– Скоро за нами пришлют, – наконец, сообщил он на ломаной латыни.

– Так скоро?

– А чего ждать? – пожал плечами король племени иценов. – У вас еще остались незаконченными какие-то дела? – Он устремил на супругу многозначительный взгляд.

– Мы вспоминали прежние дни, мой король, – с недовольным видом откликнулась Боудикка. – Когда мы четверо были друзьями.

– Это было так давно. С тех пор много воды утекло, многое переменилось. Теперь ты моя супруга и королева народа иценов.

– А как же наша дружба? Неужели она умерла? – обратился к Прасутагу Катон.

– Разве можно назвать другом человека, который обирает тебя до нитки?

– Ты имеешь в виду Рим, – улыбнулся Катон. – Но мы с Макроном ничего у тебя не забирали, так почему нам не остаться друзьями, как в прежние времена?

Прежде чем ответить, Прасутаг удивленно поднял брови:

– Потому что вы – римляне.

– Впереди какое-то движение! – крикнул младший трибун. – К нам скачет всадник.

– Благодарю, трибун Дециан, – сурово оборвал его Осторий. – Может, я и становлюсь стар, но пока еще не ослеп.

– Каковы будут ваши приказы, господин губернатор? – обратился к Осторию командир заставы.

– Пусть ваши люди выстроятся в боевой готовности вдоль ограды и зорко следят за противником. Надеюсь, этих воинов нельзя застигнуть врасплох, верно?

– Верно, господин губернатор, – улыбнулся опцион.

– Думаю, вам и вашей свите лучше держаться в стороне, – обратился губернатор к Прасутагу. – И не создавать впечатления, будто вы находитесь под моим покровительством.

– Народ иценов не нуждается в покровительстве, – скрипнул зубами Прасутаг.

– Разумеется, вы правы, – поспешил согласиться Осторий. – Просто разумнее не провоцировать ваших соплеменников и не давать лишний раз повод для поспешных выводов.

После минутного колебания Прасутаг отдал приказ своим воинам и стал спускаться со сторожевой башни. Бросив исподтишка виноватый взгляд на Катона, Боудикка последовала за супругом. Люди Прасутага тоже спустились с покрытого дерном крепостного вала, и теперь приближающийся к заставе всадник их не видел. Вскоре стук копыт стал более отчетливым, и возле рва показалась темная тень. Всадник что-то выкрикнул на своем языке.

– Черт возьми, куда запропастился переводчик! – гневно прошипел Осторий. – Маркоммий, ко мне, быстро!

Переводчик, протиснувшись мимо трибунов, встал рядом с губернатором.

– Что он сказал?

– Спрашивает вас, господин губернатор.

– А откуда ему известно, что я здесь?

Маркоммий обменялся парой фраз со всадником.

– Он говорит, за нами следили от самой Каллевы. А также за отрядом иценов. Остальные ждали нашего прибытия, чтобы начать церемонию. А теперь гонец просит нас и короля Прасутага следовать за ним к священным кольцам.

– Кто он такой? Пусть назовет свое имя! – потребовал Осторий.

Катону со сторожевой башни было хорошо видно гонца в темных одеждах, с беспорядочно развевающимися волосами. Префект сразу понял, кто перед ними, прежде чем переводчик успел раскрыть рот.

– Это друид, господин губернатор. Говорит, его имя известно лишь приверженцам этого культа. Таков обычай. И он… снова просит вас следовать за ним вместе со свитой.

– Просит? – хмыкнул Осторий. – Подозреваю, он выразился более категорично. Мне нужен точный перевод со всеми нюансами.

– Слушаюсь, господин губернатор.

– Скажи, мы немедленно отправляемся в путь. А вы помните, – обратился губернатор к офицерам, – ничего не предпринимать и не говорить без моего приказа.

– А если с вами произойдет несчастье? – задал Дециан давно мучивший его вопрос.

– Тогда придется действовать по своему усмотрению, – криво усмехнулся Осторий. – Впрочем, все предельно ясно. В случае моей гибели командование принимает префект Катон. Кстати, вот он.

Офицеры, подняв головы, наблюдали за спускающимся со сторожевой башни Катоном. Он прекрасно знал свои обязанности, однако перспектива командовать людьми в отчаянной ситуации вызывала тревогу.

Лошади, привыкшие, что их в конце дня расседлывают и сытно кормят, возмущенно храпели. Животным явно не хотелось снова облачаться в тяжелое снаряжение. Децимус присматривал за мулами, радуясь в душе, что не придется ехать верхом вместе с господами. На землю уже спустилась ночь, Осторий приказал открыть ворота крепости и вывел отряд навстречу друиду. Всадник поджидал губернатора, не двигаясь с места. Подъехав ближе, Осторий придержал коня, а друид, прищелкнув языком, пустил свою лошадь вперед. Катон и Макрон ехали следом за губернатором и переводчиком, получив возможность рассмотреть сопровождающего. Вблизи друид имел еще более дикий и жуткий вид. Он не спускал с Остория надменного взгляда.

– Пусть не надеется запугать нас своей злобной рожей, – сердито прошипел Макрон. – Эх, если бы не приказ, уж я бы поставил ублюдка на место!

– Еще не время, Макрон, – прошептал в ответ Катон. – Но, по-моему, тебе скоро представится такой шанс.

Друид отвлекся от губернатора и пустил коня медленным шагом вдоль колонны. Осторий смотрел прямо перед собой, всем своим видом показывая, что пристальное внимание друида не может вывести его из равновесия. Вскоре всадник поравнялся с Катоном и Макроном, который озорно подмигнул ему, расплываясь в улыбке. Друид прорычал в ответ нечто похожее на проклятие и двинулся дальше. Молодые трибуны, глядя на командира, старались держаться бодро и не выдавать нахлынувшей тревоги. Доехав до Прасутага и его свиты, друид остановился. В воздухе повисла напряженная тишина. Потянув носом воздух, друид с отвращением поморщился и плюнул под ноги королю иценов, а затем что-то сказал на своем языке.

– Что он говорит? – с невозмутимым видом поинтересовался Осторий.

– Что ицены слишком долго находятся в компании римлян и теперь так же мерзко воняют.

– Кто бы говорил! – скривился Макрон. – Каково слышать подобные дерзости от вылезшего из болот волосатого чудовища!

– Придержи язык, – тихо предостерег друга Катон.

Друид неожиданно издал хриплый гортанный клич и, развернув косматого коня, снова направил его в голову колонны. Подъехав к Осторию, он подал знак, предлагая следовать за собой к светящимся в отдалении огням. Ночной воздух наполнился глухим стуком копыт и позвякиванием доспехов.

– Он едет слишком быстро, – пожаловался трибун Дециан. – Впереди не видно ни зги. Следовать за ним на такой скорости – настоящее безумие!

– Если может он, должны суметь и мы, – сурово одернул Катон.

Вскоре трава под копытами лошадей сменилась утоптанной землей, и Катон понял, что колонна выехала на дорогу из Каллевы, а потому беспокойство за сохранность лошадей потихоньку улеглось.

Впереди дорога проходила через небольшую рощу, а затем поднималась на гребень невысокого холма. Друид, хорошо знакомый с местностью, остановился, поджидая римлян. Взобравшись на вершину холма, Катон увидел в низине священные камни Авибария, и от этого зрелища перехватило дыхание. Внизу простиралась огненная дорога в полмили длиной и пятьдесят футов шириной, по обе стороны которой виднелись каменные столбы. В конце дороги находилось круглое пространство, внутри которого также стояли камни, а на вершине земляной насыпи горели огни. В том месте, где огненная дорога врезалась в земляные укрепления, располагались открытые ворота, а на противоположной стороне кольца стояло два монументальных обелиска, поперек которых лежала плита. Перед этим сооружением находился каменный алтарь, едва заметный даже при ярком свете огней, так как он был сплошь покрыт кровью, проливавшейся здесь в течение многих лет. По проходу по направлению к воротам двигался людской поток. Друид, пришпорив коня, указал жестом на ближайший к римлянам конец прохода, где на свободном участке столпились сотни людей и лошадей.

Всадники спустились по покатому склону и вскоре приблизились к толпе, которая при виде друида и его спутников шарахнулась в сторону. Проезжая сквозь ряды местных жителей, Катон чувствовал на себе взгляды сотен глаз, но ни приветственных возгласов, ни враждебных выкриков в адрес римского губернатора и его спутников не раздавалось. До самого прохода их сопровождало гробовое молчание. Здесь друид остановил коня и спешился. Тут же к вновь прибывшим бросилось несколько мальчиков, чтобы забрать поводья. Дождавшись, когда римляне будут готовы продолжить путь, друид взмахнул рукой и выкрикнул короткий приказ, после чего ступил в проход.