– Марин, привет! Ты одна?

– Жанка, куда ты пропала? Я тебя уже потеряла. Ты где?

– Я внизу, у твоего подъезда.

– Так поднимайся быстрее.

– Я не одна.

– А с кем? Со своим киллером, что ли?

– Я с Пашей. Мы ненадолго. Завтра поедем к себе.

– А я разве вас выгоняю? Поднимайся. Я жду.

Повесив трубку, я посмотрела на Пашку.

– Пойдем?

– Пойдем, – решительно кивнул он.

Маринка открыла дверь и бросилась мне на шею.

– Слава богу, что жива, а то мне в голову всякие мысли лезут.

Мы зашли в квартиру. Я отправилась принимать ванну. Маринка стала возиться на кухне, а Пашка прилег на диван смотреть телевизор. Вдоволь насидевшись в душистой пенке и приняв душ, я вышла из ванной. Заглянув в зал, я обнаружила, что Пашка лежит с закрытыми глазами и сладко похрапывает. Тогда я прошла на кухню и села на стул.

– Пахнет – обалдеть!

– Я потушила курицу с картошкой и сделала салат. Помнишь, тот самый, со свеклой, который ты всегда уплетала у нас дома за обе щеки.

– Ты – золото.

– Между прочим, Пашка ничего, симпатичный. Я представляла его совсем другим. Мне казалось, что киллер должен быть страшным, эдаким монстром.

– Ерунда. Ты давай меня не подведи, потише кричи, что он киллер, а то мне не поздоровится. Он же не знает, что я тебе все рассказала. Кстати, я очень рада, что он тебе понравился.

– Ты с ним уже спала?

– Конечно, и не один раз. Я с ним не только спала, я в него по-настоящему влюбилась.

– Правда?

– Правда. Он удивительный человек.

– Ну тогда давай, зови своего удивительного человека за стол, а то курица остывает.

Я натянула халатик, собрала волосы в пучок и подошла к зеркалу. Затем вернулась на кухню.

– Маринка, смотри, с этого бока опять седина полезла.

Маринка подошла поближе и стала рассматривать мою седую прядь.

– Пустяки. Я тебе краску купила. Седина всегда быстро лезет. Придется тебе теперь почаще краситься. Ты что, опять что-нибудь сильное пережила?

– Да нет.

– Не ври. Я же вижу, что ты опять что-то натворила. У тебя глаза врать не умеют.

Неожиданно на кухню зашел Пашка и встал в дверном проеме.

– Запахи!

– Пашка, ты за своей подругой следи. Она у тебя опять седеть начала, – улыбнулась Маринка.

– Да за ней разве уследишь! Она как заведенная носится.

Мы сели за стол и открыли бутылочку коньячка.

– За знакомство. – Маринка подняла бокал и слегка привстала. – Ну и самое главное, за то, что вы оба живы. Дай бог, чтобы у вас все было в порядке. Я надеюсь, что буду свидетельницей на вашей свадьбе.

Мы с Пашкой переглянулись, и он весело мне подмигнул:

– А почему бы и нет? Я думаю, что так оно и будет.

– Ты уверен? – переспросила я его.

– Вполне.

Мы выпили коньяк и принялись поглощать приготовленную Маринкой вкуснятину. Просидев за столом около двух часов, отправились по комнатам. Как только закрылась дверь, я почувствовала напряженное дыхание Павла и бросилась на него со всей страстью и яростью, на которую только была способна.

– Я думал, что умру без тебя. Я так долго ждал, когда ты будешь рядом, – прошептал он мне на ухо.

– Зачем было столько ждать? Лучше бы ты поскорей меня вызволил, – улыбнулась я.

Волна накипевшей страсти подхватила нас, и мы предались сладкому блаженству. Пашка по-прежнему шептал мне что-то на ухо, но я даже не пыталась понять, о чем он говорит. Я знала только одно – он сейчас рядом, он мой, а это самое главное. Для нас не существовало ничего постыдного, ничего недостижимого.

Мы просто любили и были счастливы. Пройдет время, и наступит момент, когда я буду без конца вспоминать эту сумасшедшую ночь, полную любви и нежности. Мне захочется окунуться в нее хотя бы одной клеточкой своего тела, но это, к сожалению, будет невозможно. Я постараюсь спрятать эти незабываемые мгновения как можно дальше и глубже, в самые потаенные уголки своей памяти, но они постоянно будут прорываться и напоминать о себе. Только потом, много позже, я пойму, что не все в жизни можно вернуть, а особенно чистые, доставляющие столько удовольствия чувства.

Проснулись мы от долгого и настойчивого звонка в дверь. Я пошлепала к входной двери, у которой уже стояла сонная Маринка и смотрела в глазок.

– Кто там?

– Не знаю, в подъезде выключили свет. Темно, хоть глаз выколи. Ничего не видно.

Я посмотрела на часы. Пять утра.

– И кого черт ни свет ни заря принес в такое время?! – возмутилась Маринка.

– А ты спросила, кто там?

– Молчат.

– Тогда пусть идут ко всем чертям. Пошли спать.

Мы только хотели разойтись по комнатам, как звонок вновь повторился.

Казалось, он стал еще более громким и более настойчивым.

Я подошла к двери и грозным голосом спросила:

– Кто там? Кому не спится?

Ответа не последовало.

– Что за шутки! Я сейчас милицию вызову! – взорвалась Маринка.

– Вызови, – усмехнулся за дверью мужской голос. – Ты как раз укрываешь у себя опасную преступницу. Милиция приедет и найдет для себя много интересного.

У меня неприятно закололо сердце. Голос показался очень знакомым. Я слышала его не один раз, вне всякого сомнения. Только вот кому он принадлежит, догадаться я не смогла. Неожиданно из комнаты вышел Паша, зевая и потирая глаза.

– Что тут у вас случилось?

– Кто-то звонит в дверь и молчит, – пробормотала испуганная Маринка. – Вернее, не совсем молчит, недавно заговорил.

Пашка недоуменно посмотрел на Маринку, затем перевел взгляд на меня.

– Кто-то звонит и говорит, что ему, дескать, известно, что в этой квартире укрывается преступница, – разъяснила я ситуацию.

Пашка подошел вплотную к двери. В эту минуту раздалась пронзительная трель.

– Кто там? – спросил Пашка. – Какого хрена надо?

Ответа не последовало.

– Кажется, глазок с той стороны заклеили, – озабоченно сказал он и изо всех сил надавил на дверь плечом.

– Ты что делаешь? – ойкнула Маринка.

– Смотрю, крепкие ли у тебя двери. Проверяю их на прочность, чтобы не вышибли.

– Да вроде крепкие. – У Маринки дрожал голос. – А ты хочешь сказать, что нам сейчас будут выбивать двери?

– Я ничего не хочу сказать. Я просто проверяю двери на прочность.

– Да, но как же они будут это делать? Ведь всех соседей разбудят. Сейчас весь дом сбежится!

– Вот это нам как раз и нежелательно. Мы не горим желанием оказаться в эпицентре соседского внимания.

– А я не горю желанием, чтобы мне снесли двери, – обиженно сказала Маринка.

Пашка не обратил внимания на ее слова и озадаченно посмотрел на меня:

– Ты не знаешь, кто это может быть?

– Нет. Правда, голос очень знакомый.

– Подумай хорошенько и постарайся вспомнить.

– Не смогу. Мне нужно увидеть. Я уверена, что хорошо знаю этого человека.

В комнате зазвонил телефон. Мы переглянулись, Пашка кивнул Маринке, и она сняла трубку.

Выслушав чью-то тираду, она широко раскрыла глаза и испуганно сказала:

– Здесь такой нет… Я же вам говорю, вы ошиблись, тут такая не проживает. – Положив трубку, Маринка осела на пол.

– Что случилось? – не выдержал Пашка.

– Жанку спрашивают.

– Кто? – опешил он.

– Откуда я знаю? Он не представился.

Мы не успели сообразить, что делать дальше, как телефон опять зазвонил.

– Надо вырубить его к черту! Сейчас я шнур вытащу, – разозлился Пашка.

Он потянулся к розетке, но я успела его опередить.

– Слушаю вас, – сказала я, сняв трубку и пытаясь придать голосу безразличие.

– Жанка, ты, что ли?

– Я. С кем имею честь разговаривать?

– Не узнала?

– Пытаюсь.

– Я думал, ты обрадуешься. Ну как, ты уже ко мне привыкла или еще нет?

– Серега?

– Он самый.

– А в дверь кто звонил?

– Пончик.

– Он что, уже успел Алика пришить?