Это было так порочно и так приятно — губы на спине, руки на груди. Точнее, одна рука. А вторая… Лера ощутила его вторую руку на своей ноге. Когда он успел поднять её платье? Но она не искала ответа на этот вопрос. Единственное, что Валерия сейчас могла делать, так это упираться вспотевшими ладонями в дверь.

Эта вторая рука неожиданно ласково погладила кожу над резинкой её чулка и отодвинула в сторону узкую полоску между ног. Её колени начали подгибаться. Кирилл тоже это почувствовал, потому что сильнее прижал девушку к двери, но руку не вытащил. Его пальцы пробрались в её тайну и начали сводить с ума.

Тяжело дыша ей в затылок, Львов пробормотал:

— Ты интересовалась, что я делаю с теми женщинами? Теперь ты знаешь.

Валерия не нашлась с ответом. Она уже не могла контролировать себя, двигаясь вместе с его пальцами. И тут она увидела радугу, её тело поглотил, а затем разорвал на множество осколков взрыв. Ударная волна ещё долго сотрясала тело, и Лера растеклась бы у ног Львова лужицей, если бы он крепко не держал ее. Когда полуголая и обессиленная она повисла на его руках, он вдруг зло пробормотал:

— Он делал это с тобой? Сегодня. Делал?

Вначале Лера не могла понять, о ком он говорит. А когда поняла, медленно развернулась, придерживая платье левой рукой, а правой залепила Львову оплеуху. На его заросшей щетиной щеке расплылось красное пятно. На этот раз Кир промолчал. А Лера осторожно — у неё всё ещё кружилась голова — побрела в свою комнату.

Кирилл следил за тем, как Валерия двигается к своей комнате, покачивая бедрами и плавно выгибая спину, мелькавшую в расстегнутом им платье.

Она была в его руках, в его власти. Только что он мог овладеть ею, и Лера бы ему покорилась. И не только. Она умоляла бы его об этом. Зачем только он задал ей этот дурацкий вопрос? В результате он не получил того, чего желал сейчас больше всего.

Кир стиснул зубы от боли в паху, а когда за виновницей его состояния закрылась дверь, Львов понял, что без холодного душа не уснет. Зачем только она выпросила у него выходной? Зачем Женька потащил её в ресторан? Зачем она выглядела так соблазнительно? Зачем провоцировала его своими разговорами?

Было слишком много «зачем», чтобы у Кирилла хватило силы воли сдержаться. Она так естественно таяла в его руках, что, несмотря на решение не трогать руками гувернантку, Львов ринулся в атаку сразу после поцелуя. Эх, надо было молчать или найти своему языку другое применение. При этих мыслях штаны снова стали ему тесны.

Лера захлопнула дверь в свою комнату и прислонилась к ней голой спиной. Прохладное дерево слегка остудило разгоряченную кожу, и она закрыла глаза.

Валерия почти не сердилась на Львова. Она ругала себя, любопытство, собственную слабость и неуправляемое влечение, которое испытывала к Киру.

Наверное, она рехнулась, позволив мужчине ласкать себя подобным образом, но ей никогда не было так хорошо, как несколько минут назад. А еще Лера вдруг осознала, что если бы сегодня у нее было свидание со Львовым, она, скорее всего, не смогла бы отказать ему в близости. Ну почему, почему её тянет к этому деспоту, когда рядом есть милый, ненавязчивый Женечка? Надо как-то избавиться от этого наваждения.

Валерия заставила себя подойти к кровати и принялась снимать платье. Случайно задев все еще торчавшие соски, она тихонько застонала от желания почувствовать на своей груди умелую большую руку. Лучше две руки. Лера попробовала сжать налитую плоть так, как это делал Кирилл. Но, видимо, он знал какой-то секрет — ей было приятно, не более.

Она нуждалась в душе, но боялась, что сейчас слишком уязвима, и если выйдет из своего убежища и встретит Львова, то не устоит и, несмотря на грубость Кира, уступит его и своему желанию. Поэтому она сняла с себя все и улеглась под простыню обнаженной. Через минуту стукнула дверь ванной комнаты. Видимо, душ требовался не только ей.

Впервые за долгие годы знакомства, сияющая улыбка друга выводила Львова из себя.

— Доброе утро! — движения Жени были легкими и непринужденными.

— Кому как, — не удержался от сарказма Львов.

— Плохо спал?

— Можно и так сказать. А как ты провёл выходной? — Кирилл не понимал, зачем занимается самоистязанием, но удержаться от вопроса не смог.

— Лучше быть не может, — Женька плюхнулся в кресло, вытянул свои длинные ноги и сложил руки на груди.

«Вопросов на эту тему больше не будет. Говорим о работе», — посылал Львов другу мысленные призывы. Но Женя вдруг резко наклонился вперед и радостно прошептал, будто доверил другу тайну:

— Она — восхитительна!

Львов с размаху стукнул ладонью по столу. Даже ручка подскочила. Женька сразу отодвинулся и оторопело спросил:

— Ты что, не с той ноги встал? Зачем так пугать?

— Муха достала. Все утро зудит. Так о ком мы сейчас говорили? — Львов всеми силами пытался взять себя в руки.

— О Лере, естественно. Я знаю, это не очень прилично обсуждать свою женщину с другим мужчиной…

Кирилл ударил по столу кулаком. Ручка упала на пол. Он поднимал ее очень медленно, пытаясь как-то обуздать собственный гнев.

«Его женщина! Надо же! Спокойно, Львов, дыши глубже. А как ты хотел? Если ты не сделал девушку своей, тогда она становится чьей-то еще. Порадуйся за друга, болван!»

— Я подарю тебе мухобойку. Валерия такая нежная и искренняя — настоящая женщина.

Львов только хмыкнул в ответ. Ему ли не знать, какая она горячая и отзывчивая штучка. Но, насколько хорошо это известно Женьке? Вот в чём вопрос.

— Знаешь, мне необходимо с кем-то поделиться, — в груди Кира при этих словах все замерло, — после ужина я пригласил ее к себе домой, — у Львова начала болеть голова, — но она отказалась.

Так вот на чем основан аутотренинг!

Львов впервые в жизни почувствовал, как его мышцы расслабляются после сильнейшего напряжения. Он не ожидал, что так обрадуется известию о том, что его гувернантка не захотела проверить прочность пружин на Женькиной кровати. Значит, дальше поцелуев дело не пошло, ведь щепетильный Навроцкий не станет заниматься сексом прямо в машине. А вот он бы смог.

Стоило Львову представить Валерию с распущенными волосами, обнаженной грудью и в ажурных черных чулках на заднем сидении своей машины, как его плоть стала требовать воплощения фантазии в реальность. Кирилл усилием воли отогнал соблазнительную картинку и, прокашлявшись, сообщил:

— Рад слышать, что у моей гувернантки твердые моральные принципы.

Навроцкий посмотрел на Кира, как на сумасшедшего. Он не ожидал услышать подобное в ответ.

— Да, конечно.

— Лучше поговорим о деле. У нас на этой неделе встреча с семейной парой, которая специально приезжает из Швейцарии, чтобы договориться о продаже нам стрелиций. Женя, подготовься, как следует, и не отвлекайся на женщин.

Навроцкий только покачал головой. Прежний Львов дал бы ему пару-тройку советов, по поводу завоевания Леры. Что-то произошло.

— Кирилл, ты мне друг или нет? Отпусти со мной Валерию на этот чёртов обед со швейцарцами, — в среду утром Навроцкий заявился к Львову в кабинет со своими требованиями. — Мне нужна умная и обаятельная спутница. Ведь серьезные решения будем принимать.

— Ну, ты как маленький, честное слово, — Кир начал сердится. — Не можешь найти себе кого-то другого? Может, ты забыл, но я тоже иду на это мероприятие. А кто останется с Катей?

— Один день с бабушкой побудет. В конце концов, няньку найми, — не хотел уступать Женя, и выложил свой главный аргумент. — Твоя гувернантка, между прочим, дипломированный биолог. Послушает, посмотрит, подскажет. Она — умница!

Львов задумался. Оно, конечно, хорошо бы иметь рядом еще одного специалиста по обсуждаемому вопросу. Но ведь Женька не только поэтому перед ним распинается. Ему хочется рядом с Лерой побыть, за руку подержать, поцеловать… Спокойно. А то ему сейчас крышу снесет, и Навроцкий сразу догадается, что он сам не против к ней прижаться, да потеснее. Сделав несколько глубоких вдохов, Кирилл уже спокойнее заметил: