Да, Эдвард явно не на шутку разозлился. Его мрачный взгляд прошел сквозь Сьюзен — словно ее не было в комнате. Мисс Силвер встретила этот пылающий взгляд легкой улыбкой, размышляя о том, что мужчинам недостает здравого смысла. Если тебя с минуты на минуту могут арестовать по подозрению в убийстве, очень неумно смотреть так, будто ты с величайшим удовольствием совершил бы еще одно, и немедленно.

Она участливым тоном произнесла:

— Присаживайтесь. Я вас долго не задержу. Так случилось, что я располагаю некой информацией, которую должна передать вам. Если вы присядете, нам удобнее будет беседовать.

Эдвард неохотно подчинился. У него было такое чувство, что его поймали, — он еще не отошел от разговора с полицией.

— Не представляю… — начал он резко.

Его мягко, но настойчиво перебили:

— Вот именно, мистер Рэндом. Есть вещи, о которых вам следовало бы узнать раньше. Вы их сейчас узнаете. Если хотите, мисс Вейн может уйти.

— Спасибо, пусть остается, если хочет.

Сьюзен не имела для него никакого значения. Эдварду было все равно, останется она или уйдет. Она была вне его мира, который он запер от нее, отгородил баррикадой. Ему плевать на тех, кто проходит мимо его дома. Если у нее осталась хоть крупица гордости, надо встать и немедленно уйти, хлопнув дверью. Но Сьюзен уже не волновала собственная гордость. Она не могла пошевелиться из-за сковавшего ее холода. Сидя перед уютным камином Руфи Болл, она чуть ли не стучала зубами. Между тем мисс Силвер продолжала:

— Полагаю, вам неизвестно, чем я занимаюсь. Я, видите ли, частный сыщик. Нет, мистер Рэндом, я приехала сюда не по служебным делам, мне совсем не хочется вмешиваться в ваши проблемы. Просто так уж вышло — абсолютно случайно, — что мисс Дин узнала меня и решила со мной поделиться.

— Когда? — Слово вылетело, как камень из катапульты.

— За два дня до смерти, в Лондоне. Мне бы хотелось передать вам то, что она рассказала.

Он выслушал подробности ее встречи с Клариссой Дин, сохраняя каменное выражение лица. Когда она закончила, воцарилось молчание. Мисс Силвер не пыталась прервать его, продолжая нанизывать петлю за петлей. Когда Эдвард наконец заговорил, его голос прозвучал довольно резко:

— Полиция знает об этом?

Она утвердительно наклонила голову.

— Инспектор Эбботт мой старинный друг. После того как я прочитала в газете сообщение о смерти мисс Дин, я поговорила с ним на эту тему. Тогда еще ни он, ни я не предполагали, что это дело передадут в Скотленд-Ярд. Просто я почувствовала, что не имею права молчать.

Эдвард пытливо на нее посмотрел.

— Вот почему они не арестовали меня… еще не арестовали. У них уже готово дело против меня, должно быть, Эбботт говорил вам. Я сам это хорошо понимаю. До вашего рассказа я не мог понять, почему они не арестовывают меня. Теперь все ясно. Они думают, я написал ту записку, которая выманила Клариссу к протоке. Она была напечатана на церковной машинке. Я был там в пятницу утром и вполне мог написать такого рода записку. В тот вечер я ушел от мистера Барра в четверть десятого, а сообщил викарию о том, что нашел тело Клариссы, только в десять. Эти полчаса я должен им объяснить.

— И как вы объясняете их, мистер Рэндом?

Он невольно рассмеялся.

— Я наблюдал за лисой. Хотя в полиции вряд ли в это поверят, так что я никак не мог понять, почему они меня не арестовывают. Так вот почему: ваша история им как кость в горле. Если Кларисса собиралась мне все это рассказать, было бы странно ее за это убивать. С самого начала мотив был не слишком убедительный, но с учетом вашей истории на нем может настаивать разве что сумасшедший.

Сьюзен смотрела на него и не верила собственным глазам. Мрачное, сердитое выражение исчезло. Он говорил с той живостью, которую она так хорошо помнила и которой ей так не хватало. Невидимое забрало, которое он опускал всякий раз, как только заходил разговор о его делах, было поднято.

Эдвард и сам не понимал, что произошло. Все было просто и, как все простое, сложно. Если вам холодно, то, войдя в теплую комнату, вы согреваетесь. Вы не можете объяснить, как это происходит, почему, даже тогда, когда тепло проникает внутрь. Он не знал, что подобные ощущения испытывали и многие другие — те, кого жизненные неурядицы приводили к мисс Мод Силвер. Она просто сидела и вязала, но от нее веяло покоем и надежностью. Вы как бы возвращались в прошлое — в детскую, в класс, к удобной упорядоченности детства. Он специально старался никогда не вспоминать об этом: все это было в его жизни, но ушло, казалось, безвозвратно. Присутствие мисс Сил вер вернуло ему прежнее мироощущение. Он расслабился и теперь говорил и говорил:

— Понимаете, лично я написал бы эту записку в том случае, если бы решил все-таки встретиться с Клариссой и узнать, что она такое хотела мне сказать. Она все время намекала на моего дядю, а я подумал, ей просто охота посудачить на эту тему. Впрочем, не ей одной, по-моему, а всем, кто тут живет. Но я не собирался ни с кем ничего обсуждать. Мой дядя был волен распоряжаться своей собственностью по своему желанию, кроме того, он думал, я умер. У Арнольда есть все права владеть тем, что ему положено по закону. Все это никого, кроме меня, не касается. Зачем все эти досужие разговоры, какой в них толк? Но если бы я решил, что не мешает выяснить, что Кларисса хочет мне сказать, я написал бы именно такую записку и пришел бы к протоке. Она сразу выложила бы мне все, что знала о втором завещании моего дяди. Не понимаю, как может кто-нибудь думать, что в знак благодарности я отправил ее на тот свет.

Мисс Силвер наклонила голову в знак согласия.

— Вы очень логично все изложили. Думаю, полиции это тоже приходило в голову.

Он говорил, подавшись в ее сторону. Теперь выпрямился.

— Вы думаете, она говорила правду, мой дядя действительно видел такой сон и написал второе завещание?

— Конечно. Зачем ей было обманывать меня? Правда, она попыталась скрыть настоящее название деревушки и не называла фамилий, но, сама того не заметив, проговорилась. Она рассказала мне обо всем, потому что знала: она затеяла опасную игру. Смерть Уильяма Джексона напугала ее. Теперь только ей одной было известно про второе завещание. Она была бы вне опасности, если бы обратилась к поверенному вашего дяди. Но сначала решила себя обеспечить. По существу, она хотела заключить с вами сделку. Я предупредила ее, что такого рода шантаж не только преступен, но и очень опасен. К сожалению, она не прислушалась к моим словам.