– Так что же, черт возьми, случилось?

– Понятия не имею. Она вела себя совершенно спокойно.

– А вы пытались ее убедить?

– Конечно пыталась. Но только до определенного предела. Я не хотела, чтобы она потеряла обладание и начала кричать. Если бы кто-нибудь услышал, что она отказывается от моих услуг, я бы потеряла статус ее адвоката. И тогда у нее возникли бы очень серьезные проблемы. Я намерена побывать у нее еще раз и начать все сначала.

– Вы сказали ей, что вас прислал я?

– Конечно сказала. Я не раз упоминала ваше имя. Ричер то, Ричер это. Никакой реакции. Она все время повторяла, что ей не нужен адвокат. Снова и снова, три или четыре раза. А потом замолчала.

– Вы можете назвать причину?

Элис пожала плечами.

– При данных обстоятельствах ее поведение необъяснимо. Конечно, я не Перри Мейсон. Может быть, я не сумела произвести на нее впечатление. Я пришла к ней полуголая, потная как свинья, и если бы мы находились на Уолл-стрит, то я бы поняла, если бы кто-то взглянул на меня и подумал: «Ну нет, забудь об этом». Но мы не на Уолл-стрит. Это окружная тюрьма Пекоса, и она латиноамериканка, а я живой адвокат. Она должна была бы танцевать от радости, увидев меня.

– Так в чем же причина?

– Это необъяснимо.

– И что теперь будет?

– Теперь все висит на волоске. Я должна убедить Кармен дать согласие на мое участие в процессе, пока никто не услышал, что она от меня отказалась.

– А если она будет продолжать упорствовать?

– Тогда я займусь своими делами, а она будет предоставлена своей судьбе. И будет ждать полгода, пока ей не предъявят обвинение, а судья назначит какого-нибудь бесполезного придурка в качестве ее адвоката.

Ричер немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Сожалею, Элис. Я не мог даже представить себе, что все так произойдет.

– Тут нет вашей вины.

– Возвращайтесь туда часам к семи, ладно? – сказал Ричер. – Когда все покидают свои офисы на верхних этажах, а ночная смена еще не заступила. Женщина из ночной смены показалась мне более любопытной, чем парень из дневной. Скорее всего, он не станет обращать на ваш разговор особого внимания. Постарайтесь надавить на Кармен. Пусть она немножко покричит, если захочет.

– Ладно, я отправлюсь туда к семи часам. Отвратительный день. Вверх и вниз, как на русских горках.

– Как сама жизнь, – заметил Ричер.

Элис слабо улыбнулась.

– Где я смогу вас найти?

– Я остановился в самом последнем мотеле возле автострады.

– Вам нравится шум проезжающих автомобилей?

– Мне нравится дешевизна. Комната номер одиннадцать. Миллард Филлмор.

– Почему?

– Привычка, – ответил Ричер. – Я люблю вымышленные имена. Люблю анонимность.

– И кто такой Миллард Филлмор?

– Президент,[18] за два срока до Авраама Линкольна.

– Может быть, мне следует одеться как адвокат, когда я пойду к Кармен? Как вы думаете, это что-то изменит?

Ричер пожал плечами.

– Сомневаюсь. Посмотрите на меня. Я похож на пугало, а она этого даже не заметила.

Элис вновь улыбнулась.

– Вы и в самом деле немного похожи на пугало. Когда вы утром вошли, я решила, что это вы будете моим клиентом. Бездомный человек, попавший в беду.

– Одежда у меня новая, – проворчал Ричер. – Сегодня купил.

Она посмотрела на него, но ничего не ответила. Ричер оставил ее заниматься бумажной работой, а сам отправился в пиццерию, находившуюся к югу от здания суда. В ней было полно народу, а над дверью висел мощный кондиционер, с которого на тротуар стекали струйки воды. У Ричера создалось впечатление, что это самое прохладное место в городе, а значит, и самое популярное. Он вошел, занял дальний столик, залпом выпил стакан воды со льдом, чтобы официант тут же вновь его наполнил. Потом Ричер заказал пиццу с анчоусами. Он решил, что его тело нуждается в соли.

Пока Ричер ел, отряд убийц получил новое задание по телефону. Телефонный звонок был сделан очень аккуратно – через Даллас и Лас-Вегас в мотель, находившийся в сотне миль от Пекоса. Позвонил мужчина, говоривший тихо, но внятно. Он дал все сведения о новой жертве – мужчине, начиная с полного имени и возраста и кончая подробным описанием внешности и сообщением о том, где тот может находиться в ближайшие сорок восемь часов.

Трубку сняла женщина, поскольку она отослала своих партнеров поесть. Она ничего не записывала. Женщина обладала превосходной памятью и не хотела оставлять никаких письменных свидетельств. К тому же ей приходилось постоянно упражнять память. Она внимательно все выслушала, а когда в разговоре наступила короткая пауза, сообщила цену. Она не боялась говорить по телефону, так как пользовалась электронным устройством, которое делало ее голос похожим на голос простуженного робота. Она назвала цену, а потом молча выслушала ответ. Ее собеседник не торговался. Сказал «хорошо» и повесил трубку. Женщина улыбнулась. «Умный парень», – подумала она. Ее команда не станет работать на скрягу. Экономия на расходах создает определенные трудности.

После пиццы Ричер заказал мороженое и выпил еще воды, а потом кофе. Он постарался растянуть удовольствие, затем заплатил по чеку наличными и вернулся в мотель. После часа, проведенного в прохладной пиццерии, жара показалась ему особенно невыносимой. Он долго стоял под тепловатым душем, а потом сполоснул одежду в раковине. Хорошенько встряхнул ее, чтобы избавиться от складок, и развесил на стуле сушиться.

Включив кондиционер на максимум, Ричер улегся на кровать и стал ждать Элис, потом взглянул на часы и решил, что, если Элис появится в мотеле после восьми, это будет хорошим знаком. Ведь если Кармен придет в себя, их разговор продлится не менее часа. Он закрыл глаза и попытался заснуть.

Элис пришла в семь двадцать. Ричер вынырнул в реальность из короткого лихорадочного сна, услышав осторожный стук в дверь. Он скатился с постели, завернулся во влажное полотенце, босиком прошлепал по грязному полу к двери и распахнул ее. На пороге стояла Элис. Он посмотрел на нее. Она покачала головой. Ричер выглянул наружу. В сгущающихся сумерках он разглядел желтый автомобиль, припаркованный неподалеку. Он повернулся и отступил в комнату, пропуская Элис.

– Я испробовала все, – сказала она.

Элис переоделась в строгий костюм адвоката. Черные брюки и пиджак. У брюк была такая высокая талия, что она почти касалась коротенького белого топика. Оставалось около дюйма загорелого тела. В остальном Элис выглядела как настоящий адвокат. Нет, Ричер не мог себе представить, чтобы полоска обнаженной кожи могла иметь какое-то значение для человека в положении Кармен.

– Я спросила у нее, не хочет ли она другого адвоката. Может быть, кого-то постарше. Мужчину. Латиноамериканца.

– И что она ответила?

– Она заявила, что ей никто не нужен.

– Это безумие.

– Да, – согласилась Элис. – Я объяснила ей, что будет дальше, на случай если она не понимает, что ей грозит. Мои слова не произвели на нее никакого впечатления.

– Повторите мне, что сказала Кармен.

– А я уже все сказала.

Ричер чувствовал себя неудобно с полотенцем на бедрах. Оно было слишком маленьким.

– Разрешите мне надеть брюки, – сказал он.

Он подхватил брюки со стула и скрылся в ванной. Брюки были влажными и липкими. Он быстро натянул их и застегнул молнию. Когда Ричер вернулся, Элис успела снять пиджак и положить на стул рядом с его влажной рубашкой. Она устроилась на кровати, упираясь локтями в колени.

– Я испробовала все, – сказала она. – «Покажите мне ваши руки», – попросила я. «Зачем?» – ответила она. «Хочу посмотреть на ваши вены, ведь именно в вены делают смертельную инъекцию». И я рассказала, как ее привяжут к носилкам и дадут лекарства. И о людях, которые останутся за стеклом и будут наблюдать, как она умирает.