– Забирай их. Я не выйду.

Воцарилось потрясенное молчание. Джесси, подтянув колени к подбородку, принялась раскачиваться, как малое дитя. Керт провожал глазами за плывущим к потолку сигаретным дымом.

– Я, кажется, не расслышал, – подал голос Кусака.

– Нет, расслышал. Забирай их. И спору, и трех человеков. Лучше умереть, чем провести жизнь в тюрьме. – Она почувствовала, как кровь бросилась в лицо, и, подхваченная потоком ярости, опасно высунулась в окно. – Уматывай и забирай их с собой!

– Так, так, – сказал Кусака. – Значит, я тебя недооценил? Ты уверена, что хочешь разыграть партию именно так?

– Уверена.

– Будь по-твоему. Надеюсь, тебе здесь нравится, Дифин. Тебе придется провести тут здорово много времени. А я буду позванивать денежками и вспоминать тебя. – Заслонявшая единственной рукой глаза фигура слезла с машины и зашагала прочь.

Когда Кусака вышел со стоянки, между двумя машинами на дальнем левом краю площадки у рыжих валунов, которыми заканчивалась Оукли-стрит, поднялась и захромала к крепости другая фигура.

– Стиви… О Боже… Стиви, – простонала Джесси, зажимая рот ладонью.

В голосе женщины звучал неприкрытый ужас – чувство, переводимое на любой язык. Дифин круто обернулась от окна, подошла к Джесси и опустилась перед ней на колени.

– Послушай меня! – сказала она с нажимом и обвела остальных горящими глазами. – Слушайте все! Кусака их никогда не отпустит! За них он получит большое вознаграждение!

Роудс положил винтовку. Он чувствовал, что постарел на сотню лет.

– Тогда, значит, Кусака победил.

– Нет! – ожесточенно сказала Дифин. – Кусака не победил! – Она заглянула Джесси в глаза. – Я не дам Кусаке победить. Ни теперь. Ни потом. Никогда.

Джесси не отзывалась, но ей отчаянно хотелось верить.

Дифин встала.

– Начнется процесс проверки систем, полностью регулируемый автоматами. Будут и другие обязательные вещи: например, заморозка спальных туб для узников. Кусака будет занят контролем машин; эта процедура займет от двадцати до тридцати земных минут. Когда силовое поле свернут, начнется процесс энергизации двигателей. Еще пятнадцать-двадцать минут, по моим расчетам, уйдет на достижение системой питания стартовой способности. Значит: чтобы проскочить к Кусаке на корабль, разыскать пленников и вывести их, у меня есть, грубо говоря, тридцать пять – пятьдесят минут.

Роудс в высшей степени недоверчиво уставился на нее.

– Никак не выйдет.

– Путь один: через тоннели. Мне надо найти ближайший к кораблю Кусаки вход. Полагаю, он где-то за мостом.

Джесси с усилием выговорила:

– Даже… если ты сможешь вывести их оттуда… как насчет Стиви? Как ты собираешься возвращать Стиви?

– Найду спору. Заберу ее у Кусаки. Я же говорила, что уже два раза побывала на Кусакином корабле и знаю, как работают системы. Я могу ввести в механизм управления навигационные квадранты своей планеты, включить автопилот, поместить спору в спальную тубу и забраться в нее до того, как процесс заморозки закончится. Когда я войду в спору, Стиви будет свободна.

– Но по-прежнему в пирамиде, – сказал Том. – А как ты собираешься найти спору, да еще тех троих, в этой штуковине? Она, должно быть, громадная!

– Из собственного опыта мне известно, где содержат заключенных: третий уровень, там, где клетки. Спора будет неподалеку от Кусаки.

– Значит, найдешь Кусаку – найдешь спору, ты это хочешь сказать? – спросил Роудс и поднял брови. – Ты не считаешь, что Кусака хочет, чтобы ты пришла за ними?

– Да. Я его не разочарую.

– Это безумие! – настаивал Роудс. – Может, на своей планете ты что-то вроде пламенного оратора, но здесь – просто маленькая девочка! Первое: идти придется по тоннелям, и я догадываюсь, что там тебя поджидают Кусакины репликанты. Второе: чтобы захватить корабль, тебе придется убить Кусаку. Как ты собираешься это сделать?

– Не знаю, – ответила Дифин. – Я еще ни разу не видела, как убивают Кусаку.

– Великолепно! – Роудс нахмурился и покачал головой. – У нас нет ни единого шанса, ребята.

– Я не сказала, что Кусаку нельзя убить, – продолжала Дифин, и сила ее голоса оживила тающую надежду Джесси. – У Кусаки должно быть уязвимое место, как у любого другого существа. В противном случае нужды в репликантах не было бы.

– Уязвимое место, – тихо повторил полковник. – Да уж. Что до меня, я не пошел бы в этот тоннель без гранатомета и нескольких десятков напалмовых бомб. Иначе это будет самоубийством.

– Я хочу рискнуть. – Том схватился за винтовку и забрал ее у Роудса. Лицо учителя было бледным и потным, губы превратились в узкую серую линию.

– Я иду с Дифин.

– Чтобы погибнуть? Выбросьте это из головы!

Джесси потянулась и взяла Дифин за руку. От нее поплыли слабые волны статического электричества.

– Скажи мне правду: мы можем вытащить оттуда Стиви?

– Мы можем попытаться. Я хочу попасть домой так же сильно, как вы хотите вернуть Стиви. Если мое племя не будет сражаться, оно погибнет. Если сюда вернется Дом Кулаков, погибнет ваша Земля. Ни у кого из нас нету выбора.

Джесси кивнула и посмотрела на Тома.

– Я тоже иду. – Она встала.

Ни Том, ни Роудс не успели ответить. Дверь открылась и вошел Ганнистон. На этот раз с ним были Рик Хурадо и Пекин. Лицо Рика было в потеках пыли и масла, а распухшая лодыжка стянута обрывком простыни из «Выгодной покупки» так туго, как он только мог терпеть. К последним домам Оукли-стрит парнишка вышел как раз вовремя, чтобы услышать речь Кусаки. Он заскочил взглянуть на Мендосу и бабушку, и тут нарвался на Ганнистона с Пекином. С облегчением увидев, что Зарра еще жив, Рик кивнул другу и сосредоточил свое внимание на полковнике. Сквозь пыль было заметно, что парнишка бледнее обычного, но глаза сохраняли жесткое, решительное выражение.

– Этот гад забрал мою сестру! Что будем делать, мужик?

– Ничего, – сказал Роудс. – Извини, но нету никакого…

– Нет, есть! – выкрикнул Рик. – Я не позволю этой сволочи забрать Миранду!

– Мы идем на корабль, чтобы вернуть их, – сказала ему Джесси. – Том, Дифин и я.

– Мечтайте-мечтайте, – Роудс вытер заливавший глаза пот. – Из тоннелей Кусаки никому не вернуться. Черт, даже если вы проберетесь на корабль, где вы возьмете оружие? Какое? Ладно, может, вы и соберете еще несколько пушек, но не думаю, чтобы пули причинили Кусаке сильный вред.

– Нам нужны электрические фонари. – Дифин сознавала, что время уходит. – Сильные.

Том сказал:

– Можно прихватить несколько настенных ламп. Как их нести, сообразим. Может быть, свяжем проволокой три или четыре. Плюс вот это. – Он махнул в сторону мощного переносного фонаря.

– У нас еще до хрена всякого добра. – Рик повернулся к Пекину. – Ты же тусовался с Санни Кроуфилдом, верно? Ты знал про арсенал?

– Какой арсенал?

– Не прикидывайся идиотом, мужик! В шкафу у Кроуфилда я нашел кучу пушек и прочего дерьма! Что он хотел попробовать сделать?

Пекин снова принялся отнекиваться, но понимал, что Рик заметит вранье.

– Санни… собирался начать войну со Щепами. Хотел, чтобы думали, что Щепы жгут дома на Окраине.

– Но они этого не делали?

– Нет. Я был с ним, когда он поджигал. – Пекин пожал плечами. – Он хотел немного действия, вот и все.

– Я хочу знать про динамит.

Пекин уставился в пол. Он чувствовал запах крови, которой была забрызгана рубашка Рика.

– Пару месяцев назад мы с Санни и Пако Ле Гранде залезли через забор на рудник. Просто болтались там неподалеку. Мы нашли сарай, где держали динамит. И сперва подумали, что он весь забит пустыми коробками, но Пако наступил на незакрепленную доску, и у него провалилась нога. В земле под полом мы нашли динамит, положили в коробку и унесли.

– Зачем? Взорвать тут чей-нибудь дом?

– Нет. – Пекин кротко улыбнулся, показав серебряный зуб. – Чтобы взорвать форт, когда война начнется.