коронный номер с бутылкой из-под пива с длинным горлышком. Тем не менее Слуп в нее влюбился. Вы знаете, как это бывает: «Я заберу ее отсюда в другой мир». Пожалуй, я его понимаю. Она и сейчас хорошенькая. Тогда она была сногсшибательной. И умной. Она посмотрела на Слупа и увидела сына богатых родителей из Техаса с большим толстым бумажником. Она поняла, что у нее появился шанс. Кармен стала жить со Слупом. Перестала принимать таблетки, обманула Слупа и забеременела. Слуп всегда был джентльменом, и он женился на Кармен. Она его обманула, и он попался.

– Я вам не верю.

Уокер пожал плечами.

– Не имеет значения, верите вы мне или нет. Немного подождите, и я объясню почему. Боюсь, что все это чистая правда. Она умная женщина. Она знала, что происходит со шлюхами, когда они стареют. Вся жизнь катится вниз, да и начинают они не слишком высоко. Она хотела другой жизни, и Слуп дал ей такой шанс. Она долгие годы выкачивала из него деньги. Бриллианты, лошади и все прочее.

– Я вам не верю, – повторил Ричер.

Уокер кивнул.

– Она умеет убеждать. С этим я не стану спорить.

– Но даже если вы говорите правду, это не оправдывает побоев.

Уокер ответил не сразу.

– Нет, конечно нет. Но здесь мы сталкиваемся с самой большой проблемой. Дело в том, что он ее не бил. Никогда не бил, Ричер. Он не распускал руки. Никогда. Я знал Слупа. Ему были свойственны самые разные качества, и, честно говоря, он был далек от идеала. Слуп был ленивым, а в бизнесе охотно срезал углы. Он мог кого-то обмануть. Я не ношу розовые очки. Но все его недостатки шли от того, что он считал себя настоящим техасским джентльменом. Мне это очень даже понятно, ведь по сравнению с ним я беден. Практически нищий. У него было большое ранчо и деньги. И это делало его немного заносчивым и высокомерным, а лень и нетерпение являлись основными принципами его жизни. Но техасский джентльмен никогда, никогда не ударит женщину. Иными словами, она это выдумала. Я совершенно уверен. Он никогда не бил Кармен. Я даю вам слово.