Элден вытаращился на нее с таким изумлением, как будто впервые увидел перед собой единорога. Ну или любое другое мифическое существо.

— Шепнуть вам по секрету? — переспросил он, и мне почему-то стало зябко. — Госпожа Адрия, вы это серьезно?

— А что в этом такого? — Мать немного стушевалась, но все-таки по-прежнему говорила громко и уверенно: — Я, конечно, понимаю, что это дело государственной важности. Но мы бы никогда и никому ничего не сказали бы…

Элден не оборвал ее, не переменил позу — словом, не сделал ровным счетом ничего. Но воздух в комнате внезапно словно зазвенел от скрытого напряжения, и матушка, окончательно растерявшись, замолчала, не завершив фразу.

— Я уверен, что вы обязательно справитесь с этой сложной задачей, — мягко проговорил Элден. Хотел было добавить что-то еще, но передумал. В последний раз посмотрел на меня, ласково кивнул и вежливо попрощался: — На этом позвольте мне откланяться. Оливия, еще раз спасибо за приятный вечер.

Приятный вечер? Я бы его таковым не назвала. Но я послушно улыбнулась Элдену в ответ. Дождалась, когда он выйдет из гостиной, после чего позволила себе с размаха бухнуться в кресло и устало откинуться на спинку.

— Завтра встаешь в шесть утра, — строго отчеканила мать.

— В шесть? — Вся расслабленность мгновенно слетела с меня, и я подскочила в кресле. — Как — в шесть?

— Ну хорошо, в полседьмого, — смилостивилась матушка. — Но не минутой позже!

— Но зачем в такую рань? — Я во все глаза уставилась на нее, надеясь, что сейчас матушка рассмеется и скажет, что пошутила.

— Потому что у нас слишком много дел! — отрезала мать. — Про королевский бал еще не сообщили, иначе тут была бы толпа моих подружек, жаждущих лучших нарядов для своих дочерей. Однако завтра весь Рочер будет бурлить от этой новости. Ателье Лукаса и без того работают без выходных. Конечно, твой наряд будут шить лучшие портнихи, это даже не обсуждается. Но придется постараться, чтобы втиснуть тебя без очереди.

Я тяжело вздохнула. Ну вот, начинается… Пожалуй, мне все больше и больше нравится идея вообще отказаться от бала. Элден ясно дал понять, что возражать не будет. Но… Честно говоря, именно его явное нежелание видеть меня на балу теперь стало самым сильным стимулом там показаться. Если я уступлю сейчас, то после замужества, неровен час, вообще окажусь затворницей в собственном доме. Эдакой птичкой в золотой клетке.

— Надо предупредить Розалию, — бормотала тем временем матушка, видимо уже полностью погрузившись в будущие приготовления. — Быть может, получится использовать наброски для твоего свадебного платья. А на свадьбу что-нибудь другое приготовим, благо время терпит. А еще…

Я тихонечко поднялась на ноги и крадучись двинулась прочь. Благо матушка не заметила этого, принявшись лихорадочно перелистывать каталоги. Если не улизну сейчас, то зуб даю — мать очнется и начнет прямо сейчас готовить меня к балу. А мне надо побыть в одиночестве и немного подумать.

Мой маневр увенчался полным успехом. Я благополучно покинула комнату и стремглав ринулась к лестнице. В два гигантских шага преодолела ее, ворвалась в свою комнату, захлопнула дверь и лишь после этого позволила себе перевести дыхание.

Скинув с ног туфли — от высоких каблуков уже начали ныть ноги, — я босиком прошлепала к кровати и рухнула на нее. Блаженно потянулась, заложив руки за голову. И в этот момент внезапно мягко засветился амулет связи, висящий на груди.

Я нахмурилась, положив на камень ладонь, но не торопилась замыкать связующее заклинание. Любопытно, кому это я понадобилась в столь поздний час? Неужели матушка уже сообщила отцу новость о скором празднике и он торопится вывалить на мою несчастную голову все свои соображения по этому поводу? Ох как же не хочется в таком случае отвечать! Я и без того знаю все, что он собирается мне сказать. Мол, времени мало, надо готовить платье прямо сейчас и всякое такое прочее.

Свет амулета становился все ярче, пробиваясь между моими плотно сомкнутыми пальцами, отражаясь голубоватыми отблесками на стене. Кто бы ни пытался связаться со мной, он явно не желал униматься.

Точно отец. Упрямства ему не занимать. И с тяжелым вздохом я замкнула заклинание.

Воздух перед моей кроватью задрожал, медленно сгущаясь на глазах. А затем внезапно переродился, превратившись в провал между пространствами. И мгновенно я слетела с кровати, запутавшись от поспешности в покрывале и лишь каким-то чудом не загремев носом об пол. Присела в неловком реверансе. Потому что обстановка комнаты по ту сторону портала была мне слишком хорошо знакома.

— Добрый вечер, Оливия. — Высокий светловолосый мужчина, сидевший за столом, улыбнулся при виде моего неуклюжего маневра. Склонил голову, приветствуя меня.

— Здравствуйте, ваше величество, — глухо отозвалась я, как никогда жалея, что все-таки ответила на зов.

Надо было этот проклятый амулет вообще в окно выкинуть! Авось какой-нибудь бродяга подобрал бы и ответил. А заодно припечатал бы короля парочкой непечатных выражений, дабы не тревожил людей почем зря.

— По-моему, я уже говорил тебе, что не особо жалую излишнюю официозность, — сказал Рауль, когда пауза слишком затянулась.

Я озадаченно промолчала. И что бы это значило, хотелось знать?

— Выпрямись, Оливия, — с усталым вздохом попросил король. — Мне намного приятнее смотреть тебе в лицо, чем любоваться твоим затылком.

Я неохотно подчинилась. Бросила на Рауля быстрый взгляд из-под полуопущенных ресниц и опять скромно потупилась, уставившись в пол.

— Полагаю, Фредерик уже передал приглашение на бал? — с легкой вопросительной интонацией сказал Рауль.

— Да, — подтвердила я. Замялась и через силу поблагодарила: — Спасибо, ваше величество. Это было очень неожиданно.

— Довольством по этому поводу ты почему-то не блещешь, — прозорливо заметил Рауль.

Я осмелилась еще на один взгляд в сторону короля. Увидела, как он поставил на стол локти, удобно переплел пальцы и устроил на них подбородок, с легкой насмешкой глядя на меня.

— Ну почему же? — робко возразила я. — Просто… просто я никогда не присутствовала на столь важных приемах, поэтому немного волнуюсь.

— Другими словами, ты все-таки будешь? — осведомился Рауль.

Почему он спрашивает? Какая ему, в сущности, разница, буду ли я на балу или нет?

— Наверное, — осторожно ответила я, не понимая, куда клонит король.

— Я очень на это надеюсь, — проникновенно сказал Рауль, и я окончательно растерялась.

Ох, как бы Элдену и в самом деле не пришлось исполнить клятву!

Воцарилась пауза. Рауль не торопился обрывать нить связующего заклинания, а я не смела сделать это первой. Все-таки, как-никак, со мной разговаривает правитель нашей страны.

— Оливия, я бы хотел перед тобой извиниться, — внезапно сказал Рауль.

Я изумленно вскинула на него глаза. Увидела, что рассеянная улыбка, блуждающая по губам короля, исчезла. Он сосредоточенно хмурил лоб.

— Извиниться? — с недоумением переспросила я. — За что?

— А ты думаешь, мне не за что перед тобой извиняться? — спросил Рауль. — Оливия, ты, конечно, прелесть как хороша в своей наивности и невинности. Но не перегибай палку. По моей вине тебе пришлось пережить немало неприятных минут. Начиная с твоего пусть и недолгого заточения в темнице и заканчивая…

На этом месте Рауль осекся. Лукаво вздернул бровь, и я почувствовала, как мои щеки медленно, но верно заливает румянец смущения.

И так понятно, что Рауль говорит о нашем поцелуе.

— Конечно, я бы мог сказать, что так поступить меня вынудили обстоятельства, — негромко произнес король, вдосталь насладившись моим замешательством. — Но и ты знаешь, а я уж тем более в курсе, что это не так. Вина Каролины к тому моменту была неоспоримо доказана. Не было нужды провоцировать ее еще сильнее.

Моя рука сама дернулась к амулету. Да плевать на правила этикета! Не нравится мне, к чему клонит Рауль. Поэтому самым лучшим для меня будет просто оборвать разговор, не попрощавшись.