– Это мне нужно извиниться за свое вторжение в ваш дом, шейх Эль-Каббар, – сказала Зайла. – Вы были так добры! Я обещаю не злоупотреблять вашим гостеприимством больше, чем будет необходимо.

Он пожал плечами:

– Дэниел хочет, чтобы вы остались здесь недели на две. В моем доме много комнат, да и слуги не перегружены. Живите здесь столько, сколько нужно. Лишь бы Дэниел мог наслаждаться вашим обществом.

Ну что ж, ей весьма четко указали ее место, подумала Зайла. По-видимому, очаровательная внешность шейха была всего лишь фасадом. Под маской любезности скрывалась почти жестокая прямота.

– Вопрос не в том, что кто-то будет мной наслаждаться, шейх Эль-Каббар, – сухо сказала она. – Когда мое здоровье поправится, я уеду, с Дэниелом или без него. Я не наложница из гарема, служащая для удовлетворения мужчины. На случай, если вы не слышали, сообщаю вам, что в Седихане запрещены все виды рабства.

– Но законы Седихана не всегда действуют в моих владениях, – парировал он с тонкой улыбкой. – Думаю, вы скоро это поймете. Я правлю своим княжеством так, как мне нравится. – Его взгляд медленно скользнул по ней. – А вы красивая женщина. Я не удивляюсь тому, что Дэниел вами увлечен. Если вы будете щедры с ним, то и он будет хорошо обращаться с вами. Он добр к своим женщинам. – Его губы тронула ироническая улыбка. – Намного добрее меня. С вашей стороны было бы разумно продемонстрировать свою гибкость. В конце концов, именно от этого зависит успех женщины.

Зайла недоверчиво покачала головой:

– Просто не могу поверить! Очевидно, вы думаете, что женщины вообще не имеют ни воли, ни ума.

– Неужели? – Черные брови насмешливо приподнялись. – Жаль, что вы так поняли мои слова. Я знаю, есть женщины с исключительно сильным характером. Что же до их умственных способностей… – Он едва заметно пожал плечами. – …Да, женщины могут быть очень хитрыми.

– Хитрыми? – с отвращением переспросила Зайла. – Какое несправедливое суждение! Я считаю, что Господь наделил меня умом, но не хитростью. – Она нахмурилась. – Вы всегда говорите с женщинами так, будто хотите обидеть?

– Нет, обычно я любезен до умопомрачения, – невозмутимо отозвался он. – Но я честен с вами. Я строг и прямолинеен с теми, кто представляет угрозу мне или моим друзьям.

Зайла посмотрела на него удивленно:

– А вы думаете, я представляю для кого-то угрозу?

– Почему нет? – Его глаза холодно блеснули. – Как я заметил, Дэниел увлечен вами. А на него не похоже столь серьезно относиться к женщине. Он был сам не свой вчера, когда вам было плохо. Эмоции ослабляют защиту человека. Я не хочу, чтобы он пострадал, мисс Дабалэ. Лучше бы вы плели свои сети для кого-нибудь другого. Вы меня поняли?

– Абсолютно, – спокойно ответила она. – Мне следует кротко ложиться в постель Дэниела по первому его требованию. Но я ни в коем случае не должна претендовать на что-то большее, чем развлечение. – Она вопросительно подняла брови. – Я вас правильно поняла?

Шейх кивнул:

– Допускаю, вы и вправду умны, мисс Дабалэ. Вы все очень точно выразили.

– Я просто хотела убедиться, что ничего не перепутала. – Она встретила его взгляд и четко сказала: – Идите к черту, шейх Эль-Каббар.

В его глазах блеснуло веселое удивление.

– Мне уже приходилось убеждаться в том, что некоторые женщины с успехом отправляют туда мужчин, причем не только на словах.

– Я никак не собираюсь влиять на вашу жизнь, шейх Эль-Каббар, – устало сказала Зай-ла. – Или на жизнь Дэниела. Все, что мне надо, это поправиться и уехать в Зеландан. Как только доктор разрешит, я тут же уеду и не буду вам надоедать.

– Да, но в некоторых случаях доктор бывает очень осторожен. Так что какое-то время вы побудете с нами. Вот почему я решил, что нам не вредно будет поговорить. – Он ослепительно улыбнулся. – Наслаждайтесь своим пребыванием здесь, мисс Дабалэ. Обещаю, что, когда мы встретимся в следующий раз, я буду сама любезность.

– Я предпочитаю, чтобы вы были в первую очередь честны, – прямо сказала она. – К чему вежливый обман?

В глазах шейха промелькнуло восхищение.

– Что ж, мне понятно, почему вы понравились Дэниелу. Он тоже в людях очень ценит честность. Именно поэтому я и был немного обеспокоен, когда… – Он остановился, задумчиво изучая ее лицо. – Понимаете, уважение и восхищение вещи гораздо более опасные, чем просто физическое желание. Придется не спускать с вас глаз, мисс Дабалэ. – Его взгляд опять обежал ее, задержавшись на обнаженных плечах. На секунду его глаза вспыхнули. – У вас великолепная кожа, и было бы обидно не видеть ее, но Дэниел проявил изрядную настойчивость в своем стремлении вас одеть. Так как все ваши вещи сгорели в самолете, то я взял на себя смелость заказать вам полный гардероб в магазинах Марасефа. – Он лукаво посмотрел на нее. – Не беспокойтесь, Дэниел решительно настоял на праве оплатить все покупки, так что вы не должны мне ни цента. Какая жалость! Я люблю иметь красивых женщин своими должницами. Всего хорошего, мисс Дабалэ.

Зайла смотрела ему вслед, не зная, возмущаться ей или смеяться. Филип Эль-Каббар был совершенно невозможен, этакий циничный и одновременно очаровательный женоненавистник. Даже для правящего шейха это было слишком. После таких речей неудивительно, если кто-то возжаждет его крови. Но при этом под напускной жесткостью просматривались искорки теплоты и юмора, которые вопреки всякой логике не позволяли Зайле почувствовать к нему настоящую враждебность.

Ее отвлек стук в дверь. Стук был чисто формальным, после него дверь сразу же растворилась, и в спальню вошел Дэниел, с трудом удерживающий плетеный поднос на одной руке и большую коробку на другой. Он был одет в обрезанные до бедер джинсы и легкую рубашку цвета хаки. Он вошел в комнату своим обычным быстрым шагом.

– Я столкнулся в холле с Филипом, – начал Дэниел прямо с порога, закрывая дверь ногой и подходя к кровати. – Надеюсь, шейх не наговорил тебе ничего обидного?

– Думаю, что нет, – уклончиво ответила Зайла.

– Не играй со мной в словесные игры, Зайла. – Он бросил принесенную коробку на кровать и поставил поднос ей на колени. – Я хочу, чтобы ты мне ответила прямо. – Он сел рядом с ней на кровать и снял с подноса салфетку. Под ней оказались вареные яйца, тосты с маслом и кофе. – Твой завтрак, ешь.

Зайла не удержалась от улыбки.

– А что мне делать сначала?

– Все сразу. – Он с досадой нахмурился. – Черт, я собирался прийти пораньше, но задержался, чтобы забрать эту коробку с вертолета. Надо было догадаться, что Филип обязательно тебя расстроит.

– Он не расстроил меня, – сказала Зайла, разбивая яйцо. – У нас не было проблем с твоим другом шейхом. Хотя он, как мне кажется, сделал все, чтобы запугать меня. У него, по-видимому, патологическое презрение к представительницам слабого пола.

– Это потому, что он находил их слишком податливыми. – Дэниел взял с подноса тост и начал рассеянно крутить его в руках. – Добавь еще и влияние отца, который считал, что всем женщинам место в гареме. Все это не могло способствовать развитию дружеских чувств к женщинам. Он совершенно не доверяет им и ведет себя соответственно.

– И поэтому он не хочет иметь женщин-служанок?

– Наверное. Я никогда не спрашивал его. Послушай, Зайла, я точно знаю, что он вел себя не гостеприимно. Когда я вчера сказал ему, что ты должна пожить здесь какое-то время, у него было то задумчивое выражение лица, что обычно предвещает неприятности. Пожалуйста, не обращай на это внимания! Филип мне хороший друг. Я позабочусь, чтобы он тебя больше не обижал.

– Он действительно хороший друг тебе. Именно поэтому он и попытался спасти тебя от хищницы, то есть от меня. Наверное, он считает меня способной отрезать сначала твои локоны, а потом и голову, как Далила у Самсона. – Зайла насмешливо стала его разглядывать. – Надо было сказать ему, что с твоей бородой это получится слишком утомительно.

Дэниел испуганно схватился за подбородок.

– Тебе что, не нравится моя борода?