И вот теперь этот парень, Хастол Черстоли, предлагает ему отправиться к земле, встречи с которой капитан немного опасается. Но ещё больше желает сдёрнуть покров тайны, укрывшей Калларис. Загадочный человек пытается попасть на таинственный остров. Да ещё и награда...

Джонрако поднял голову и пристально взглянул на парня, сидящего перед ним, пытаясь скрыть кривую ухмылку в недрах своей бороды. Капитан успел избавиться от остатков горячки овладевшей им при упоминании цели путешествия. Как он мог подумать, будто этот юноша способен на большее, чем сверлить собеседника своими чёрными глазами? Да нет, никаких сомнений, его гость выглядит именно на свой возраст. Просто молодой аристократ невесть где раздобывший набор артефактов и решивший пощекотать нервы, отыскав таинственный кусок земли.

К чёрту сомнения! Корабль готов к отплытию, получение оплаты гарантированно, а Джонрако избавлен от лишней головной боли, связанной с погрузкой и транспортировкой груза. Тем более, появилась возможность отправиться к месту, которое вот уже больше двадцати лет интригует капитана.

- Естественно, ни о каком разрешении не стоит и заикаться, - задумчиво пробормотал Собболи, обращаясь скорее сам к себе, но Хастол, тем не менее, неопределённо улыбнулся и пожал плечами, - Тогда, я думаю, мы можем выходить завтра. На рассвете.

- Почему не сегодня? - поинтересовался парень, поднимаясь, - По мне, чем скорее - тем лучше.

- Почему, чёрт меня дери? - Джонрако расхохотался, сбрасывая недавнее напряжение, - потому, приятель, что сейчас на Чертяке из всей команды имеется лишь тот паршивый кусок акульей требухи, который ты уже успел увидеть. Остальные просаживают деньги в портовых кабаках. Пока мы отыщем и соберём команду, никто из них не сумеет отличить апселя от кливера. Максимум, что я смогу сделать сегодня, это - собрать проклятых мерзавцев, чтобы они смогли проспаться до завтра. Ну как, по рукам?

Вместо ответа, парень подтолкнул шкатулку, и она разом очутилась около капитана. Собболи недоумённо взглянул на Черстоли, точно видел неведомое доселе животное.

- Ты, приятель, должно быть рехнулся. Не боишься завтра прийти на пирс и увидеть голые кнехты?

- Я вам доверяю, - просто ответил Хастол и улыбнулся, - Во сколько отплытие?

- Когда пробьёт пять склянок, - тупо ответил Джонрако, уставившись на шкатулку с Зеркалами.

И лишь, когда дверь за парнем закрылась, а звук его лёгких шагов стих, капитан вспомнил, что так и не задал вопрос, которые возник у него в голове, стоило узнать о цели.

На кой чёрт парня вообще понесло на Калларис?

Высокие фигуры, блистающие длинными кольчугами и глухими шлемами, молча разошлись в стороны и вскинули руки в латных рукавицах, отдавая честь долговязому человеку, с головы до ног, обряженному во всё чёрное. Но невзирая на свободный покрой тёмного плаща, трепещущего под порывами ветра, особенно яростного на вершине башни, было ясно, что рослый человек определённо не страдает от избытка веса. Скорее на ум приходили определения: худощавый и тощий.

Ветер тщился сорвать глубокий капюшон, низко надвинутый на лицо путника, которому гвардейцы уважительно уступали дорогу, но кусок ткани упорно сопротивлялся попыткам ураганных потоков и продолжал скрывать черты лица незнакомца. Точно так же пряталось и остальное тело, словно по спиральной лестнице поднялся не живой человек, а некий тёмный дух, принявший его обличье. Даже бесстрашные гвардейцы ощущали нечто эдакое и отдав честь, жались к стенам, пытаясь оказаться подальше от сумрачной фигуры. Однако пришелец словно и не замечал поведения солдат, продолжая преодолевать сопротивление урагана и двигаясь в сторону тёмного проёма в стене Башни.

Этот вход не охранялся. Не было нужды. Если бы некий, излишне ретивый страж, осмелился ступить на площадку, украшенную золотистой плиткой, со стилизованным изображением глаза в центре каждой, то тут же осознал бы, какую непоправимую ошибку совершает. Если бы успел.

По обе стороны распахнутого зева входа возвышались изваяния странного существа, при одном взгляде на которое мороз драл по коже. Не было понятно, что именно вызывало отрицательные эмоции: то ли гротескные очертания расплывающейся фигуры с многочисленными щупальцами, то ли угрюмый, почти живой, взгляд жутких глаз, но никто, из немногочисленных посетителей, не пытался задержать свой взгляд на странных скульптурах.

Однако, неизвестный, кем бы он ни был, напротив, задержался и приласкал каждую тварь, проведя по гребню рукой, затянутой в чёрную перчатку. В самом жесте присутствовала некая странность, словно любящий отец касался любимого чада. Уделив внимание обеим изваяниям, тёмная фигура нырнула в чёрную бездну входа, исчезнув в непроглядной тьме.

Но пропал путник лишь для постороннего взгляд, а на деле он продолжил восхождение по неосвещённой лестнице на самую верхушку Башни Облаков. Зал, расположенный здесь являлся самой высокой точкой города, откуда можно было наблюдать весь Ченс, поля, его окружавшие и бескрайнее пространство моря Зац. Вот только людям, собравшимся здесь, было совсем не красот ландшафта. Их привели сюда совсем иные причины.

Человек в тёмном плаще продолжил подъём по лестнице, спиралью, уходившей вверх. Если бы у него был спутник, то он мог бы видеть тонкие лучики зелёного света, которые исходя из глаз неизвестного, словно ощупывали каждую ступень. Но спутников не было и в полном одиночестве человек добрался до светлого пятна выхода на обзорную площадку. Здесь путник несколько ускорил темп подъёма, словно лестница успела ему изрядно надоесть и принялся перепрыгивать через две-три ступени, благо длинные ноги позволяли ему это.

Когда светлое пятно приблизилось вплотную, человек поднял руки перед собой и его ладони упёрлись в нечто невидимое, но крайне упругое. С явным трудом путник сумел протиснуться через незримую преграду и его втянуло внутрь со странным хлюпаньем, точно тяжёлый камень упал в трясину.

Свет, необычайно яркий, после мрака спиральной лестницы, обрушился на человека и тот пониже опустил край капюшона, позволив глазам привыкнуть к перемене освещения. И лишь спустя некоторое время путник сумел оглядеться. Здесь не было стен или чего-то подобного. Просто ровная площадка на вершине башни, посреди которой стоял огромный круглый стол, окружённый десятком мягких кресел.

Казалось, стоит подойти к самому краю башни и тотчас ураганный ветер сбросит тебя вниз. Но это было всего лишь иллюзией. Магическая ограда несокрушимой стеной защищала собравшихся здесь от ветра, осадков и прочих нежелательных факторов, кроме солнечного света. Когда человек впервые попадал сюда, у него захватывало дух от красоты и ужаса, перед возможным падением. Потом наступало привыкание. А людей, которые собрались здесь сейчас, всё это не волновало ни на каплю.

Пять кресел из десяти оказались заняты. Пятеро поднялись со своих мест и поклонились тёмной фигуре, замершей у входа.

Ближайшим был рослый мужчина в форме капитана Гвардии Магистра. Чёрные, коротко стриженные волосы, курчавились на небольшой, сравнительно с мускулистым телом атлета, голове, а тёмные глаза на смуглом лице смотрели насмешливо, с хорошо различимым вызовом. Ровный нос опускался к аккуратно подстриженным усикам, скрывающим короткий белый шрам, пересекающий тонкие губы, непрерывно кривящиеся, то ли в усмешке, то ли в гримасе недовольства. Насупленные брови выдавали бунтарский характер, а выбритый до синевы подбородок, выдающийся вперёд, мог принадлежать лишь истинному герою.

Следом за офицером, точно прячась за его широкой спиной, переступал с ноги на ногу маленький плотный человечек с бляхой чиновника Магистрата на груди. Судя по изобилию золотых украшений и знаков отличия, сей персонаж занимал не последнее место, среди чиновников. Так оно и было: коротышка являлся мэром Ченса. Короткие редкие волосы градоначальник смазал блестящим жиром, отчего шишковатая голова ярко блестела под лучами заходящего светила. Мелкие черты лица наводили мысль о каком-то некрупном грызуне, что отражало негласное прозвище: Магистратская крыса.