Джордж медлил, и Блэйд стал один спускаться по ступеням на первый этаж. Там он наткнулся на сломанную свечку, тут же рядом валялся подсвечник. То, что сверху казалось брошенной одеждой, было телом мужчины в черном бархатном халате, отороченном мехом Сэр Томас! Блэйд опустился на колени и перевернул тело. Старик был мертв. Блэйд поднял голову; с лестницы на него напряженно смотрели Джордж, Роберт и Ориел. Взяв свечу из рук Ориел, Блэйд другой рукой обнял ее.

— Тебе, милая, лучше не смотреть.

Орнел попыталась высвободиться, но он еще ближе прижал ее к себе.

— С твоим двоюродным дедушкой произошло несчастье.

— Дедушка Томас? — Она покачала головой и вновь попыталась вырваться из его рук. — Это невозможно. Этого не может быть. Только не дедушка Томас!

Он слышал, как рядом молится Джордж, но все его внимание было поглощено Ориел. У нее был потерянный взгляд, глаза широко раскрыты, голова раскачивалась из стороны в сторону.

— Я очень сожалею, милая.

Она перестала вырываться, глаза ее смотрели теперь куда-то мимо него.

— Ориел?

— Этого не может быть, — тупо произнесла она.

— Ориел.

Она смотрела на него, не веря в то, что произошло

— Не может быть, чтобы это случилось с дедушкой Томасом. Он не мог умереть. Он старый человек, но совсем не дряхлый. И никогда не падает Он твердо стоит на ногах. — Она умоляюще взглянула на Блэйда, как бы ища подтверждения своим словам. — Может быть, он ударился головой и сейчас придет в себя?

— Мне очень жаль, милая. Поверь мне, на своем веку я видел немало мертвых — твой двоюродный дедушка уже не очнется.

При этих словах Ориел вся сжалась, и душераздирающий крик вырвался из ее груди Крик души, пронзенный нечеловеческой болью. Блэйд пытался успокоить ее, но она билась в его руках. Он поднял девушку на руки и, не обращая внимания на удары, которыми она его осыпала, понес вверх по лестнице. Рыдания сотрясали ее тело; казалось, горе лишило ее рассудка.

Блэйд кивнул служанке, испуганно смотревшей на них с лестничной площадки.

— Проведите меня в ее комнату.

— Нет!

Ориел стала рвать на его груди халат. Он сжал ее руки, пытаясь успокоить ее рыдания.

— Послушай меня. Твой дедушка мертв, и тебе сейчас очень тяжело. Позволь мне помочь тебе.

Она замерла, закрыла глаза, полные слез, и застонала. При виде такого горя у него защемило от боли сердце. Положив ее голову себе на плечо, Блэйд поднялся по лестнице вслед за Нелл, минуя теток, кузин и кузенов, кричавших о чем-то друг другу и не обращавших на них никакого внимания.

В комнате он опустил ее на кровать. Ориел села и, обхватив колени руками, стала раскачиваться вперед и назад. Блэйд распорядился, чтобы Нелл принесла вина и, пока служанка не вернулась, находился рядом с Ориел. Глядя на нее, он ощущал свою полную беспомощность, не зная, что делать. Ничто не могло утешить ее, несмотря на все его старания.

Внезапно Ориел закрыла голову руками — тело ее сотрясали рыдания. Не задумываясь, он подскочил к ней и, взяв на руки, посадил к себе на колени, укачивая, как ребенка. Он не помнил, как долго ее утешал. Вошла Нелл с вином, посмотрела на них и поставила графин на стол. Затем вышла и вернулась, уже одетая в свое повседневное платье. Ориел продолжала рыдать.

Служанка накинула на их плечи теплую накидку, и Блэйд кивком поблагодарил ее. Ориел уткнулась лицом ему в шею. Был момент, когда она стала успокаиваться, и Блэйд хотел уже оставить ее одну. Но она тут же ухватилась за него, как младенец цепляется за мать в страхе, что его покинут, и он снова прижал ее к себе. Только на рассвете, выплакав все слезы, она затихла.

Ориел лежала у него на руках, устремив взор в никуда, и Блэйд шепотом подозвал Нелл.

— Сходи к моему человеку, попроси горячего вина. Он знает, что надо туда положить.

Нелл вернулась с Рене, который нес чашку с дымящимся вином.

Блэйд высвободил руку и взял чашку. Ориел отрицательно покачала головой.

— Милая, выпей это залпом. Ты не должна отказываться.

Блэйд поднес чашку к ее губам — девушка сделала глоток. Он наклонил чашку, и Ориел выпила ее до дна. Пока она не закрыла глаза, Блэйд находился рядом, а затем накрыл ее одеялом и встал рядом с кроватью. В уголках ее глаз показались слезы, и одна скатилась по щеке. Блэйд снова сел на кровать и взял девушку за руку. Через какое-то время вино подействовало, и она уснула.

Блэйд оставил Ориел на попечение Нелл и пошел к себе. Умылся, переоделся и пристегнул к поясу кинжал.

— Я не верю в случайные падения с лестницы, — бросил он Рене.

— Но он был старым человеком, месье.

— И вместе с тем вполне крепким. К тому же, он упал, перевалившись через перила, — довольно высокие. Или же перелез через них и прыгнул вниз, что на него непохоже. Его могли сбросить с лестницы.

— Все считают, что он поскользнулся на верхней площадке и покатился вниз по ступеням, — ответил Рене.

— В таком случае он не скатился бы вниз, а задержался на одном из лестничных маршей и остался бы жив. Нет, он упал в пролет лестницы, и кто-то помог ему в этом.

Блэйд расправил рукава камзола, и Рене набросил ему па плечи короткую накидку.

— Старина, потолкайся среди слуг, поговори с ними. Узнай, слышал или видел кто-нибудь Томаса Ричмонда после того, как все разошлись по комнатам? Кто не спал в этот поздний час? Но будь осторожен.

— Да, месье.

Прошло несколько дней, в течение которых Блэйд не видел Ориел, за исключением короткой встречи во время похорон ее двоюродного деда.

Он ничего не сказал о своих подозрениях лорду Джорджу или кому-либо еще. Если кто-то и убил сэра Томаса Ричмонда, то возможности выяснить причину и цель убийства не было. Пока он не узнает тайну этой смерти, пусть все остается как есть, решил Блэйд.

Рене выяснил, что никто из слуг не слышал ничего подозрительного вплоть до самой трагедии. Вся семья спала, за исключением Лесли, который вернулся под утро. Все сошлись на мнении, что Томаса разбудил какой-то шум или ему не спалось, тогда он вышел на лестницу, оступился и упал.

За восемь дней, прошедших после смерти сэра Томаса, жизнь дома вошла в обычную колею, и лишь траурные черные одежды напоминали о трагедии. Но Блэйд заметил, что Фейт и ее дочери, казалось, совершенно спокойно восприняли смерть родственника. Более того, Фейт с трудом скрывала свою радость: оставленное сэром Томасом завещание значительно увеличивало приданое ее дочерей. По мнению Блэйда, Томас верно оценил скромные шансы последних на замужество и материально компенсировал отсутствие у Джейн и Джоан каких-либо явных добродетелей. Кроме того, значительную часть своего состояния он оставил Ориел.

По правде говоря, никто в доме, кроме Ориел, не переживал смерть Томаса Ричмонда. Джордж вновь занялся делами по управлению собственностью, пользуясь советами своей мамочки Ливии, всюду сующей нос. Роберт совершал секретные поездки в обществе соседей-католиков. Блэйд без труда вызнал, где они собираются на свои тайные мессы.

Лесли, казалось, тоже был мало тронут смертью сэра Томаса, продолжая вести жизнь азартного игрока и кутилы.

Прошедшие дни изменили положение Блэйда в доме. Теперь, когда у дочек появилось солидное приданое, Фейт вбила себе в голову мысль заполучить Блэйда и выдать за него свою старшенькую, Джоан. К своему великому неудовольствию, Блэйд оказался почти насильно втянут в общество двух сестер, тем более что Ориел почти не покидала свою комнату.

Прошла еще неделя, к концу которой Блэйд был готов проклясть Кристиана де Риверса: лучше было попасть к чертям в преисподнюю, чем жить здесь. Каждая минута в обществе Джоан, ее сестры и мамаши казалась ему вечностью.

Они его опекали так плотно, что у него не было ни малейшей возможности проскользнуть в комнаты Томаса Ричмонда, чтобы попытаться найти документы, касающиеся брака Анны Болейн с Генри Перси.

Наконец Блэйд рискнул проникнуть в апартаменты сэра Томаса ночью. До этого он выдержал еще один вечер мучений, во время которого его упросили спеть для членов семьи. К его удивлению, Джоан умело аккомпанировала ему на спинете. Если б ее голова не уступала ее пальцам! В довершение ему предстояло пройти через пытку беседы с ней.