– Значит, Мотус дворянин?

– Да. И в этом нет ничего хорошего для тебя.

– А как они делают себя невидимыми?

– Они изобрели пилюли, приняв которые утром, остаешься невидимым весь день. Инвакцы боятся нападения врагов, потому-то и скрываются так тщательно, хотя во всем этом есть некоторые неудобства и для них самих – они не видят друг друга.

– Каких врагов? Кандус сказал, что даже зеленые кочевники обходят стороной их город.

– В лесу расположен другой, враждебный им город – Онвак. Его жители также знают секрет невидимости и иногда совершают набеги на Инвак.

– Странная война, когда соперники не видят ни своих врагов, ни своих друзей.

– Да. Я думаю, что потери в таких сражениях невелики. Хотя иногда враждующие стороны захватывают пленников. В последний раз инвакцы захватили двух пленных, которые при ближайшем рассмотрении оказались своими. Во время боя они просто машут мечами во все стороны, так что под удар может попасть и друг и враг.

Пока Птор Фак говорил, я почувствовал, что чьи-то пальцы сняли кольцо с моей ноги. Я неожиданно оказался на свободе.

– Идем, раб, – приказал кто-то.

Затем меня взяли за руки и повели с площади. В освещенном проходе я увидел, что окружен тремя вооруженными воинами. Они повели меня по аллеям, минуя площади, на которых они неизменно растворялись в воздухе и я оставался один. Наконец стражники привели меня к большому строению, оказавшемуся дворцом, и ввели в просторный зал, в центре которого за столом сидело множество людей, а посередине – хмурый мужчина со злобным лицом.

Меня провели ближе к столу и в наступившей тишине сидящие люди стали рассматривать меня. Тот, кто сидел в центре, был роскошно одет. Его одежда сверкала от обилия украшений и драгоценностей. Эфес его меча был изготовлен из чистого золота и украшен редчайшими по красоте драгоценными камнями. Это и был Птантус, джеддак Инвака. Оглядев его угрюмую фигуру, я понял, что попал в плен к злейшему тирану.

Птантус смотрел на меня настолько пристально и грозно, что я понял, что он хочет запугать меня. Но на меня его угрожающий взгляд не произвел впечатления. Я нахально отвернулся от джеддака и со скучающим видом стал осматривать зал.

Он с размаху ударил кулаком по столу:

– Раб! Смотри на меня!

– Пока ты ничего не говоришь. Когда ты начнешь со мной беседу, я буду смотреть на тебя. И не ори. Я не глухой.

Он повернулся к офицеру:

– Не приводи этого наглеца сюда, пока он не научится вести себя в присутствии джеддака.

– Я знаю, как вести себя в присутствии джеддака, – спокойно ответил я. – Я общался со многими великими джеддаками Барсума и относился к ним так, как они того действительно заслуживали. Если джеддак – человек благородный, я отношусь к нему с почтением и уважением, если же нет, то я реагирую на его присутствие соответственно.

Намек был ясен, и Птантус побагровел.

– Ну, хватит, – сказал он. – Ты причинил много хлопот моему сыну Пиэксусу, к тому же ударил моего дворянина, нанес ему увечье.

– Может быть, этот человек и имеет титул, – парировал я, – но он не дворянин. Он ударил меня, когда я не мог его видеть. Это равносильно тому, что ударить слепого.

– Он прав, – раздался женский голос. Я обернулся и увидел Ройас.

– Ты присутствовала при этом, Ройас? – спросил Птантус.

– Да. Мотус оскорбил меня, а этот человек вступился. Мотус пнул его ногой.

– Это так, Мотус? – обратился Птантус, оглядываясь на человека с забинтованным лицом.

– Я совершил то, чего заслуживал этот вонючий раб, – промычал Мотус. – Раб вел себя нагло.

– Я согласен с тобой, – заявил Птантус. – Он умрет, когда для этого наступит время. Но я вызвал его не для суда. Я джеддак и могу принимать решения без чьих-либо советов. Я вызвал его потому, что воины утверждают, будто он может прыгнуть на высоту в тридцать футов.

Я не мог не усмехнуться, так как умение прыгать однажды уже спасло мне жизнь.

– Чему ты улыбаешься? – потребовал ответа Птантус. – Что тут смешного? Давай прыгай, да поживее.

Я посмотрел на потолок. Всего футов пятнадцать от пола. Я обернулся. От двери меня отделяло двадцать футов, и все это пространство было заполнено людьми. Оттолкнувшись, я легко перепрыгнул через них и оказался возле двери. Я мог бы запереть створки с обратной стороны, запрыгнуть на крышу и сбежать, но здесь все еще оставалась Лана. Поэтому я прыгнул через ошалевшую от неожиданности толпу зевак и назад, заслужив аплодисменты и возгласы одобрения.

– Что ты еще умеешь делать? – спросил Птантус.

– Я могу проучить Мотуса, если мне вернут меч, – ответил я. – И результат будет не хуже, чем от кулака. Если он, конечно, осмелится выйти против меня.

Птантус засмеялся.

– Я думаю, что позволю тебе это сделать, когда ты надоешь мне. Мотус – лучший фехтовальщик Барсума. Он убьет тебя.

– Я буду рад предоставить ему такую возможность. Уверен, что не потеряю своей способности прыгать после поединка. Впрочем, если желаешь увидеть еще что-нибудь, кроме прыжков, прикажи привести сюда девушку, которую схватили сегодня в лесу. Я смогу показать тебе весьма занимательные вещи.

Я знал, что если мне с Ланой удастся выбраться за ворота – мы спасены.

– Отведите его обратно, – сказал Птантус. – На сегодня я видел и слышал вполне достаточно.

Меня отвели обратно и приковали к дереву.

– Ну? – спросил Птор Фак. – Где ты был?

Я рассказал ему обо всем и добавил, что у меня есть надежда сразиться с Мотусом.

Над площадью опускалась ночь, вокруг стояла тишина, но тут я услышал голос Кандуса.

– Это хорошо, что ты заинтересовал Птантуса. Тех, кто не сумеет угодить ему, он подвергает страшным мучениям перед смертью.

– Надеюсь, что я еще смогу немного развлечь его.

– Смерть неминуема, но если мне удастся хоть чем-то облегчить твою участь, я с радостью это сделаю.

– Ты очень поможешь мне, если скажешь, что случилось с девушкой, которую взяли в плен вместе со мной.

– Ее поместили вместе с остальными рабынями, все они живут за дворцом.

– Как ты думаешь, что ожидает ее?

– Птантус и Пиэксус перессорились из-за нее. Они всегда ругаются, поскольку ненавидят друг друга. Пиэксус хочет эту девушку, а Птантус не желает отдавать. Так что пока она в безопасности. Но я должен идти, – сказал он. По его голосу я понял, что он встал. – Если я что-нибудь смогу сделать для тебя, дай мне знать.

– Ты можешь принести мне моток проволоки?

– Зачем?

– Просто для развлечения. Я собирался делать различные фигурки. Я не привык находиться в бездействии, и это занятие поможет скоротать время.

– Хорошо. Я принесу. Прямо сейчас. А потом распрощаюсь.

– Тебе повезло, что ты нашел здесь друга, – сказал Птор Фак. – Я пробыл в Инваке несколько месяцев, но у меня не появилось ни одного знакомого.

– Это все мои диковинные прыжки. Они уже не раз приносили мне пользу.

Вскоре вернулся Кандус с проволокой. Я поблагодарил его и он ушел.

Стояла глубокая ночь. По небу плыли две луны. Мягкий свет освещал площади, а быстро бегущая Турия бросала постоянно меняющиеся тени на алую траву.

Наши цепи были достаточно длинными, и мы могли сидеть рядом. Я видел, что Птор Фак с любопытством посматривает на проволоку. Наконец он не выдержал и спросил:

– Зачем она тебе?

– Ты будешь удивлен, – начал я, но тут же умолк на мгновение, почувствовав, что кто-то стоит рядом. – Ты даже не предполагаешь, что может сделать умелый человек с куском проволоки.