Монро согласно кивнул головой, уже тронутой сединой.

– Продолжайте. Вы разожгли мое любопытство, и я постараюсь не задавать вам слишком много вопросов.

Когда Джейсон начал говорить, на лице его не было и следа обычной насмешливости.

– Я обладаю информацией, почему Барби-Марбуа приглашал вас и Ливингстона прошлым вечером, хотя нигде об этом сказано не было. Главной причиной встречи, даже до вашего формального представления правительству, была попытка начать переговоры о продаже всей территории Луизианы.

Монро постарался скрыть выражение крайнего изумления при этих словах Джейсона, лихорадочно прикидывая, где Сэвидж мог получить эту информацию. Он сказал правду. Монро пригласили и с ним поделились ошеломляющей новостью, что Наполеон серьезно рассматривает вопрос о продаже американцам огромных пустующих земель, которые и составляют Луизиану.

Схитрив, Монро ни о чем не спросил, но сказал:

– Вы же знаете, что в конституции нет параграфов о ситуации, подобной этой! – С нескрываемым раздражением он добавил:

– Кто бы мог предположить, когда я отплывал во Францию, что Наполеон не просто поддержит столь фантастическую идею, но и сам предложит ее?

Безразличный к проблеме законности такой покупки, Джейсон сделал первый выстрел:

– Я здесь сегодня как агент британской банковской фирмы «Хоуп и Бэринг». Меня уполномочили информировать вас, что фирма хотела бы предоставить вам как представителю Соединенных Штатов всю ту сумму денег, которая необходима Франции для овладения Луизианой.

На мгновение Монро утратил дар речи. О таком они не смели и мечтать! С откровенной заинтересованностью он спросил:

– И как далеко согласны пойти ваши патроны? Впервые с того момента, как он вошел в эту комнату, Джейсон расслабился, к нему вернулась ею обычная насмешливая улыбка. Ответ был по существу.

– Десять миллионов под шесть процентов.

Джейсон произнес эти цифры с явным удовольствием, но Монро было не до эмоций.

Играя свою роль, Джейсон искусно отвел все наводящие вопросы Монро, заявив, что он много не знает и что теперь очередь за американскими дипломатами. Осознав, что нежданный визитер больше ничего не скажет, Монро был вынужден отступить, но, прежде чем расстаться, он получил от Джейсона осторожное обещание вернуться через несколько дней и держать американскую миссию в курсе своих действий.

Довольный тем, что так удачно увернулся от каверзных вопросов дипломата, Джейсон понимал, что уже следующей их встрече не суждено развиваться по его воле, как это было сегодня. С отвращением он подумал, что всю эту проблему можно решить очень легко, если бы все выложили на стол свои карты. Потом подумал, что он ошибается. Существовала ведь Испания, и, если бы она знала, что Франция распоряжается подвластной ей территорией, она запротестовала бы так энергично, как только могла.

Выполнив политическую миссию, он вернулся к своим проблемам. Конечно, это была Тамара и планы его пребывания во Франции. Данное Монро обещание уже их меняло – нужно было отказаться от прежнего намерения снять дом за городом. Что же, его вполне устраивает и «Крильон».

Неожиданно для себя он остановился у одного из бесчисленных лотков, где продавали цветы, и купил два огромных букета красных гвоздик. Он чувствовал себя несколько странно, когда шествовал через фойе отеля с этим ароматным богатством. Скрытая ухмылка консьержа тоже обеспокоила его – через несколько минут весь персонал будет знать, что мсье и мадам Сэвидж либо поссорились, либо безумно влюблены друг в друга. Ему не улыбалось стать объектом гостиничных пересудов, и он вошел в свои апартаменты с хмурым лицом.

Удовольствие от покупки испарилось, он кинул гвоздики на зеленый парчовый диван в своей комнате, – касторовую шляпу с узкими полями швырнул на стоящий рядом маленький столик. И тут же услышал хихиканье и беззаботные голоса, доносящиеся из комнат Тамары. Неслышными шагами пересек он комнату и рывком отворил дверь, разделявшую их апартаменты.

Вошел и изумленно замер на пороге, почти онемев от предметов женского туалета, роскошных тканей и модных выкроек, разбросанных по всей комнате. На диване громоздились шелка, муслин и парча, вся подходящая мебель стала чем-то вроде вешалки для всей этой бабьей мишуры. Две молодые женщины – видно было, что они приказчицы из магазина – занимались тем, что разворачивали рулоны роскошных узорчатых тканей. Его неожиданное вторжение напугало их, а мрачный взгляд мигом согнал улыбку со счастливых лиц.

Обретя дар речи, Джейсон прогремел:

– Тамара! Что, черт побери, здесь происходит? Журчащая болтовня в другой спальне мгновенно прервалась, и в комнату, словно видение, вплыла Тамара в каком-то газовом облаке, сопровождаемая тучной седовласой женщиной и восторженной Жанной. С невинной улыбкой на губах Кэтрин проворковала:

– Ах, дорогой, ты вернулся так рано. Я думала, тебя не будет еще несколько часов.

Подойдя к его окаменевшей фигуре, она приподнялась на цыпочки и легонько поцеловала его в уголок рта. Прежде чем он оправился от потрясения, она промурлыкала:

– Дорогой Джейсон, ты оставил меня одну на целый день, а я так скучала. Ты не можешь представить, как это ужасно не иметь с собой денег и никого не знать. – Она задушевно взглянула на него, и его глаза понимающе сузились. – Но тут я поговорила с консьержем, и он рекомендовал мне обратиться к мадам Элоизе. – Она томно махнула рукой в сторону седовласой женщины. – Консьерж был так добр, что написал ей записочку, и она тут же пришла. Она самая знаменитая модистка, ты же понимаешь, – невинным тоном закончила Кэтрин.

Джейсон, который однажды уже заплатил за несколько платьев, привезенных из Франции и сшитых знаменитой мадам Элоизой, для одной своей птички в Новом Орлеане, застонал про себя. Это будет стоить ему небольшое состояние!

Не догадываясь в точности об этих его мыслях, но понимая, что он весьма недоволен, и радуясь этому, Кэтрин продолжала болтать:

– Разве это не мило с ее стороны – принести сюда все эти чудесные вещи лишь для того, чтобы я взглянула на них? Я уже сказала, что намерена купить несколько платьев и еще кое-что из одежды. В конце концов, ты же обещал мне новый гардероб.

Дьявольский огонек сверкнул в ее фиалковых глазах. Кэтрин наклонилась к нему и проворковала:

– Ты только подумай, как это ужасно, что твоей жене нечего надеть! Ты же знаешь, мы покинули Англию так внезапно, что у меня даже не было возможности собрать вещи.

Разгневанный, разочарованный, терзаемый непонятными ощущениями, Джейсон остро ощутил прикосновение ее мягкого, податливого тела. В глазах его блеснул мстительный огонек, он привлек ее плотнее, и на глазах четырех замерших женщин сильно и долго поцеловал ее неготовые к отпору губы. Не обращая никакого внимания на возникшее одобрительное молчание, он нагло ласкал ее бедра, позволяя разгораться своему желанию, пока Кэтрин не ощутила восставшую от страсти плоть.

Раздосадованная тем, как легко он обратил все в свою пользу, она вырвалась из его рук, стряхнула наваждение, вызванное ее собственным телом, и с пылающим лицом повернулась к молчащим женщинам.

– Вы… вы не оставите нас на несколько минут? Кажется, Жанна приготовила в холле, чем подкрепиться. Мы продолжим примерки после того, как вы немного отдохнете.

Сгорающие от любопытства женщины вышли, и в комнате повисло предгрозовое молчание. Разозленная Кэтрин резко повернулась к Джейсону:

– Как ты можешь? Или для тебя не существует никаких приличий?

– Ты забываешь, что это мои комнаты, и я буду делать здесь все, что захочу! Что ты вообразила, созвав сюда всех этих женщин? – Не дожидаясь ответа, он прорычал:

– Я как раз собирался купить тебе новую одежду. Ты что, не могла подождать? Боялась, что я выскочу из твоих жадных когтей раньше, чем ты успеешь выдоить меня?

Презрительно выпрямившись, хотя внутренне изрядно струхнув, Кэтрин твердо заявила:

– Если помнишь, оставляя меня здесь утром, ты сказал, чтобы я сама развлекла себя. Я это и сделала! – И она с вызовом взглянула на него.