Секретарь в ужасе уставился на начальство.

– Отдай ему хурджин, – кивнул один.

Секретарь перевел взгляд на второго.

– Отдай, отдай… – подтвердил другой. – А воруют, понимаешь, всякие гниды чужие вещи.

– Что ж ты так себя не любишь? – язвительно поинтересовался двойник. – Гнидой обзываешь…

Тот устало вздохнул…

Через пять минут оба Психа телепортнулись на остров Рикорда. А еще через минуту Тот с хурджином на плече перенесся в Новосибирскую область.

о. Рикорда, часть архипелага

Императрицы Евгении.

42°52′ с. ш. 131°39′ в. д.

Шесть часов спустя расхаживающая по комнате Гуа громко и отчетливо сказала:

– Все, я сдаюсь.

Она села в кресло, внимательно обвела взглядом собеседников и резюмировала.

– Бесполезно. Я проверила вас всеми возможными способами – от медицинских анализов до перекрестных допросов, все бесполезно. От чтения сутры корежит вас обоих, и это не притворство, мы проверили. И это необъяснимо, потому что такой обруч Вишенка сделала в единственном экземпляре. Где поддельный Псих взял еще один такой же, и, главное, как наложил на себя проклятие – я даже не догадываюсь. В итоге мы ни на шаг не приблизились к пониманию – кто из вас подлинник, а кто копия. Вы две абсолютно идентичные личности. Жизнь Психа и тому, и другому известна в мельчайших подробностях – даже мелкие эпизоды нашей совместной нежной юности, о которых я сама давно забыла.

– Он просто мысли мои читает и повторяет как попугай, – буркнул один из Психов. – Делов-то. Телепатия – довольно распространенный скилл. Стоит, конечно, запредельно, но если заморочиться… А новосибирские колдуны заморачиваться умеют. Ученые, мать их…

– Да при чем здесь телепатия? – поморщилась Гуа. – Как будто я вас по отдельности не допрашивала, разведя на разные концы острова. К тому же – как твоя телепатия объясняет полную идентичность ваших ДНК? Нет, Псих, здесь все гораздо хуже. Похоже, сбылись наши худшие с тобой предположения, и кто-то создал идеальное перевоплощение, которое не палится. А это полный капут. Если не всему миру, то тебе – стопроцентно.

– В смысле? – спросил один из обезьян.

– В прямом, – зло сверкнула глазами Гуа. – Путешествие с этими идиотами на тебя плохо влияет. Ты как ребенок стал, ей богу. Что тут непонятного? Идеальное перевоплощение – это фишка, которая изменит весь мир, полностью. Даже мизерная вероятность получить эту возможность должна быть использована полностью, досуха. И если клан хочет выжить и сохранить свои позиции, то вас обоих надо сейчас брать под белы рученьки и вести в лаборатории, где товарищи ученые, которых, как ты знаешь, в клане хватает, разберут вас на молекулы. И выдоят из вас всю имеющуюся информацию до капельки. Без вариантов.

– Совсем без вариантов? – очень серьезно спросил один из Психов.

Гуа неопределенно пожала плечами, развернула к себе ноутбук и защелкала по клавишам.

– Я высвистала сюда Штанского, уговорила его задействовать кое-какие неприкасаемые артефакты из клановой сокровищницы. – глядя в экран, и не глядя на собеседников, сообщила она. – Возможно, с их помощью все-таки удастся определить – кто из вас оригинал, а кто копия. Тогда информацию о перевоплощении будут доить только с измененной копии. И на молекулы разберут только одного из вас.

Второй Псих тем же серьезным голосом спросил:

– Я полагаю, нам дергаться смысла уже немного?

Гуа опять пожала плечами.

– В клане объявлен красный уровень тревоги. Ты же сам недавно говорил, что я собрала на острове хаев, которые уделают тебя за милую душу. Они все уже здесь. Страхуют меня. Даже если вы объединитесь – вам все равно не прорваться.

Психи синхронно выругались. А потом один из них сказал:

– А ты еще спрашиваешь, почему я в клан не возвращаюсь. Потому что в одиночку еще теоретически можно не скурвится. А политика – это грязь по определению. Ты там по умолчанию весь в дерьме разгуливаешь. Нет уж, спасибо. Я хочу иметь возможность отпустить в сходной ситуации старую подругу Гуа. В память о старой дружбе.

Гуа утвердительно кивнула. В глазах у нее была боль.

– Ты прав, дружище. Когда ты один – быть благородным легко и просто. А когда на тебя завязаны жизнь и благополучие десятков тысяч людей? И у всех – жены, дети малые. Борщ варят, папу с работы ждут. А ну как не дождутся? Из-за того, что кто-то наверху чувствам поддался и слабину дал?

Повисла неловкая пауза.

Говорить было не о чем.

Штанский появился минут через двадцать и все эти двадцать минут они так и просидели в молчании. Гуа пялилась в экран и клацала кнопками, Псих и копия сидели молча, думая каждый о своем.

С Психами Император держался подчеркнуто официально и отстраненно. Обезьяну даже показалось, что глава клана уже вычеркнул мысленно некоторых из присутствующих их списка живых.

– С чего начнем? – спросила Гуа.

– С «Зеркала оборотня», – сказал кланлид. – Это самый мощный из имеющихся у нас артефактов, если он не сработает, остальные можно и не пробовать.

– Ты ж мой экономный, – сказала Гуа и непонятно было – с одобрением она это сказала или с порицанием. – Сколько использований «Зеркала» у нас осталось?

– Четыре, – лаконично сказал Штанский.

– Значит, будет два. Нормально, жить можно. Давай уже, не тяни.

Император достал обычное маленькое круглое зеркальце в простой металлической оправе, чем-то щелкнул с изнанки и по очереди навел артефакт на обоих Психов. Потом посмотрел в зеркальце и хмыкнул.

– Ну что?

– Да ничего, – вздохнул Имп. – «Оборотней, иллюзий и личин не обнаружено». Я так и думал. Здесь случай неординарный, здесь что-то мощное нужно, типа «Цветка колдовства», рассеивающего всю магию в округе на полчаса.

– Нормальные у тебя запросы, – хмыкнула Гуа. – «Цветок колдовства» – игрушка не по нашу честь. Он одноразовый, но стоит как годовой бюджет нашего клана.

– Ну, все-таки не годовой бюджет, но в целом ты права – артефакт совсем не дешевый, – сказал Штанский, доставая какой-то металлический шарик.

Гуа вытаращила глава.

– Ты где его взял?

– Где взял, где взял… Купил! Да перестань ты жопится, выкрутимся с годовым бюджетом как-нибудь. Во-первых, мне скидку хорошую сделали, а во-вторых, – он стеснительно улыбнулся, – это же все-таки Псих.

На этих словах ноутбук Гуа издал какой-то невнятный звук.

– Погоди, не задействуй, – всполошилась Гуа. – У меня новые данные, информация от моих пташек пришла. Сейчас посмотрим, что там…

Минут пять она была погружена в чтение и лишь изредка хмыкала.

– Как интересно… – дочитав, резюмировала она, и пристально уставилась на Психов. – Люди брешут, что некий Безенчук Анатолий Матвеевич куда-то потерялся. Его сейчас ищут, причем очень серьезные люди ищут – он им большие деньги должен, но дело даже не в деньгах, а в заказах. Никому здесь эта фамилия ни о чем не говорит?

– Да ладно, – хмыкнул Штанский. – Головастик уплыл из своей лужи? Такое бывает?

– Бывает, как видишь, – сказала Гуа. – Безенчук Анатолий Матвеевич, бывший доктор наук, ныне – известнейший новосибирский колдун по кличке Головастик. Многие серьезные люди считают его самым талантливым магом-исследователем на Земле, хоть и с отвратительным характером. Последние лет двадцать не выходил из своего личного бастиона в Академгородке, работал исключительно по заказам, в основном – на Верхние Планы. Но смотри, как забавно, Жень – говорят, что пару месяцев назад Головастика видели в Ачинске. Ты, конечно, возмущенно скажешь – что ему там делать? И я скажу – нечего. Но по случайности, именно в эти дни в Ачинске находились наши паломники. В том числе и Псих. И последний штришок – последние годы Головастик работал над проблемой трансплантации матрицы личности. Ему какие-то престарелые бандюки дали заказ на перенос личности в молодое тело. Но куда он там дальше зарылся – это только сам Головастик знает.