По дороге Лусия с сомнением поглядывала на меня, кусая губу. И, наконец, решилась.

— Знаете, я ухаживала за вашим отцом с самого начала… Первые дни он был без сознания, бредил. И я слышала…

Лусия запнулась, но справилась с собой и продолжила:

— В общем, Юлий почему-то думает, что ваш брат Грегор — не его сын.

Она опустила глаза и еле слышно добавила:

— Простите.

Шлюпка вылетела из ангара в бесконечную космическую ночь. Серебряными пчёлами закружились далёкие звёзды. Вот они сделали очередной изящный пируэт и уступили место изумрудно-лиловому шару планеты. Шлюпка падала на неё не отвесно, а по касательной, и я сумел разглядеть у самого горизонта край незнакомого материка, омываемый тёмно-синим океаном.

В этот раз я не воспользовался невесомостью, чтобы полетать по кабине. Сидел в кресле, надёжно пристегнувшись, держал Лину за руку и думал.

Шлюпка вошла в атмосферу, завибрировала, тормозя двигателями. По корпусу побежали бледные языки пламени. Они метались по обшивке, облизывали бронированное стекло и срывались с гладкого жаропрочного металла.

Фолли включил антигравитационное поле. Двигатели смолкли, шлюпка зависла в воздухе и медленно, словно сухой лист, опустилась на планету.

От автора: сегодня у нас юбилей) Книга взяла важный рубеж в 50 лайков! Думаю, по этому поводу не грех откупорить шампанского бутылку внепланово выложить новую главу)))

Мы с Дином выбрались в очередную полевую вылазку. Так он называл прогулки по окрестностям с сачком, диктофоном и камерой. При помощи этих нехитрых инструментов Дин ловил или снимал всю живность, которая, на свою беду, попадалась нам на пути. Добытые образцы и записи ежедневно отправлялись шлюпкой в лабораторию крейсера, где ими занимались специалисты.

Я же показывал ему растения и животных, сообщал их названия и следил, чтобы Дин не заблудился. Таким образом, я, как мог, приносил пользу экспедиции и честно отрабатывал кусок пирога и обучение. Кроме того, Дин любил поболтать, а мне нравились его рассказы о других планетах.

Сегодня мы решили исследовать небольшое болотце, усыпанное переспелой кореникой. Дин не терял надежду обнаружить на Местрии что-нибудь полезное в галактическом масштабе. Если что, это слова Дина, а не мои. Увы, пока наши поиски были безуспешными.

Диктофон и камеру нёс Дин, а мне он доверил сачок. В этом была логика — увидев животное, проще сразу его поймать, чем звать спутника. Между кочек скользнула желтопузая ящерица. Я моментально взмахнул сачком, и она затрепыхалась в сетке.

— Ого! — сказал Дин. — Кто там у тебя?

Я пожал плечами.

— Детёныш желтопуза. Взрослые вырастают с руку величиной.

— Вы их жарите, или варите?

Я подозрительно взглянул на Дина, но он сделал совершенно невинное заинтересованное лицо. Тогда я перевернул сачок и вытряхнул желтопуза на землю. Он моментально юркнул под кочку.

— Зачем ты его отпустил? — закричал Дин.

— Да он несъедобный. Тебя же только это интересовало?

Дин покрутил головой, не выдержал и расхохотался.

— Ну, ты даёшь, Ал! Пожалуйста, если ещё поймаешь желтопуза — не выпускай его, ладно? А я постараюсь воздержаться от глупых шуток. Идёт?

Мы ещё немного порыскали по болоту. Дин нарвал полный мешок всяких травок. Я добросовестно перечислял ему названия. Напоследок он набрал в пробирку болотной воды и тщательно заткнул её пробкой.

— Отошлю биохимикам на всякий случай, — устало сказал он. — Как думаешь, Ал, не пора ли нам перекусить?

У меня в животе давно бурчало, так что я с радостью согласился. Мы решили дойти до опушки, где было посуше, и поесть там. И тут опять увидели желтопуза.

Это был огромный ящер, величиной с мою ногу, не меньше. Наслаждаясь солнечным теплом, он лежал на поваленном стволе дерева и смотрел на нас презрительно, словно коронованный тёзка моего папаши.

— Приготовь сачок, Ал! — сдавленным от волнения голосом прошептал Дин.

Мне показалось, что сачок хлипковат для такого монстра, но спорить я не стал. В конце концов, Дин — начальник, ему виднее.

— Я обойду его сзади и погоню на тебя, — сказал Дин. — А ты накинь на него сачок.

Дин осторожно пошёл кругом, стараясь держаться метрах в двадцати от ствола. Желтопуз лениво поворачивал голову, с интересом следя за его манёврами. Он даже взобрался повыше, чтобы лучше видеть Дина.

Окончательно убедившись в недобрых намерениях биолога, ящер высунул раздвоенный язык, грациозно соскользнул с дерева и неторопливо пополз к опушке леса.

Дин бросился ему наперерез. Я, размахивая сачком, устремился вдогонку.

Желтопуз был опытным бегуном. Он размеренно трусил впереди нас, не делая резких рывков, но и не позволяя сократить дистанцию. Примерно раз в минуту он приостанавливался и бросал на нас короткий взгляд через плечо.

Так мы добрались до опушки. Высокая трава скрыла желтопуза, но он не позволил нам потерять его из виду. Выбравшись на поросший мхом пригорок, ящер задрал к небу длинный зубчатый хвост и взмахнул им, привлекая внимание. Видимо, ему нравилось бегать по утрам в хорошей компании.

Местность резко пошла под уклон. Бежать стало легче, но и желтопуз прибавил ходу. Впереди блеснула полоска воды. Желтопуз свернулся клубком и покатился под горку. Я видел, как мелькает его светлое брюхо.

Набрав приличную скорость, ящер подкатился к берегу и прыгнул, красиво растопырив лапы в полёте. Пролетел несколько метров и плюхнулся в речку. Мы с Дином еле успели затормозить у самого края воды. Я тяжело дышал, а лицо Дина раскраснелось, словно солнце в погожий вечер.

Чёртов желтопуз перевернулся на спину и замер, глядя на нас, словно приглашал присоединиться к купанию. Затем разочарованно помотал головой, отвернулся и поплыл куда-то вдаль, неторопливо перебирая кривыми лапами. По выражению его спины было совершенно понятно, что в нас он разуверился.

— Проклятая тварь! — сердито сказал Дин и с досадой пнул стоящее рядом сухое дерево.

Дерево угрожающе загудело.

Я быстро взглянул наверх, увидел над головой Дина дупло и заорал:

— Бежим!

Дин стоял, ничего не понимая. Поэтому я добавил на его родном языке:

— Unosi svouzopu, idiot! — бросил сачок и, не тратя больше слов, рванул прочь от дерева. За спиной я слышал тяжелые шаги Дина.

В этом забеге мы могли бы дать коварному желтопузу приличную фору. Ничто так не прибавляет скорости, как опасение за свою жизнь. Но некоторые особо настырные пчёлы всё-таки умудрились нас догнать. Я почувствовал зверскую боль в левой щеке. Дин громко выругался, и я понял, что ему тоже досталось.

Отбежав шагов триста, я тяжело рухнул на землю. Сил больше не было. Дин мешком свалился рядом. Я взглянул на него — на лбу биолога набухал здоровенный волдырь. У меня щеку разнесло так, что я видел её краем глаза.

— Вот чёрт! — простонал Дин.

***

Полежав немного и придя в себя, мы поплелись в посёлок. Он был гораздо ближе, чем дом Интена, а нам позарез требовался доктор. Ханс делал отличные примочки против пчелиных укусов, это все мальчишки в посёлке знали.

Щёку сильно дёргало, но я знал, что скоро боль пройдёт, и терпел, не охая. Чтобы отвлечься, я решил кое-что выспросить у Дина.

— Дин, слушай! Желтопуз, которого я поймал — наверное, он был детёнышем того здоровенного ящера.

— Возможно, — отозвался Дин, потирая лоб.

— А это можно определить наверняка?

— Можно. А тебе зачем?

— Просто интересно. А как?

— Поймать обеих тварей и взять у них образцы тканей. С чего это тебя заинтересовало?

— Да просто так. Щека болит, вот и думаю о всякой ерунде, — я демонстративно взялся за щёку. Ладонью её было не обхватить.

Возле дома доктора Ханса стоял глайдер. Мы поднялись на крыльцо и услышали раздражённый голос доктора.

— Как вы смеете что-то от меня требовать? У меня по горло своих забот! Кто будет лечить больных, пока я занимаюсь вашими проблемами?