— Сделаю. Но потребуется пара дней, может тройка.

— Но не больше. Не забывай, они нужны только как инвентарь, к тому же расходный. Всю работу будем выполнять мы, не они.

Хорошо всё же работать с помощником, который не страдает разного рода комплексами гуманизма и вообще привык исполнять приказы. А то были разного рода… проблемные персоны, да к тому же в самом худшем смысле этого слова! И это я не о наёмниках из ЧВК, те как раз по большей части адекватные. Другое дело — «люди государевы», нахлебавшиеся разного психологического мусора, что потом пышным цветом распускается в их мозгах. Разные вариации, но в большинстве своём вызывающие глубокое разочарование, а порой и откровенную брезгливость. Мда. вот потому я и ушёл в частный сектор, о чём ни разу не пожалел. Умеет Система напрочь отвращать от себя всех тех, кто хотя бы частично с принципами и не чужд хотя бы толики патриотизма в правильном понимании этого слова.

— Тяжёлый, засранец, — выдыхает Бернардо, помогая мне размешать на в объёмном багажнике автомобиля спящего наикрепчайшим сном Хусейна Абу-бин-Салмана. — За руль я?

Киваю в ответ, не считая необходимым говорить что-либо лишнее. И так всё ясно, план был заранее составлен, отработан и вообще пока всё шло как надо. Камеры слежения поблизости от дома лидера ваххабитов Саутгемптона были заранее выведены из строя. Проникнуть в дом Абу-бин-Салмана и вовсе труда не составило, особенно учитывая то, как легко и просто оказалось закачать туда изрядное количество усыпляющего газа. Никаких гранат с газом и прочего дурного шика. Обычный баллон и гибкая пластиковая трубка. Дырочка — маленькая такая. воистину незаметная — затем трубку внутрь, клапан открыть, а потом подождать, пока химия подействует. Потом зайти внутрь, не забыв про противогазы, изъять из постели находящегося в нирване «пациента», после чего переместить в автомобиль как не особо ценный, но важный в плане груз. Тот груз, которому и жить то недолго осталось. Он только оставит свои отпечатки кой на чём, да голосом своим пробулькает несколько нужных фраз под запись. Всё, после этого переселится в мир иной. И что-то я сомневаюсь, что там будут наличествовать вечно девственные гурии и тому подобное. Оч-чень сильно сомневаюсь!

Куда сейчас направляемся? К одному из небольших припортовых складов, арендованному пару дней назад. Их там много, постоянно появляются новые арендаторы и исчезают старые. Никто никого спрашивать даже не собирается. Да и вообще не сами же светились, использовали совершенно левого, ни к каким делам не причастного человека. Золотой ключ, он многие двери открывает.

Приехали. Рикконе, выйдя из автомобиля, открыл ворота склада, после чего оставалось лишь загнать машину внутрь и вновь закрыть их. Стоило признать очевидное — изъятие объекта произошло успешно, теперь требуется получить от него необходимую запись. Аудио, понятное дело, видео в данной ситуации было бы не совсем уместным.

— Извлекай источник ценных признаний, — усмехнулся я, обращаясь к Бернардо. — И наручниками приковать не лишним будет. Во-он к тем трубам, как вариант.

— Сейчас сделаем. Только Антонио, ты бы помог.

— Ладно…

Эх, не получилось свалить грубую работу на помощника-наблюдателя. Пришлось помогать тащить к стене, защелкивать наручники так. чтоб не было ни малейших шансов от них освободиться и вообще… Как только пленник был зафиксирован в подходящем положении, я вкатил ему дозу нейтрализатора и стал ждать. Недолго, уже через пару минут Абу-бин-Салман пришёл в сознание и первым делом громко заверещал, причём на неплохом таком английском языке, требуя его освободить и угрожая разного рода жуткими карами. Не от властей понятное дело, а от своих обрезанных братьев-фанатиков.

— Смешно, — процедил я, демонстрируя разоравшемуся ваххабиту нож, это старое и надёжное средство повышения разговорчивости. — Мы знаем, кто ты такой и во главе чего стоишь. А вот многие секретики вашей ваххабитской общины или уммы, так вроде вы её называете, лишними не окажутся. Будешь говорить по-хорошему или как обычно?

— Можете мне угрожать, держать тут, но вас найдут. Вас посадят в тюрьму, а там до вас, неверные шакалы, доберутся воины Аллаха! Я Хусейн Абу-бин-Салман и…

Взмах ножом и на щеке пленника появляется первый порез. Неглубокий, неопасный, но даже его хватает, чтобы слова оборвались, а вот панический взвизг оказался очень громким.

— Я хорошо знаю вашу братию. Знаю и то, как с вами обращаться, чтоб стали разговорчивыми. Нож в моей руке — это так, наглядная демонстрация, а на самом деле есть много куда более интересных вещей. К примеру, кислота. которую можно по каплям выливать на те или иные части своего тела. Бернардо, будь столь любезен. принеси сюда пузырек, а заодно сними с объекта штаны. Был у него обрезанный, а станет расплавленный.

Тьфу! Одной царапины и одной угрозы хватило для того, чтобы пациент изволил начать говорить. Видимо, понял, что жизнь одна, а мы с ним шутки шутить не собираемся. Не фанатиком оказался… чего и следовало ожидать. Фанатики там лишь на нижне-средних уровнях иерархии, причём фанатизм сочетается с почти полностью отсутствующим мозгом и крайне низким уровнем восприятия действительности. Этакие биороботы с простейшей программой. Их вышестоящие тоже ни разу не сократы, но хотя бы связывать мало-мальски сложные предложения в состоянии и очень любят красивую жизнь. Внешне могут изображать из себя этаких аскетов и духовно-просветлённых, но на деле… На деле имеем то, что сейчас я наблюдаю относительно Абу-бин-Салмана. Говорит под запись, да так быстро и с таким энтузиазмом, что я аж диву даюсь.

Зато содержание его речей ни разу не откровение… в общем плане. Многочисленные грешки муслимов Саутгемптона были очевидны: многочисленные случаи изнасилований, в том числе и педофильской направленности; вербовка смертников и «воинов Аллаха» в разные регионы Ближнего Востока и не только туда: трафик наркоты, который через Саутгемптон расползался по большой части Британии. Щедрые взятки разного рода лоббистам, подкуп продажных судей, местных депутатов, запугивание тех, кто пытался что-либо противопоставить мутной шариатской волне, выплёскивающейся на улицы города. Бесследное исчезновение парочки особо мешающих местных жителей опять же. Имена накрепко связанных с Абу-бин-Салманом адвокатов также были полезной информацией, как и имеющийся компромат на кое-каких персоналий местного значения. Финансы… не только от торговли наркотой. Доли от контрабанды и поступления налога с единоверцев, но и щедрые субсидии из родных краёв. Ага, у саудовцев были ба-альшие планы на то, что осталось от Британской империи. И не только у них… но пакистанцы и их лидер, сейчас вознамерившийся стать мэром, были хоть и крепко союзной силой, в какой-то степени вассальной. но всё же не полностью.

Что особо интересно и полезно — доступные Абу-бин-Салману счета были, скажем так, ни разу не на его имя и вообще завязанными на пароли. С одной стороны понятное дело. С другой… Ноут у меня был с собой и, само собой разумеется, я проверил правдивость полученной информации.

— И часто ты так работаешь? — хмынкул Рикконе. — Основное задание и вот такой дополнительный заработок я имею в виду.

— Порой случается, хотя и не в таком объёме. Кстати, четверть твоя за содействие. А уж возьмёшь себе или там с кланом делать станешь — дело исключительно твоё, сам решай. Только если нет действительно скрытых счетов… лучше не спеши, а сперва озаботься их заведением. Финансы, они штука такая, которую порой отслеживают.

— Подумаю… разберусь. Но с этим то что? Когда будет нужные слова говорить?

— А вот прямо сейчас и будет, — посмотрел я в сторону саудовца, — сейчас находящегося в противоположном углу склада. — Текст у меня есть, а посему…

Текст действительно имелся. Хороший такой, заранее составленный в привычных для этого проповедника речевых оборотах. Лингвистический анализ, буде таковой станут проводить, никаких несуразностей не выявит. А копать слишком глубоко… Право слово, если таковые копатели и найдутся, то это всё равно не нарушит план, потому как «свободная пресса» раструбит сенсационную новость на всех носителях, бумажных и электронных. Да и собственно аудиозапись прослушают многие и многие.