— Очень хорошо. Сегодня вечером отправляемся в Фаламею. Посланец уже ускакал, чтобы позаботиться о корабле, который будет ждать нас завтра. — Он указал на Орфея. — Если отстанешь, мы бросим тебя. Понятно?

— Понятно, — ответил Орфей.

Пока Аристодерм собирал остальных учеников, из казармы вышел Тиро, ведя за собой четырех илотов.

— Они идут с нами? — спросил его Лисандр.

— Только до моря, — ответил Тиро. — Аристодерм сказал, что Совету стало жалко напрасно запрягать хорошего мула.

Четыре илота взялись за веревки, прикрепленные к телеге, и набросили их себе на плечи.

Лисандр не сомневался, кто именно отдал столь унизительный приказ. Теллиос.

— Построиться, — крикнул Аристодерм. Лисандр встал в одну из двух колонн, которые выстроились перед телегой. — Шагом марш! — громко приказал наставник.

Пока они шли, Лисандр услышал, как некоторые матери громко напутствовали своих сыновей.

— Возвращайся либо со щитом, либо на нем, — крикнула одна из них.

— Твой отец погиб за Спарту, — поддержала ее другая. — Пусть он гордится твоей смертью.

Дрожь пробежала по спине Лисандра. Он даже представить не мог, чтобы его мать произнесла такие слова ободрения, но таков был спартанский обычай. Смерть стала желанной, поражение и трусость означали полную неудачу.

«Что бы мать сейчас подумала обо мне? — спросил он себя. — А что если бы она даже не узнала меня?»

Когда они уже далеко ушли от реки и стали обходить укрепление к югу от города Киносаура, колонна вдруг остановилась.

Лисандр наступил на ногу Кантора, шедшего впереди.

— Осторожнее, неуклюжий болван.

— Извини, — сказал Лисандр. — Я не хотел…

Но тут он увидел ее.

Кассандра.

На ней была длинная облегающая розовато-лиловая туника. Она разговаривала с кем-то в колонне.

Должно быть, с Демаратосом.

— Не останавливаться, — крикнул Аристодерм.

Колонна снова двинулась вперед, и Кассандра сошла с дороги.

«Как то она восприняла эту новость? — думал он. — Но разве ее это волнует?»

Когда Лисандр почти подошел, Кассандра повернулась к нему спиной.

Лисандр пытался унять гнев. Он видел, как ветер развевает ее волосы, и надеялся, что Кассандра обернется, и заметит раскаяние в его глазах. Но она не обернулась.

Аристодерм повел их из Спарты в западном направлении. Небо стало темно-синим, затем черным.

— Все это похоже на похороны, — сказал Леонид.

— Это потому, что они не ожидают нашего возвращения, — заметил Демаратос.

Лисандр не знал, найдет он смерть в Таренте или нет.

«Зато узнаю, из чего я сделан», — подумал он, продолжая шагать вперед.

Юноша был готов к самому главному испытанию — встретить своих злых духов и победить их.

К ночи они покинули Спарту. Какое-то время ученики шагали по широкой дороге, по которой Лисандр с Демаратосом когда-то отправились в горы навстречу испытанию. Когда над ними нависли горные вершины, Аристодерм повел их влево, и колонна повернула на юго-запад.

Дорога становилась уже. Расшатанные колеса телеги со скрипом катили по колее, оставленной бесчисленным количеством других повозок. Илоты тяжело дышали, тащили телегу вперед.

Казалось, придется забраться высоко в горы, но когда они проходили мимо конца кряжа, тянувшегося с востока на запад, Лисандр заметил, что местность плавно возвышается и заканчивается широкой равниной, в начале которой на фоне темного неба вырисовывался проход сквозь горную гряду.

— Вот туда мы и направляемся, — сказал Аристодерм. — Это самый низкий проход в горах Тайгета, ведущий к Фаламее.

Колонны стали подниматься к проходу, и когда ученики подошли к нему на сто шагов, Аристодерм остановил их.

— Здесь разобьем лагерь, — приказал он. — Другая сторона круче и местами небезопасна. Гораздо легче пройти ее утром.

Лисандр был готов уснуть на месте, но Аристодерм указал на него.

— Вы, Лисандр и Леонид, берите мехи и спускайтесь к реке. Принесите воды, чтобы ее хватило на приготовление рагу. А остальные устраивайтесь вокруг телеги с вещами и разведите костры. Пошлите илотов собирать дрова. Сначала поедим, потом ляжем спать.

Со всех сторон раздались стоны.

— Разве нельзя спать прямо сейчас? — раздался в темноте голос Демаратоса.

— Спи, если хочешь, — ответил Аристодерм. — Но если ночью пойдет снег, завтра утром у тебя начнут болеть отмороженные места.

Орфей уже отстегивал ремни, которыми крепилась его искусственная нога.

Лисандр с Леонидом ушли к телеге забрать пустые мехи, затем спустились к реке, которая оказалась совсем близко. Вода в узком потоке была ледяной, и к тому времени, когда они полностью наполнили мехи, руки Лисандра совсем онемели.

Когда начался подъем к лагерю, Леонид спросил:

— С Орфеем все в порядке?

Лисандр отрицательно покачал головой.

— Несколько последних стадий он почти не разговаривал. Я хотел ему помочь на крутом подъеме, но он одолел его сам.

— Может, ему станет легче, если он ночью хорошо выспится, — сказал Леонид, но Лисандр расслышал нотки сомнения в его голосе.

Когда они вернулись, ученики уже развели четыре небольших костра и подбрасывали в них дрова. Некоторые спали, прислонившись к скалам и закутавшись в одеяла, но Лисандр заставил себя бодрствовать, пока илоты готовили овощное рагу в больших, закрепленных над кострами котлах.

— Что готовится? — проснувшись, спросил Демаратос.

Держа в руках теплую миску, Лисандр ел вместе с остальными. Было приятно ощущать в животе теплую пищу.

Илоты ждали близ костра — им достанутся объедки. Лисандр заметил, что Лернос сидит в темноте и прислушивается к их разговорам.

— Клянусь богами, тут страшный холод, — сказал Драко. — А я-то думал, что в казарме плохо.

Пройдя испытание в горах, Лисандр знал, что сможет выстоять.

— Подбросьте больше дров в тот костер, — велел Прокл одному из илотов.

Когда языки пламени поднялись выше, парень по имени Эндимион стал греть руки.

— Лисандр, что ты думаешь о новом наставнике? Он лучше Диокла, разве не так?

— Он не такой, как Диокл, — ответил Лисандр.

— Он не такой строгий, если хотите знать мое мнение, — заговорил Софилус. — С того дня как Аристодерм прибыл в казарму, он выпорол всего лишь одного ученика.

— И то несправедливо, — сонно пробормотал Драко.

— Ты оскорбил имя Ликурга, — рассмеялся Кеос. — За это Диокл разрубил бы тебя на куски.

У костра все шутили, но Лисандр думал совсем о другом. Действительно ли им удастся переплыть море? Среди учеников казармы только он и Демаратос ступали на борт корабля.

— Как выглядит Тарент? — спросил Леонид Лерноса.

— Это красивый город, — гордо ответил спартанец. — Там широкий порт в виде подковы. На западе расположены песчаные берега, которым приходится выдерживать натиск морских штормов. На востоке из воды поднимаются отвесные скалы, которые возникли, как говорят, в то время, когда боги Олимпа сражались с титанами. Тогда обитатели неба и земли швыряли друг в друга огромными валунами. В спокойные дни море в мелководье становится изумрудным, а в глубоких местах — ярко-голубым. Такого цвета больше нигде не встретишь. Вокруг гавани собираются морские птицы, они держатся близ рыбацких лодок, не раз за день причаливают крупные корабли, доставляющие грузы, которые далее отправляются либо вдоль берега, либо в глубь территории.

— Что это за грузы? — спросил Орфей.

— Разные, — ответил Лернос. — Пряности. Зерно с африканского побережья. Иногда золото и серебро. В Таренте есть монетный двор, где чеканят деньги. Там было еще казначейство. Мессапы уж точно все разграбили.

— А как мы причалим к берегу? — спросил Лисандр. — Не может быть сомнений, что мессапы разместили гарнизон близ берега, чтобы не допустить высадки подкрепления.