«Траки…» – подумал Шторм, и огонь снова охватил все его существо… Боже, как он ненавидел траков!

«Элибер…»

Элибер вздрогнула, подняла голову и осмотрелась вокруг. Нет, слава Богу, ее еще не обнаружили – это неизвестный дух Боуги окликал ее.

– Что? – отчетливо подумала она.

«Нашла Джека?»

Элибер устало улыбнулась: все-таки Боуги был очень нетерпелив.

– Почти, – она зевнула. – Нам надо будет добраться до станции «Колесный путь», а там – сделать пересадку. Я слышала, что «Колесный» – это очень крепкий орешек, и он не всем по зубам, но я думаю, мы с тобой справимся.

Элибер легла на контейнер и опять задремала. В грузовом отсеке было холодно, и ее пробирала дрожь. Пожалуй, сейчас ей очень пригодилась бы ее легкая сумочка с одеждой! Но что об этом вспоминать – ей надо было избавиться от погони, а лишние вещи только мешали.

«Элибер… нашла Джека?» – через какое-то время опять спросил Боуги.

Она потерла ладонью глаза. И правда, а что заставляло ее думать, что Боуги понимает их с Джеком с полуслова?

– Боуги, – терпеливо объяснила она, – я узнала, где Джек находится, и сейчас мы с тобой к нему едем. «Отлично, – Боуги немного помолчал, а потом выпалил: – Если потребуется, я буду за тебя сражаться!»

Элибер захохотала. Она нисколько в этом не сомневалась. Вот только вряд ли ей удастся влезть в бронедоспехи. Впрочем, смех был плохой – кто такой Боуги, они до сих пор не знали, а Джек постоянно просил ее контролировать берсеркера. Видимо, рисковать не стоит, а то Боуги превратит космопорт в груду развалин, и только потом она сообразит, как остановить его.

– Спасибо, друг, – подумала Элибер. – Но я надеюсь, что этого не нужно будет делать.

«Драка – это хорошо. Я люблю драку», – восторженно сообщил Боуги.

– Не всегда. – Как же объяснить берсеркеру законы их мира? – Драться можно только тогда, когда нужно выжить. А сейчас помолчи. Мне надо хоть немножко поспать.

Больше пяти минут Боуги молчать не мог.

«Элибер! – жалобно окликнул он. – А что такое сон?»

– Боуги! – Элибер рассерженно присела на краешек контейнера.

«Молчу».

О, Боже! Она опять легла и закрыла глаза. Когда она спала, ей не было так холодно, к тому же когда она проснется, у неё возникнет множество хлопот: например, ей надо будет раздобыть хоть какой-нибудь еды. А впрочем, они ничего ей не сделают, если даже и узнают, что она едет тайком. Ничего… Ну, в крайнем случае, выбросят в космос с остатками мусора… Элибер вздохнула. Наверное, Джеку сейчас не легче. Интересно, а что он делает?

Сташ мечтательно посмотрел в пространство:

– Смены с премиальной оплатой… да они на вес золота… Если бы таких смен было побольше, мы бы быстро освободились! – Он похлопал Шторма по спине. – Ты носишь этот горный скафандр так, будто это пижама, приятель!

Джек что-то буркнул в ответ.

Сташ возмутился:

– Я говорю тебе о прекрасной возможности выбраться отсюда, а ты даже не желаешь меня слушать!

– Кончай, Сташ! – Джек вытер руки. – На своей контрабанде ты делаешь гораздо больше денег, чем я на сварке!

– Может быть… – Сташ задумчиво посмотрел на Джека. – Но нам надо выбраться отсюда, а так можно купить билет…

Джек посмотрел на длинные, разветвляющиеся рукава туннелей. Наверное, он так никогда к ним и не привыкнет. Горнодобытчики постоянно ползли в глубь планеты – подрывники взрывали скалу и устанавливали крепления, а потом уже приходили сварщики и заканчивали подготовительные работы. Они сваривали швы и проверяли герметичность помещения, а по их следам приходили добытчики и просеивали породу.

Если им повезет, пока взрывники будут искать новую рудоносную жилу, работы приостановятся, и можно будет отдохнуть. Если не повезет – то этот бешеный темп жизни не замедлится, и они снова будут работать по восемнадцать часов в сутки. Ну, а если траки нанесут удар… Тогда сварщики вообще перестанут спать и будут, валясь с ног, варить, варить, варить стальные швы несколько суток подряд.

Они вышли из небольшого автофургрнчика, развозящего бригады по местам работы, у главного пересечения туннелей, совсем недалеко от бараков. Джек посмотрел вдаль – надо было дать хоть какойто отдых глазам, уставшим за смену от яркого электрического огня.

– Послушай, приятель, а ты не хочешь на это посмотреть? – окликнул его Сташ.

Джек оглянулся: возле мертвой серой стены, в груде лазертаунских камней и щебня виднелось крошечное серо-зеленое растение с колкими листиками и смешной метелочкой на макушке. Джек удивленно нагнулся. Что же! Жизнь всегда берет свое! Даже на безжизненной лазертаунской почве что-то пытается расти. А ведь машины-дезинфекторы по два раза в день обрабатывают туннели, чтобы в них не завелись плесень и мох… Наверное, это семечко приехало с другой планеты на чьем-то ботинке, упало в груду камней и все-таки отыскало способ выжить…

Сташ потрогал зеленый росток перчаткой.

Джек не выдержал:

– Оставь его в покое, ты слышишь, Сташ?

– Конечно, оставлю, приятель! – Сташ глянул на Шторма и, засвистев какой-то веселенький мотивчик, двинулся дальше. Джек посмотрел ему вслед. Э э, да этот парень явно знал, что это за растение! Скорее всего, он еще вернется сюда и постарается извлечь из этого ростка какую-то пользу… Джек вздохнул и пошел вслед за Сташем по гулкому туннелю.

В столовой было тихо. Счастливое выражение лица Сташа контрастировало с угрюмыми, усталыми лицами остальных членов бригады. Видимо, Сташ чувствовал это, но вместо того, чтобы отвернуться и не раздражать лишний раз людей, подошел к Шторму и громко спросил:

– А что ты делаешь в выходной, мой мальчик? Джек тихо ответил:

– Не знаю. Я еще об этом не думал. Скорее всего, отправлюсь куда-нибудь в центр.

– Ага, а ты, Фричи? – дернул Сташ за рукав громадного, будто бы из железа отлитого горняка.

Тот что-то невнятно проворчал.

– Что-что? Я совсем тебя не слышу! – не унимался Сташ.

Здоровяк развернулся и громко сказал:

– Кое-какие люди благодаря твоим махинациям остались без выходного.

Сташ широко открыл глаза и изумленно посмотрел на Фричи:

– Благодаря мне? А в чем же я виновен, Фричи? Тебе нужен был зажим, я его достал, а если ты должен за это занести на мой счет в журнале двойное время работы – так кто же в этом виноват?

Альфред Боггс покосился на Сташа и, забирая свой поднос с конвейера, посоветовал:

– Ты бы лучше отстал от него, Сташ! Сташ с обиженным видом развел руками:

– Вот и делай после этого добро!

Фричи заворчал и отвернулся. Джек оглянулся и увидел, что рядом с ним стоит Перес – озабоченный и хмурый.

– Что-то случилось? – тихонько спросил Шторм.

– Да… – махнул рукой Перес. – Это все сонная болезнь. Вчера один со второй смены подхватил ее… А ты… разве ты не слышал об этом? – он с удивлением посмотрел на Шторма. – Так давно в туннелях, а до сих пор не знаешь, что происходит? А ты нигде не интересовался, почему нас держат одной бригадой? А-а! Да потому, что они не хотят, чтобы мы общались с теми, кто поработал здесь чуть подольше.

Сташ почесал затылок и вмешался в разговор:

– Ага, я слышал, будто бы все они спятили…

Перес пожал плечами:

– Может быть, это и так называется… Но они выделывают невероятные вещи…

Что-то о сонной болезни Джек слышал – разговоры о ней давно ходили по баракам, но в чем конкретно она заключается – не знал.

– И что же они выделывают? – поинтересовался он.

– О-о! – Перес тяжело вздохнул. – Они гуляют.

– Гуляют? – удивленно переспросил Джек.

– Да-а, выбираются за пределы купола без скафандров и безо всякого другого снаряжения и гуляют по лазертаунской поверхности. Конечно, они не уходят далеко. Куда они могут уйти без глотка воздуха в легких? Но им все равно. Однажды ночью один из людей Була Квада попытался остановить одного из них – так тот его чуть не прикончил. – Перес поперхнулся и замолчал.