— Эх, ТикТок нас погубит. Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, — процитировал я.

— Ааа… — разочарованно протянул пацан.

— Скажи, как ты отнесешься к человеку, который придет к тебе на ночь глядя? Вот и я думаю, что не очень. Поэтому лучше по солнышку.

Я вздохнул и поглядел наверх. Вся разница дневного и ночного неба заключалась в том, что сейчас плотной завесы туч видно не было. Просто залитое чернилами полотно, которое повесили сверху. Ни звездочки, чтоб тебя.

— Отбой! — махнул рукой я. — Всем спать. Псих!

— Да, Шипастый, — подался вперед наш вихрастый друг.

— Молодец! — показал я ему большой палец.

Нет, а ведь правда молодец. Вообще, нам повезло, что именно он оказался на посту. Другой бы не засек, как его назвал Крыл, вторженца. Ну, тревогу бы точно не поднял. Подумаешь, стекляшка звякнула. Чего сослепу не покажется. Более того, именно на Психа у меня и были планы грядущего дня.

Кто сегодня сетовал, что нас всего семеро? Вот тебе шанс пополнить ряды группы. Ведь неслучайно инкогнито пришел посмотреть, что тут происходит. Если он не дурак, то понимает, что одному ему не выжить. Значит, надо искать себе союзников. А чего искать, если мы красивые и в белом пальто прямо здесь?

На удивление, я отлично выспался. Даже смена караула — с Психа на Слепого, меня почти не разбудила. Что, кстати, не есть хорошо. Но, видимо, серьезная физическая нагрузка дала свое. Проснулся я со значительно одеревеневшими после вчерашнего мышцами. А это еще Алиса потрахаться предлагала. Спасибо, со швеллерами натрахались. Причем, это не мы их, а они нас.

Контрастный душ и легкая зарядка помогла. Посвежевший, я бегом спустился до соседа и постучал кулаком в дверь.

— Псих, просыпайся. Завтракать. И дело есть одно, давай быстрей.

Во двор я вышел медленно, готовый в любой момент перейти в боевую трансформацию. Пока забор не построили, надо быть готовым к тому, что к нам может забрести какая-нибудь бешеная собачка.

Предосторожности оказались лишними. Моя команда, все, кроме отсыпающегося Психа и Слепого, который сейчас находился на крыше, сидела за столом. С лицами, будто Чебурашка вновь приходил и все-таки обесчестил всю команду. Ну что вы хотели? Физический труд он только в книжках облагораживает. В действительности лишь добавляет горб и мозоли.

Кора накладывала овсянку по тарелкам. Судя по придирчивому взгляду Гром-бабы, завтраком сегодня занималась блондинка. Ну да, у нас же Кора в наряде, вроде как. Вообще, забавно наказывать человека, не вменяя ему никаких конкретных обязанностей. Хотя можно, конечно, попросить лом заточить или траву во дворе зеленой краской покрасить. Но это я уже так, ради хохмы. Работы сегодня хватает.

— Раствор застыл, — начала почему-то Гром-баба. — Опоры держатся, можно забор крепить.

— Замечательно, — кивнул я. — Но сначала нам надо будет поставить опоры на другую сторону. Этим ты и займешься, остальные швеллера попросту не поднимут. Кора сейчас пока в караул, она нужна понадобится только после обеда. А Алиса будет раствор мешать. Все по-честному.

— Так, а мужики что, прохлаждаться будут? — возмутилась Гром-баба.

Алиса ничего не сказала. От услышанного она офигела настолько, что до сих пор смотрела на меня с открытым ртом. Видимо, слова подбирала. Ну, а что ты хотела, дорогуша, кучу преференций за несколько непродолжительных соитий?

— У Крыла задание, партийное. Он в разведку, — объяснил я. — Мы с Психом к вам скоро присоединимся. Но для начала нужно навестить вчерашнего гостя. У нас же серьезный квартал, приходят только по приглашениям. А этого товарища даже в списках не было. Кто знает, вдруг он захочет к нам присоединиться. О, а вот и Псих.

Говорят, что женщинам для того, чтобы быть красивыми необходимо прибегать к куче манипуляций. Мужчина же проснулся, умылся и уже готов к употреблению. К Психу это не относилось. Я даже не знаю, что требуется, чтобы крикастый товарищ стал похож на адекватного человека — с ровным цветом лица и без чудовищных синяков под глазами? Может, сон по восемь часов в сутки и нормальное питание? Да ну, бред.

Но вместе с тем, ел Псих с аппетитом. Пока я прихлебывал горячий кипяток, немного разукрашенный чайным листом (чай заваривала тоже Кора), тот расправился с овсянкой.

Разошлись все почти одновременно. Это даже напоминало окончание завтрака в большой семье, после которого все занимались своими делами. Крыл полетел в школу, изучать поведение приматов, девчонки отправились в фитнес, а мы с Психом побрели в рекрутинговое агентство, искать себе нового соседа. А что делать? Уж слишком квартплата кусается.

— Просканируй, — приказал я Психу, как только мы оказались на улице.

Лицо товарища угрожающе вытянулось, после чего вернулось в нормальное состояние.

— Чисто, — сказал он.

— С тобой гулять — одно удовольствие, — честно признался я. — Риск, что нас загребет военный патруль или мы нарвемся на хулиганов стремится к нулю.

— Шипастый, а если он не захочет? — все равно нервно озираясь по сторонам, переходя улицу, спросил Псих.

— Ты про инкогнито? Ну, я умею убеждать.

— Может, стоило еще Гром-бабу с собой взять?

— А опоры кто ставить будет? Ничего, справимся. К каждому человеку нужен просто свой индивидуальный подход. Болевые точки, на которые надавить можно.

— Ты и меня так…

— Нет, Псих, ты адекватный мужик. С тобой хватило нормального разговора. К тому же твои болевые точки и без меня передавлены были.

— Тогда как ты этого… инкогнито собрался убеждать? Нужен он нам вообще? Мы же о нем ничего не знаем.

— По поводу нужен или нет — мы поймем после разговора. И поверь мне, я очень люблю беседовать.

Я не любил нерях. Вот прям терпеть не мог, когда взрослый умный мужик с видом растерянного ребенка, которого мама оставила одного на рынке, начинает рыться в собственных вещах. «Погоди, погоди, где-то здесь было. Сейчас найду».

Как говорил один умный тип — в человеке все должно быть прекрасно: и берцы, и прическа, и содержимое тумбочки. Вот только не помню, кто именно, то ли Чехов, то ли наш комбат. Память девичья, ничего поделать не могу. Скорее всего, все-таки классик.

Но вместе с тем почему-то ужасно раздражали педанты. Это которые носятся с тряпкой по всему дому, а увидев пыльную полку чуть ли не истерику устраивают. Помню, уже на гражданке, искал работу и пока ждал руководство, разглядывал на столе забавную статуэтку трех обезьян — одна закрывала глаза, вторая рот, последняя уши. Так директор, когда пришел, раза три поправил эту безделицу, будто она не на своем месте стоит. И в итоге сорвался. Стал орать, зачем я ее брал. Мне почему-то кажется, с работой у меня там не выгорело.

Вот и инкогнито оказался педант, каких поискать. В его дворе не было ничего, хотя первая разведка Крылатого донесла, что тут валялось много рухляди. Давно, в первые дни появления здесь. А теперь даже трава подстрижена. Эта редкая, пожухлая, торчащая небольшими островками трава. Я почему-то вспомнил «Очень страшное кино», вторую кажется часть. Хотелось крикнуть: «Ну, нахер» и отправиться восвояси.

Замечательно, всякую херню я помню, а вот почему-то важные вещи, касающиеся непосредственно себя — нет. Не голова, а помойка.

— Как-то тут неуютно, — заметил Псих.

— Угу, тоже не могу отделаться от ощущения, что я в каком-нибудь кабинете стоматолога или хирурга. Хотя с виду двор, как двор. Ты давай, не расслабляйся. Все время щупай все вокруг.

Челюсть Психа чуть удлинилась, после чего он сначала кивнул, а потом уже сказал.

— Чисто. И что дальше? Может, он ушел?

— Нет. Наш друг считает свой квартал единственным местом, где может быть в безопасности. Он здесь все сделал под себя. И, думается мне, траву подстриг не просто так. Кстати, заметил, тут земля слишком сухая, совсем без пыли?

— Ну, вроде да.

— Это он ее подмел.

— Подмел землю? — удивился Псих.