Джейро снова расхохотался.

— Пусть его внешность вас не обманывает. Он умница и прекрасно информирован. Причем в гораздо более серьезных вещах, чем его работа. Одно время он служил в ИПКЦ и может отлично научить меня тому, что мне сейчас нужно.

— Может быть, сейчас не время проводить тонкие этические изыскания? — взорвался Хайлир. — Ты жестоко избит — да! И я зол не меньше тебя, не забывай этого! Но ведь я не собираюсь брать за это реванш незаконными путями! Есть способы, соответствующие человеческому общежитию и разрешенные законом, короче говоря, цивилизованные. Я категорически против того, чтобы ты применял насилие в любой ситуации, словно космический бродяга или пират!

— На меня напали. Я не смог ответить, — с каменным лицом отчеканил Джейро. — Я валялся на земле, как тряпка. И если это повторится, я буду не прав.

Хайлир поднял руки вверх в знак поражения, и Фэйты ушли.

По возвращении домой Джейро продолжал изучать пособия, принесенные Гайингом, и достаточно быстро самостоятельно овладел некоторыми приемами, не делая никаких скидок на едва восстановившееся здоровье.

— Действуй медленно и просто, — учил его Гайинг. — Каждое упражнение отрабатывай не более десяти минут, иначе сдадут нервы. За одну тренировку отрабатывай не больше шести разных упражнений. Сначала обращай внимание только на точность выполнения, потом на скорость. Старайся, чтобы повторение не стало скучным или слишком простым. Каждый прием состоит из комбинаций, которые практикой должны быть доведены до уровня рефлекса. У тебя впереди долгая дорога, парень. Смотри, не потеряй в ней сердца.

— Не знаю, как и благодарить вас, — каждый раз отвечал Джейро и, смущаясь, уверял Нецбека в том, что это не комплимент.

— Ладно, оставим это.

— И все-таки я не понимаю, почему вы проводите со мной столько времени. Я действительно очень вам благодарен. Чем же все это объяснить? Чем?

— Вопрос резонный, — заметил Гайинг. — Но простого ответа на твой вопрос я дать не могу. Скажем так, в данный момент мне просто нечем заняться. Ты отличный материал, и было бы стыдно оставить его без применения. Потом, тут замешан еще и мой собственный интерес. Мне нравится думать, что я в каком-то роде создаю будущее: когда-нибудь настанет момент, и ты сможешь отплатить мне добром за добро. К тому же во всех мирах у меня всего двое друзей, причем один из них — ты. Запомни, парень.

— А второй?

— Ты его знаешь — Таун Майхак.

Еще через неделю Джейро вернулся в лицей. Вернулся с еще не отросшими волосами и лицом, изжелта-зеленым от синяков, которые он и не собирался затушевывать.

«Все это ерунда!» — сказал он себе и смело вошел в аудиторию под удивленные взгляды многочисленных студентов. Через пару дней интерес к нему действительно пропал, и никто больше не обращал на Джейро внимания. Как-то раз, позавтракав в кафетерии, он сидел на скамье в дальнем углу двора. Неожиданно появилась Лиссель. Собираясь поначалу не заметить его, девушка вдруг переменила решение, подошла и склонилась над скамейкой.

— Хм, славно же они поработали, — протянула она.

— Уж постарались, — согласился Джейро.

— Но ты кажешься совершенно невозмутимым! Удивительно! Разве ты не расстроен?

— Такие вещи иногда случаются. И лучше всего относиться к ним философски.

— Но разве ты не понимаешь? Они сделали из тебя показательный случай! Они лишили тебя гордости, и теперь ты… ты… должен испытывать тхабейд. [13]

Джейро пожал плечами.

— Неужели? А я и не заметил.

Лиссель почти оскорбилась.

— Между прочим, это и меня касается. Теперь мои планы совершенно спутались, — девушка посмотрела на юношу как-то косо. — Хотя ты, я надеюсь, все еще готов помогать мне, как обещал.

Джейро смотрел на свою синеглазую собеседницу и не верил своим глазам.

— О чем ты говоришь? Я ничего никогда тебе не обещал. Ты, наверное, с кем-нибудь меня путаешь.

— Но ты же сам утверждал, что очарован мной и загипнотизирован! — рассердилась Лиссель. — Ты показывал, как у тебя дрожат руки от переизбытка чувств! Все это делал именно ты, Джейро Фэйт, и не смей отрицать!

— Да, что-то такое было, — печально признался Джейро. — Но прошлое прошло, а вместе с ним — и все разговоры.

Лицо Лиссель окаменело и потеряло всякую прелесть.

— Значит, ты не хочешь помогать мне?

— Скорее всего, нет, даже если бы знал, чего ты от меня хочешь.

Лиссель бросила на юношу такой взгляд, будто вообще никогда не видала его прежде, губы ее сжались, и голос доносился откуда-то из горла.

— Ты уникальная штучка, Джейро Фэйт. Ты бродишь с такой ухмылкой, будто хранишь какой-то великий секрет! А на самом деле ты похож на побитую собаку, которая вертит хвостом, заискивает и жалко улыбается, прося… прося, чтоб ее не гнали.

Джейро скривился и выпрямился.

— Думаю, что когда-нибудь я буду считать все это очень забавным, — сказал он, но Лиссель, казалось, его не слышала. Голос девушки уже срывался на визг.

— Такой ты никогда не будешь нужен никому! Никто не захочет тебя даже понять! И лучше всего, если ты соберешь свои манатки и свалишь из лицея вообще.

— Какая глупость. Впрочем, через десять минут лекция, и рядом с тобой меня действительно не будет.

— И что, неужели тебя совершенно не волнует, что о тебе говорят? Как относятся?

— Пожалуй, именно так.

На дворе появился Глокеншау. Какое-то время, постояв в величественной позе с разведенными плечами и широко расставленными ногами, он, наконец, тряхнул кудрями, и солнце заблестело в их золоте. Хэйнафер медленно повернул голову сначала налево, потом направо, позволяя всем полюбоваться его благородным профилем. Но тут он вдруг увидел Лиссель радом с Джейро, и вся его величественность мгновенно пропала. Он направился к ним, стараясь шагать медленно и достойно.

— Я вижу, ты вернулся и снова трудишься, как пчелка, — сказал Хэйнафер, глядя прямо в лицо Джейро.

Тот промолчал. Тогда, бросив значительный взгляд в сторону Лиссель, Хэйнафер продолжил.

— Ходят слухи, тебя уже раз предупредили, что нечего пастись на чужих лугах. Особенно, если тебя туда не приглашали.

— Слух верный. Было такое.

— И ты снова здесь? — он кивнул в сторону Лиссель. — Снова шаришься и околачиваешься возле тех мест, где нимпам делать нечего? Понимаешь, о чем я?

— Хэйнафер, прекрати, пожалуйста! Джейро не сказал мне ничего…

— Ба! Да и что он может сказать! Вот он сидит, жалко улыбается, облизывает пересохшие губы. В общем, если ему интересно мое мнение, то вот оно: лучше бы он шел подальше и общался с другими нимпами, а не с порядочными людьми.

— Хэйнафер, ты невыносим, — с усталым отвращением сказала Лиссель.

— Но что это меняет? Ведь ему-то все равно.

— Ты не прав, — вдруг ответил Джейро. — Мне не все равно. Я оскорблен, но тратить время на тебя сейчас не намерен. Как-нибудь в другой раз. Я не спешу.

— Ты несешь чушь и, наверное, сошел с ума. Да и ладно, побудь сумасшедшим, лишь бы не шмельцерил под ногами, поскольку это становится уже невыносимым.

Прозвенел звонок. Хэйнафер взял Лиссель под руку, но она вырвалась и бросилась через двор ко входу. Хэйнафер важно проследовал за ней.

Джейро смотрел им некоторое время вслед, затем собрал книги и отправился в свою аудиторию.

Семестр закончился через два месяца. На зимние каникулы Хайлир и Алтея уехали в небольшую экспедицию на острова Бэйник в мире Лакме Верде, чтобы записать и документально подтвердить так называемые оркестры ти-мангизе, игравшие на водяных колокольчиках, звучащих блестках и вибрирующих гонгах с гибким реверберационным ритмом. Эту музыку одни сравнивали со звуком серебряного прибоя, другие называли «мечтой Пасифаи».