– Ух ты! У меня такое ощущение, будто я попала в церковь, – прошептала Джулия, с благоговейным восторгом глядя на древние, увитые плющом стены и высокие окна с частыми переплетами.

Во дворе находилось большое здание с красивыми круглыми окнами из цветного стекла. Студент, стоявший у стены, увидел актеров и подошел к ним:

– Привет. Это вы будете разыгрывать мистерию с убийством в эти выходные? – весело спросил он.

– Да, мы, дружок, – откликнулся Норман Рикс.

– Э… хорошо. Ректор поручил мне показать вам это святое место. Так все называют наш колледж.

Актеры закивали и приготовились слушать гида.

– Ну вот. Мы с вами находимся во дворе, который, как и во всех колледжах Оксфордского университета, окружен зданиями колледжа. У нас есть жилые помещения для студентов и преподавателей, столовая, библиотека, залы отдыха. Здесь, как вы видите, находится домик привратника, где мы забираем почту. Да, кстати, меня зовут Барри. Мы с вами находимся сейчас возле церкви Св. Агаты, или Св. Агнессы, профессора классических языков называют ее по-разному. Вон там – часовня. Она построена еще в средние века.

– Мы можем туда войти? – спросила Эннис и вспомнила, что в субботу утром она должна будет сидеть в часовне подальше от радиаторов отопления.

– Конечно. Там всегда открыто, – ответил Баррд и провел их в часовню.

Внутри было так холодно, что, входя, все поежились. Высокие сводчатые потолки и убранство часовни произвели на Эннис сильное впечатление. Теперь она поняла, что такой великолепный фон действительно очень поможет спектаклю.

Рив внимательно наблюдал за Эннис и думал о своем: будет ли она разочарована, если все три ночи он не помешает ей спокойно спать. Ему самому было бы невыносимо лежать одному в постели, зная, что Эннис спит в соседней комнате. Но как-нибудь он это переживет.

Рив решил дождаться, пока девушка сама сделает первый шаг, даже если ему придется умереть. А судя по тому, как его до боли во всем теле волнует ее близость, так оно и будет!

– Здание перед нами – Уэбстер, – объяснил Барри. – Каждое из зданий колледжа носит имя какого-нибудь известного деятеля.

– Интересно, – пробормотал Рив.

Эннис метнула на него сердитый взгляд. Противный! Она уже три дня живет в его доме. Почему он не приходит к ней ночью? Может, она недостаточно хороша для него? Недостаточно знаменита? Не может помочь в карьере? Возможно, актрисы, вынужденные сами пробиваться в жизни, не в его вкусе?..

Эннис быстро отвернулась, но Рив успел заметить боль в ее глазах. Сердце его дрогнуло. «Проклятие, что случилось на этот раз?»

– А в этом здании находится большой обеденный зал. Мы его называем просто зал.

Актеры с интересом посмотрели на новое здание колледжа.

– Самые лучшие сцены у нас будут происходить именно здесь, – сказала Джулия. – Можно нам туда заглянуть?

Зал был так великолепен, что у всех дыхание перехватило. Актеры почувствовали себя в настоящем театре. Они увидели длинные столы, ряды высоких окон, портреты прежних ректоров и высокий стол на небольшом возвышении с резным, обитым бархатом креслом для ректора. За этим столом обедают также профессора и члены совета колледжа.

– Я так и вижу их, разодетых в пышные шелка времен королевы Елизаветы Первой, – заметил Джон.

– Вот хорошая картина, – пробормотал Рив, подходя к большому портрету в золотой раме, висящему в простенке между высокими окнами. – Кто это? – спросил он, указывая на внушительного вида мужчину в парике.

– Это ректор Альфред Гор. Портрет работы Уильяма Хогарта, – сообщил Барри.

– Сцены убийства хорошо будут тут смотреться, – сказала Эннис, и все согласились с ней. Действительно, это будет высокий класс.

– А где находится студенческий клуб? – спросил Рив, вспомнив, что некоторые сцены они будут играть там.

– Это в Уэбстере. Отсюда мы можем выйти в сад, – сообщил им Барри.

Газоны, за которыми тщательно ухаживали на протяжении нескольких веков, мягким ковром расстилались у них под ногами. Пруд с зеркальными карпами соседствовал с площадкой для крикета.

Это место было пропитано духом академизма. Оно дремало, утомленное многовековыми знаниями, полное очарования старины и красоты.

– Я могла бы остаться здесь навсегда, – тихо проговорила Эннис. – Нет, наверное, все-таки не смогла бы. Через неделю я уже кидалась бы на стены. Слишком уж тут тихо.

– Да, но для мистерии это великолепный фон, – заметила Джулия, вспоминая сцены, в которых она участвовала.

– Что-то тут мало студентов, – заметил Джон, когда все направились к библиотеке.

– Многие уже закончили занятия, – поведал им Барри. – Остались только те, кому еще предстоит сдавать экзамены.

В это время большая стеклянная дверь библиотеки распахнулась, и рыжеволосая красивая девушка спустилась по ступенькам лестницы.

– Привет, Фредерика, – окликнул ее Барри.

Девушка остановилась, оглядываясь. Блеснули ее огромные темные глаза. Она узнала студента-физика, соседа по общежитию, и улыбнулась ему:

– Привет, Барри. Как сдал экзамены?

– Отвратительно, – мрачно сказал Барри. – А ты почему все еще здесь?

Фредерика усмехнулась:

– Я уговаривала администратора разрешить мне пожить в моей комнате еще некоторое время.

Она с любопытством посмотрела на людей, окружавших Барри. Он представил их:

– Это актеры, которые будут участвовать в мистерии для делегатов конференции. А теперь я представлю тебя, – продолжил он. – Это Фредерика, она изучает изящные искусства. Фредерика, ты знаешь что-нибудь о таком художнике… э…

– Уильям Хогарт, – подсказал ему Рив.

Эннис улыбнулась, заметив, что красивая девушка с каштановыми волосами бросила любопытный взгляд на Рива.

– Хогарт – один из величайших художников, – сказала она, удивленная тем, что они не знают об этом. – Его картина «Дети Грэма» находится в галерее Тейт в Лондоне. А в чем дело?

– Одна из его картин висит в большом зале, – сказал Барри.

– Знаю. Он писал портрет Альфреда Гора.

– Который был… – подсказал ей Рив и улыбнулся, заметив, что Эннис взглянула на него как на предателя.

Черт возьми, почему он заигрывает со всеми женщинами, но не с ней?

Фредерика улыбнулась в ответ, но не проявила особого внимания к актеру, красивому, как лорд Байрон. Эннис уловила это. Ее успокоило и в то же время заинтриговало поведение девушки. Если уж Рив не произвел на нее впечатления, то каким же красавцем должен быть ее друг!

– Альфред Гор сначала был работорговцем, а потом стал аболиционистом – боролся за отмену рабства в английских колониях. Назначение его ректором вызвало большой шум, поэтому его портрет так известен. Он один из лучших здесь у нас.

Рив присвистнул.

– Странно, что он висит просто так на стене.

Фредерика удивленно посмотрела на него. Она никогда не думала о безопасности картин в колледже. У нее и в мыслях не было, что кто-нибудь может попытаться их похитить.

– Ну, теперь все ясно, – сказал Барри. – Спасибо, Фредерика.

Девушка улыбнулась, попрощалась со всеми и направилась к арке Бекета. Ей нужно было идти в свою мастерскую.

Она гадала, ждет ли ее Лоркан в школе Рескина.

С того чудесного, волшебного дня Фредерика не видела его. Она уже начала беспокоиться. В тот день Лоркан проводил ее до дома, и они распрощались на глазах у родителей. Ей страстно хотелось поцеловать его на прощание, но она не могла этого сделать. До сих пор Фредерика сожалела о том, что была вынуждена просто смотреть, как Лоркан садится в машину и уезжает. «Почему он не приходит?» Ведь Лоркан мог «случайно» столкнуться с ней в школе Рескина. Нахмурившись, Фредерика шла к центру города и вспоминала тот счастливый день. Может быть, она что-нибудь сделала не так? Что-нибудь, что оттолкнуло Лоркана? Тогда, одевшись, они молча пошли к «Дому радуги». Никто из них не знал, что сказать. Оба были под впечатлением только что пережитого. Теперь, когда они не виделись уже несколько дней, Фредерика заволновалась.