— Эти богатства принадлежат Кассандре! — взорвался Лисандр.

Теллиос взмахнул рукой.

— Верно, ей кое-что достанется. Но когда делом займутся мои надзиратели, а в ход пойдет умный подсчет, я получу достаточно, чтобы удалиться на обеспеченный отдых. А к тому времени, когда земля перейдет к Кассандре, она станет пригодной лишь для того, чтобы хоронить рабов, которые на ней трудились.

Лисандр еле сдержался, чтобы не двинуть Теллиосу кулаком в лицо. Эфору было плевать на илотов.

— Почему вы так поступаете? — тихо спросил юноша.

Теллиос пожал плечами, затем бросил оценивающий взгляд на двор.

— По правде говоря, твой дед мне никогда не нравился, — признался он. — Он был… — Теллиос поднял глаза, ища подходящего слова, — чересчур уверен в своей правоте.

— Сарпедон отличался честностью, достойной спартанца.

— Он причинял одни неприятности, ты тоже… Я рад, что после определенных… уговоров… Совет согласился со мной.

— Что вы имеете в виду?

— Лисандр, твои дни в Спарте сочтены. После смерти Сарпедона наверху подули другие ветры. Попомни мои слова.

Сказав это, Теллиос развернулся и зашагал прочь. Лисандр проводил эфора взглядом. Он знал, что если сойдет с места, то набросится на этого человека.

— Прощай, Лисандр, — сказал Теллиос, обернувшись к юноше. — И не забудь о нашей предыдущей беседе. Если я услышу хотя бы намек на то, что ты рассказываешь всем о Вомисе, страдать придется не тебе одному.

Эфор прошел через ворота и направился к дороге. Воины последовали за ним. Троица, облаченная в красные плащи, удалялась.

«Сарпедон доверял этому человеку как своему товарищу, — с горечью подумал Лисандр. — Как же мой дед мог так ошибаться?»

Он вернулся в дом, где нашел Кассандру, склонившуюся над креслом. Ее лицо было спокойным, слезы на глазах высохли.

— Да будет проклят этот Теллиос, — сказал он. — Я мог бы взять одно из этих копий и проткнуть ему грудь…

— Да перестань же! — отрезала Кассандра. Она встала и горящими глазами уставилась на него. — Вы, мужчины, способны говорить лишь о сражениях! Дед мертв, ты не забыл об этом?

— Конечно, не забыл, — ответил Лисандр. — Мне просто надоел этот Совет старейшин, который решает, когда нам вставать, когда есть, кому подчиняться, когда илоты должны умереть и даже когда своих же спартанцев втоптать в землю.

— Нет, дело не в этом, — сказала Кассандра. — Ты рассердился, потому что тебя обошли. Ты злишься из-за того, что тебе не достались эти владения.

Лисандр не верил своим ушам. Чтобы его кузина сказала такое! Неужели ради этого он пытался защитить ее наследство?

— Не будь такой мелочной, — отрезал Лисандр.

Он тут же хотел взять свои слова обратно, но было поздно.

Лицо Кассандры налилось краской.

— Убирайся из моего дома! Хилас! Прикс!

Из кухни донесся грохот посуды, послышался топот ног.

— Прекрасно, — сказал Лисандр. — Я ухожу. Кузина, ты сама можешь постоять за себя. — Он ударил ногой по одной из стоявших в углу двора ваз с маленьким растением. Та разлетелась вдребезги, и земля испачкала пеплос Кассандры.

Хилас и более рослый слуга, в котором Лисандр угадал Прикса, с тревожным выражением лиц вбежали во двор.

— Убирайся, — разрыдалась девушка, смахивая с пеплоса землю.

Не успели слуги подойти к нему, как Лисандр выскользнул на улицу.

И не оглянулся назад.

Приближаясь к казарме, Лисандр услышал возгласы и звук ударов деревянных мечей. Неужели возобновились занятия? Хорошо.

Он вошел через передние ворота и прямиком направился к тренировочной площадке. Солнце клонилось к горизонту, но большая ее часть еще купалась в его лучах. На тренировке учеников было гораздо меньше, чем до сражения с персами. Лисандр знал, что некоторые лечились в городе, но сколько же их погибло?

Он оглядел площадку. Аристон, Мелеагр, Хиларион, Кретей, Эвриалон… никому из них еще не было и пятнадцати лет.

Лисандр заметил своего друга Леонида. Тот вонзал копье в тюк с сеном. Он вновь и вновь повторял отработанное движение, на его руках бугрились мышцы. Тут Лисандр заметил другое лицо — совсем незнакомое. В самом конце тренировочной площадки, прислонившись к стене столовой, стоял какой-то человек.

«Должно быть, это новый наставник», — подумал юноша.

В тени красный плащ незнакомца казался темным. Ростом он был чуть выше Лисандра, у него были песочного цвета волосы и аккуратно постриженная, почти седая густая борода. Наставник наблюдал, как четверо учеников наступают шеренгой, прикрываясь стеной из щитов.

Спартанцы одновременно поднимали щиты и наносили удары мечами. Ближе всего к Лисандру шел Драко, самый рослый парень в казарме, отцом которому, если верить Демаратосу, доводился Титан, один из великанов, которые правили землей до того, как на Олимпе появились боги.

Когда Драко подошел ближе, наставник подставил ногу: ученик упал и неудачно. Лисандр заметил сочившуюся из его разбитой губы ярко-красную кровь.

Драко поднял голову и с упреком взглянул на наставника, но ничего не сказал.

— Какой толк крепко держать щит, если ты не способен устоять на ногах, — заметил наставник. — Воин черпает силу от земли. Не забывай об этом.

Он заметил Лисандра и громко крикнул:

— Подойди сюда!

Лисандр направился к бородачу, проходя мимо места, где боролись Леонид и Фем и остановился в десяти шагах от незнакомца, который все еще не выходил из тени.

— Кто разрешил тебе пропускать тренировку? — возмутился тот.

— Я не знал, что прислали нового наставника, — ответил Лисандр.

— И поэтому ты решил уйти из казармы без разрешения?

— Я был в Речном Камыше, — ответил юноша.

Спартанец расхохотался и вышел на свет, рукой прикрыв глаза от солнца. Теперь Лисандр заметил, что его волосы не песочного цвета, а белые, как снег. Кожа наставника тоже была белой, словно ее посыпали пылью из каменоломни.

— Там некому было убрать со столов? — спросил альбинос, разглядывая Лисандра с головы до ног.

Юноше стоило больших усилий хранить спокойствие.

— Меня пригласили на пир, — объяснил он. — Меня зовут Лисандр.

На лбу спартанца появилась едва заметная морщина.

— Сын Торакиса?

Лисандр кивнул.

— Так, так, герой с равнин. Это правда, что ты убил персидского полководца?

В ушах Лисандра прозвучали слова Теллиоса: «Ты никогда не видел полководца Вомису».

— Это преувеличение, — ответил он. — Мы победили, а это самое главное.

— Скромный спартанец! Прежний наставник хорошо воспитал тебя. Меня зовут Аристодерм. Объявляется перерыв. Выпейте воды.

Ученики собрались вокруг чаш с водой.

— Диокл не разрешал нам пить во время тренировок, — заметил Лисандр.

Аристодерм рассмеялся.

«Диокл смеялся не очень часто», — подумал Лисандр.

— Забудь про Диокла, — сказал наставник. — Тренироваться можно по-разному. Тебе не хочется пить?

— Я не испытываю жажду, — ответил Лисандр.

— Дитя, сотворенное из теста Ликурга… — произнес наставник и кивнул. — Говорят, что малышом Ликург обошелся без молока матери целых три дня.

— Я лучше приступлю к тренировке, — сказал юноша. Ему надо было подумать о столь многом, о слишкоммногом. Он предпочел бы заняться физическими упражнениями, чтобы избавиться от всех дум.

— Очень хорошо — почему бы тебе не показать мне, из чего ты сделан? — Аристодерм указал на середину площадки. Там лежала брошенная ось от телеги. Ученики использовали ее для упражнений в поднимании тяжестей. — Начнем с этой оси. Посмотрим, сколько приседаний ты сможешь сделать. — Наставник повернулся к ученикам. — Каков рекорд в этой казарме?

— Семьдесят три раза, — сказал Тиро. — Этот рекорд установил Драко, но так сильно растянул спину, что два дня пролежал, не поднимаясь.